рта вырываются облачка белого пара. Холодает. Плечам зябко под тонкой тканью школьной блузки.

В самом конце кромки леса, там, где защита должна цепляться за кованый забор, я вдруг запинаюсь обо что-то.

— Сраная Бездна! — шиплю сердито, растирая лодыжку. — Чуть ногу себе не сломала!

— Что там? — Мэл смотрит вниз на траву.

Кручу светильник, и внутри холодеет. Под ногами валяется огромный чёрный булыжник, на траве рядом с ним багровые капли.

Одновременно садимся вниз. Рассматриваем поближе.

— Это что… кровь? — шепчет Мэл.

Вся трава под ногами забрызгана кровью. Поднимаю светильник на вытянутой руке, всматриваясь в лес, тянусь туда рукой. Облизываю губы:

— Здесь дыра, — проговариваю сиплым голосом. — Смотри, защиты нет.

Моя рука беспрепятственно проходит вперёд, и золотых искорок не появляется. Приближаемся вплотную к деревьям. Я кладу ладонь на шершавую кору старой ели.

Позади уютная безопасность замка. Впереди — пугающие шорохи ночного леса. Что-то шуршит под прелой листвой, ползает среди выступающих из земли корней, трещит в ветках над головой.

— Чья это кровь? — шепчет Мэл.

— Не знаю, — отвечаю так же тихо.

— Лея! — вскрикивает Мэл. — Посвети сюда!

Поворачиваюсь, подношу светильник, куда она просит. Бледно-жёлтый свет выхватывает из темноты какую-то чёрную змею на дереве, которую Мэл бесстрашно хватает руками.

Проморгавшись, я понимаю, что это не змея никакая вовсе: на ветку повязан тёмно-синий женский галстук академии. Такой же, как на нас с Мэл.

Мы с Мэл переглядываемся и, не сговариваясь, выходим из леса.

— Беги за помощью, — прошу дрожащим голосом, сжимая её запястье.

— Бежим вместе!

— Нет, я останусь. Вдруг, Ри вернётся?

— Ты ведь не пойдёшь в лес одна, пока меня нет? — Мэл пристально всматривается в меня.

— Что? Нет, конечно! Я по-твоему совсем дура?

— Нет, но…

— Не пойду я в лес! Пусть туда идут взрослые и опытные магистры! От них явно будет больше толку! Наше дело их позвать, а не геройствовать! Просто вдруг, пока ты бегаешь за ними, появится Ри? Тогда я всё ей объясню, и мы что-нибудь придумаем вместе, чтобы ей не слишком влетело!

— Ну, смотри, Лея! Тогда жди, я быстро.

Провожаю взглядом удаляющуюся фигурку Мэл. Снова поворачиваюсь к лесу. Страшно.

Стараюсь не думать об этом. Наверняка, Ри ещё страшнее. Вот, глупая, неужели, оно того стоило — рисковать своей жизнью ради дурацкого цветка?

Поднимаю руку со светильником, всматриваюсь в зияющую чёрную пустоту между стволами деревьев. Да уж… Да я б ни за какие коврижки не потащилась туда ночью! Вздрагиваю от хруста ветки где-то совсем рядом.

Мышь ли это, или змея, или кто покрупнее?

Пойду-ка я подальше, отойду на безопасное расстояние, с которого и так всё прекрасно просматривается. Поворачиваюсь в сторону чёрной громадины замка, возвышающегося неподалёку. Поднимаю юбки и даже успеваю сделать несколько шагов, как вдруг затылок припечатывает чем-то тяжёлым, а влажная сочная трава резко подлетает к щеке, и всё меркнет.

Сознание возвращается медленно. Вспышки реальности перемежаются с беспамятством. Очнувшись в очередной раз, поворачиваюсь на спину.

Боже, какая длинная ночь. Хочется пить. Облизываю пересохшие губы. И вдруг вспоминаю всё. Безжалостно и резко.

Сажусь и тут же морщусь от боли в затылке. Сдавливаю виски. Моргаю, пытаясь привыкнуть к темноте.

Начинаю различать предметы. Груду камней в углу. Кучу соломы. Подушечками пальцев нащупываю мелкий гравий. Сбоку и наверху тёмные стены и низкий потолок неровной формы. Похоже на… пещеру какую-то?

Замечаю в дальнем углу что-то светлое. Прищуриваюсь, напрягая глаза. Так и есть, там кто-то лежит, а светлое пятно — кажется, чья-то форменная блузка. Сердце ухает вниз: неужели, это Ри?

Ползу на четвереньках в нужную сторону. Маленькие острые камешки царапают ладони и колени. Так и есть, это девушка в форме академии. В темноте не разобрать цвет волос, но они длинные, как у Ри.

Боже, только бы она была жива! Пусть будет просто в отключке, как и я. Пожалуйста!

Тянусь рукой, касаюсь острого девичьего плеча, осторожно переворачиваю девушку на спину.

— Ри? — шепчу в оглушающей тишине.

Никакой реакции. Формирую в руках простенькое магическое плетение первого уровня, золотистый светящийся шарик размером с куриное яйцо. Подношу его к лицу девушки, повторно зову по имени.

Отдёргиваю руки, теряя плетение, и прижимаю их ко рту, чтобы не закричать. Шлёпаюсь назад на пятую точку.

Снова они — чёрные выжженные провалы глаз. Они ужасают, вызывают панический страх. Пячусь назад. Пытаюсь собраться с мыслями. Успокоиться.

Это не Ри!

Я вообще не знаю эту девушку. Сглатываю, тянусь двумя пальцами к её шее. Тёплая. Живая. Если это можно назвать жизнью…

Так, ладно, надо выбираться отсюда и привести помощь. Согнувшись под низким потолком, ощупываю стены. В глубине ниши обнаруживается круглый лаз. Замираю. Прислушиваюсь. Так и есть, кажется, оттуда тянет свежим воздухом.

По величине как раз для меня. Кто-то более крупный навряд ли пролез бы.

Ладони вязнут во влажной земле. Земляной туннель всё не кончается. Сколько я уже лезу по нему? Пять минут? Пятнадцать? Не останавливаюсь. Потоки свежего воздуха и отдалённые звуки гонят меня вперёд. Там выход, точно выход.

Вот уже стало заметно светлее!

Выбираюсь из огромной норы. Не сразу успеваю сгруппироваться и валюсь кубарем вниз с холма, покрытого жухлой травой и усыпанного ветками. Осматриваюсь. Это не ветки. Холм и всё вокруг усыпано косточками каких-то мелких животных или птиц. Они повсюду. Много косточек. Очень много.

Вокруг никого. Тусклый серый свет едва пробивается сквозь верхушки деревьев.

Я в Заколдованном лесу, это без сомнения. В какой-то его дальней части, самой дремучей. Сколько сейчас времени? Ранее утро? Сумерки? Так сразу и не поймёшь.

Облизываю пересохшие губы. Встаю на ноги. Отряхиваю ладони и безнадёжно испачканную юбку.

Несколько раз поворачиваюсь вокруг себя. Куда идти? Какая разница… Главное — подальше отсюда!

Подхватываю юбку и делаю шаг прочь от холма, в сторону густых зарослей. Под ногой хрустит сухая ветка, а грудь вдруг обжигает горячей вспышкой.

— Далеко собралась? — раздаётся за спиной знакомый голос.

Резко оборачиваюсь и вижу вонюч… Чаза. Его когда-то белая рубашка выпачкана в грязи, руки по локоть в крови. Я не хочу знать, чья это кровь.

— Ты совсем спятил? — шиплю на него и показываю рукой в сторону холма. — Ты за это сядешь, ясно тебе?

— Ой, как страшно, — усмехается он, зыркая на меня чёрными глазками сквозь сальные пряди волос, свисающих на лицо.