Продолжая поглядывать по сторонам, я подошел к трактирщику. Под высокой стойкой кто-то храпел. Толстый, лысый и краснощекий бородач широко улыбнулся мне, но лучше бы он этого не делал. От его улыбки мне стало не по себе: за пухлыми губами прятался один-единственный зуб, да и тот был крив.

– Чего изволите? – спросил трактирщик.

– Что-нибудь поесть, – неуверенно ответил я.

– Рекомендую морскую сову и грибной суп.

Морскую сову? Я не хотел есть. Мне всего лишь нужно было узнать, как отсюда выйти. Но что-то заставило меня сказать иное.

– Что это за колдовство?

– Колдовство? – удивился трактирщик и с серьезным видом осмотрел зал таверны. – Я ничего не вижу.

– Хм, когда я вошел сюда, тут… – Я покосился на дверь. – Забудь.

Я внимательно изучил однозубого трактирщика и с ужасом обнаружил, что из его густой рыжей бороды на меня недобро таращатся несколько пар темных и круглых, как жемчужины, глаз. Чуть позже узрел и их премерзкого обладателя. Аппетит пропал сразу, когда из бороды вылез черный жирный паук. Перебирая мохнатыми лапками. Не переставая пялиться в мою сторону.

Желудок бросило к горлу.

– У тебя… – я с трудом сдерживал рвоту, – там, – я ткнул пальцем в бороду.

Трактирщик и бровью не повел при виде паука. Напротив, улыбнулся и подставил руку, куда и прыгнула мохнатая тварь.

– Не бойтесь, – улыбнулся он своей неповторимой улыбкой. – Он часто прячется тут. Сами видите, сколько посетителей. Так и раздавят ненароком.

Паук прополз по руке и вскоре исчез за мощным плечом трактирщика.

– Так вам что-нибудь нужно?

Неожиданно навалилась усталость. Да такая, что я готов был лечь прямо тут, на полу. Таверна играла со мной. Издевалась. Сперва показала себя с худшей стороны, после предстала во всей красе. Теперь решила напугать пауком.

– Комнату, пожалуй, – едва сумел вымолвить я.

Небожители, опять сказал не то. Жирный и мохнатый паук, вылезший из бороды, совершенно вывел из равновесия. Мне нужно найти выход. Но вначале необходимо как следует отдохнуть. Возможно, путь будет долгим.

– Фырр, – с этим странным звуком трактирщик пнул что-то под стойкой, и за ней заворочался некто огромный. – Ключи. От комнат. Принеси.

На всякий случай я отошел от стойки. Ожидая чего угодно, но только… не серого и сопливого тролля в ржавом ошейнике, с которого свисала короткая цепь. Даже после паука, живущего в человеческой бороде, это было слишком.

Тролль выпрямился в полный рост и лениво потопал куда-то, заставив половицы стонать под тяжестью тела.

Проклятая таверна, проклятая усталость.

– Разве они поддаются обучению? – спросил я и зевнул.

– Как видите, – с улыбкой ответил трактирщик и добавил: – Но это вряд ли можно отнести к колдовству.

– Колдовство бывает разным.

– Вы разбираетесь в колдовстве?

– Немного, – скромно улыбнулся я.

– Я когда-то… – начал трактирщик, но не закончил.

Кубки и подносы запрыгали на стойке. Тролль возвращался, опуская тяжелые ноги на пол.

– Тупая скотина! – взвился трактирщик. – Что ты принес?! Что ты принес?!

Его можно было понять. Вместо связки ключей тролль притащил кочергу. Я тихо усмехнулся: дрессировать тролля – все равно что обучать орка манерам эльфийского этикета. Трудно и бесперспективно.

– Фырр, – обидчиво фыркнул тролль.

– Прочь отсюда! – трактирщик затряс кулаками. – Будь проклят тот день, когда тебя…

Далеко за стойкой появилась седовласая, горбатая и удивительно худая женщина.

– Кла-кла, – радостно заклакал тролль.

– Небожителями молю, уведи его отсюда!

Женщина отдала ключи трактирщику, взяла тролля за цепь и молча повела.

– Если бы не Кларисса, давно бы от него избавился, – с грустью сообщил трактирщик, перебирая ключи. – Я вас провожу.

– Постой. Твою жену зовут Кларисса?

– Именно так, – закивал рыжебородый трактирщик и насторожился.

Голова пошла кругом, когда я понял, кто стоит передо мной.

– Эрик? Эрик Пекарь?

Трактирщик с изумлением посмотрел на меня.

– Как давно я не слышал этого имени, – вздохнул он тяжко. – Когда-то и вправду меня так называли.

– Что значит – когда-то?

– Ну потом… – Он коснулся цепочки на шее, потянул ее, вытаскивая миниатюрный щит, который до последнего момента прятался под рубахой, – я стал им. – Он спешно спрятал знак антимага, словно опасался чего-то, и с грустью добавил: – А сейчас я просто старый трактирщик. Разве мы знакомы?

– Ты меня не узнаешь? – поразился я. – Неужели я так изменился?

Он смерил меня взглядом.

– Нет, не узнаю.

– Анхельм Антимаг, – повысил я голос и вновь почувствовал на себе взгляды постояльцев. – Это имя тебе что-нибудь говорит?!

Сделалось тихо. И наступившая тишина пугала. За спиной, под взглядами постояльцев, как будто сгущалось зло, готовое броситься на меня в любую секунду.

– Не нужно здесь произносить это имя, – тихо предупредил трактирщик и всучил мне ключ, почему-то решив теперь не провожать гостя. – Ступайте-ка отдыхать. Ваша комната на втором этаже, в конце коридора.

– Эрик, что с тобой? – зашептал я. – Я, я – Анхельм Антимаг. Твой учитель.

– Прошу вас, уходите, – зло прошипел он.

– Но почему? – не понял я. – Ты…

– Потому что мне не нравится, когда кто-то пытается выдавать себя за моего погибшего учителя. Поэтому уходите, иначе…

– Погибшего? Но я…

– Не продолжайте. Я собственными глазами видел, как колдовской ошейник оторвал ему голову в замке Пяти мечей, – прошептал он и вздохнул: – Глупая смерть, неправильная.

Я со страхом коснулся собственной шеи и, ощупав ее, нашел под колдовской железкой два длинных неровных шрама, идущих параллельно друг другу. Да, шрамы были, но голова-то осталась на месте.

Я ощупал подбородок. Он был. Самый настоящий. Щеки тоже присутствовали, пылающие и слегка небритые; нос и уши торчали там, где им и положено торчать, пальцы стали липкими от пота, стертого со знакомого лба. Осталось проверить известные всему свету голубые волосы.

Сердце екнуло, когда под ладонью оказалось что-то незнакомое. Скользкое и холодное. Волос не было. Впрочем, не было и дырки в черепе, что немного успокаивало. Я попытался на ощупь определить то, что выросло на макушке, но так и не нашел этому определения.

– Зеркало. У тебя есть зеркало?