Нащупала вену на его шее. Пульс есть, но он в отключке.

— Он невменяемый.

— Я заметила. А что он говорил про плату? — я нервно сглотнула.

— Это было до твоего рассказа, — начал сероглазка, но нас отвлек шум.

В комнату вошла Королева, она обнюхала Верджила и встала на задние лапки, просясь мне на ручки.

— Плату за что?

— Я думал, что ты не принцесса, а его шпионка, — ответил сероглазка.

— А я похожа на шпионку? — внутри все похолодело.

Вот и вся любовь. Он принял меня за ту, кем я не являюсь.

— То есть ты просто хотел пошпионить, сблизившись со мной? — спросила я, уткнувшись в шерстку кошки.

— Поначалу да… — ответил он.

— Уходи, — прервала я его, видя, как в его глазах блеснуло что-то. За окном раздался гром, мелькнула молния. — Тебе лучше уйти, пока он не проснулся.

— Катерина, — сероглазка подошел ко мне. — Я просто был начеку.

— Угу, — буркнула я. — Уходи.

Я погладила кошку, всем видом показывая, что мне все равно. Хотя в душе боль расцветала ярко-кровавым цветком, лепестками раздвигая все и распространяя свой приторный аромат лжи.

— Он потом вряд ли что-то вспомнит, что произошло, — я посмотрела на Верджила, останавливая всеми силами слезы, которые хотели сорваться.

— Хорошо, я потом зайду, — сероглазка поцеловал меня в щеку, но я даже не почувствовала этого. Я даже не поняла, почему он вообще ко мне подошел.

Боже, он даже не понял, что сказал. Для него только что произошедшее означает, что все в порядке, что между нами все хорошо.

— Ты ведь ему все равно отказала бы? — спросил он в дверях, а я промолчала.

Так всегда и происходило в моей жизни. Почти всегда. Обычно было — мы расстаемся, я нашел другую, или — мама сказала, что ты невыгодная партия, но суть сводилась к одному — я оставалась одна. И вот положа руку на сердце, можно с уверенностью сказать, что мы с сероглазкой договаривались просто хорошо провести время, а не думать о чем-то серьезном. Так что все закончилось так, как должно было закончиться. По крайней мере, для меня точно.

Я выглянула в коридор и подозвала служанку, бегущую на кухню.

— Позовите, пожалуйста, кого-нибудь из стражи. Здесь королю очень плохо, его надо донести до его комнат.

Та кивнула, а я вернулась в комнату.

Вскоре пришли люди и забрали пьяного Верджила. Я надеюсь, он не вспомнит, что наговорил сегодня. Обычно после запоя он мало что помнил. Но мне все это не нравилось.

И то, что сказал Верджил, а сероглазка подтвердил, и вовсе чуть не разорвало мне сердце. От друга я всего могла ожидать… Почему сердце такое глупое и так быстро влюбляется?

Я хочу найти хоть одну причину, почему я должна его простить за это — купить он меня хотел у Верджила. Мог бы и мне золото предложить, чего уж. Или он меня собственностью друга считал?

Лучше б я забыла вообще то, что он мой мужчина. Такой мне тоже не нужен, пусть даже какое-то там мироздание указывает на это сквозь мои касания. Лучше быть одной, чем с таким.

Бежать сероглазке надо из этого королевства. Верджил не простит то, что его ударили. Тем более какой-то стражник. Так что лучше ему и вовсе убраться из замка. Подальше и навсегда.

— Госпожа, — в дверь постучалась Марта.

— Да, — я открыла дверь.

— У вас все в порядке? Видела и даже слышала, что вы вернулись.

— Да, все хорошо. Позовите мужа и еще кого-то из стражи, чтобы охраняли мою комнату. И еще я хочу, чтобы меня никто не беспокоил.

— Слушаюсь, — кивнула она.

Я присела на кровать, гладя Королеву. Кошка выгибалась от моих касаний и мурчала, как заведенный трактор.

— Все они козлы. Даже дракон, — пробурчала я. — Лучше одной быть. Как говорится, получила удовольствие, расписалась и хватит.

Королева мяукнула от удовольствия и тут же застыла, когда в дверь постучались.

— Госпожа, мы на смене, — раздалось из-за закрытой двери. Вот и славно.

* * *

Я знала, что в дневное время сероглазка следит за Элизабет, а в ночное он должен спать.

Мне стало еще хуже. Эти стены, эти люди. Здесь всем все равно, что будет. Они следуют двум приказам — приказу золота и приказу короля. Мне не место в этом замке. Да и никогда и не было. Подумаешь, одного сумасбродного короля из запоя вывела.

Я еще тогда думала, что с такой любовью к алкоголю его свергнут, но нет — всех все устраивало. Никакой травли, никаких дворцовых переворотов. Ведь не каждому хочется быть съеденным драконом. И с другими королевствами был мир. Хотя опять же таки — король пьет, можно и завоевать страну. Видимо, здесь это никому не нужно, потому что война — это хаос, смерть и разрушения. А потом еще и восстанавливай, что разрушил, так что лучше пусть все будет как есть. Главное, чтоб Верджил в алкогольном опьянении не начал войну. Ведь все началось с его фаворитки.

Я подорвалась с кровати и распахнула дверь, вовремя вспомнив, что я в ночной рубашке.

— Где Марта? — спросила я охрану.

— Где-то в замке, — ответил ее муж, почесав шлем вместо головы.

— Мне нужно знать, не появлялась ли в замке бывшая фаворитка короля.

— Ну, как бы она была, — стражник немного замялся и посмотрел на напарника. Тот кивнул.

Ага, так вот почему мы были такие пьяненькие и замуж подруге предлагали.

— Как давно она уехала?

— Честно, не знаю. Может, еще где-то тут. Жену позвать?

— Да.

Марта пришла не так быстро, как хотелось, но пришлось ее подождать. Еще и ко всему я вздрагивала от каждого шороха. Казалось, вот-вот придет сероглазка. Мое сердце так дергалось и екало, а слезы… Слезы никак не хотели литься из глаз. Я не знаю, как может быть так сильно больно, что даже организм не хочет расстраиваться.

— Где Илона? — спросила я, схватив женщину за руку.

— В темнице, — ответила Марта.

У меня округлились глаза. Я же как пальцем в небо ткнула в причину очередного запоя Верджила, хотя братьев по бутылке у него полный замок до сих пор. Я видела под окнами.

— Веди меня к ней, — я быстро начала натягивать на себя любимое красное платье.

— Может, сначала оденетесь?

— Естественно, помоги, — попросила я, немного запутавшись.

* * *

Темница в замке была скорее для красоты. По сути, туда никого никогда не сажали. Для преступников существовали тюрьмы вне замка. Я даже не думала, что она у нас есть, пока мне Верджил экскурсию не устроил.

И вот сейчас, спускаясь по темной лестнице, сквозь паутину, свисающую с потолка, мне стало не по себе от того, какое порой у Верджила чувство юмора.