– Я такого, пожалуй, не видел ни разу, – охнул Федотов.

– Здесь так часто бывает, – махнула рукой девушка.

– А как тут с вылетами? Мне срочно в Фирсановку надо. Я уже целый день лечу.

– Сейчас все узнаем, но, должна сказать, несколько бортов уже отменили.

– Этого только не хватало, – пробормотал Федотов.

В здании маленького аэровокзала толпились люди. Их было немного, но они шумели и пчелиным роем носились от окошка к окошку. В окошках сидели сотрудники и терпеливо разъясняли обстановку.

– Да, улетел.

– Пока все вылеты задерживаются.

– Мы ждем сводки синоптиков.

– Нет, надо подождать, будет специальное объявление.

Из каждого окошка слышались голоса. Сотрудники были терпеливы, пассажиры выходили из себя.

Федотова провели в комнату для гостей. Там его ждал худой человек с виноватым взглядом. Не здороваясь, он развел руками и сказал Олегу:

– Я не знаю, что делать, но лететь реально не на чем. Мы не выпускаем, к нам тоже не пускают.

– Я должен быть в Фирсановкке. Меня люди ждут. Там авария. Там замерзают наши рабочие. – Федотову показалось, что за последние сутки он это повторил раз сто.

– Понимаю, но мы до последнего надеялись, что откроют аэропорт, – человек опять развел руками.

– И что мне делать? Что мне делать? Оставаться здесь, опять спать ложиться? Вот вы понимаете, что там у людей проблемы? Там без жилья остались люди! А погода какая? – Федотов махнул рукой в сторону окна.

– Вот в том-то и дело! Погода! – воскликнул встречающий. – Давайте я вас в гостиницу отвезу. Вы отдохнете, а как откроют аэропорт, я вас разбужу.

Федотов понимал, что надо соглашаться, что погоду не изменить, что надо внять здравому смыслу и отпустить ситуацию. Ну да, прилетит он еще позже. Умом Федотов все понимал, но сдержаться не мог.

– Вы очень подвели меня! – произнес он, словно встречающий был виноват в метелях, снегопаде и ветре.

– Да, извините, – заторопился тот признать свою вину. Только так, по его мнению, можно было успокоить высокого гостя.

– Ладно, давайте в гостиницу. – Федотов подхватил свои вещи и двинулся к выходу.

Гостиница находилась рядом. Даже не пришлось ехать. Федотов посмотрел на часы, злорадно подумал, что хорошо бы потребовать сейчас какой-нибудь ужин. «Пусть побегают!» – думал он, развешивая вещи в шкафу. Он не успел помыть руки, как в дверь номера постучались.

– Войдите, – буркнул он.

Дверь открылась, и официант вкатил тележку.

– Что это? – оторопел Олег.

– Ужин, – ответил официант, – разрешите?

– Валяйте, – махнул рукой Федотов, – но я не заказывал.

– За счет отеля, – важно произнес вошедший.

Только сейчас Олег разглядел, что униформа парня «с иголочки», тележка уставлена тарелками, и все накрыто белоснежной салфеткой. «Прогресс», – подумал про себя Олег. Официант тем временем выставил на стол всю снедь. Федотов протянул чаевые парню.

– Спасибо, – чуть поклонился тот и покинул номер. Олег с любопытством заглянул под салфетку и тут же почувствовал, как от голода свело живот. «Э, да я голоден как волк, а тут такое…» – Федотов подцепил вилкой кусок холодного мяса. Потом взял серый свежий хлеб и щедро намазал его маслом, на масло он положил кусочек селедочки, которая была в маленькой плошечке. Дожевав хлеб, Федотов снял большую крышку с тарелки и обнаружил там горячий суп. После куска холодного мяса он слегка остыл, после селедки и хлеба с маслом он успокоился, а суп настроил его на философский лад. «Ну, значит, так тому и быть! Полечу завтра, или когда там утихнет эта буря!» – подумал Олег и набрал номер дежурного администратора.

– Слушаю, Олег Игоревич! – отозвался милый голос.

– Разбудите меня, как только аэропорт откроют. Обязательно разбудите! – сказал Олег.

– Конечно, конечно! Мы помним, что вы спешите, при первой возможности мы вас посадим на борт. Не волнуйтесь, все сделаем, – заверил милый голос.

– Тогда спокойной ночи, – пожелал Федотов, невзирая на то, что сейчас было всего пять часов по местному времени.

– Спокойной ночи, – невозмутимо пожелала ему дежурный администратор.

Федотов доел горячий суп, отбивную с салатом, потом выпил чай, который подали в чайнике-термосе. На закуску он съел маленький эклерчик, который был подан на блюдечке. «Видимо, бизнес-ланч местный», – сказал себе Олег и рухнул на кровать. Последнее, что он подумал, это было: «Что-то это я все время хочу спать?!» Федотов, привыкший к активному образу жизни, забыл, что спал он урывками, рваным беспокойным сном. Такой отдых не приносит облегчения, он, как забытье, исключает из активной жизни, но восстанавливает силы. А еще он сменил часовой пояс. И день-ночь в сутках перемешались. Поэтому, как только он устроился на подушке, ему показалось, что нечто мягкое и теплое окутало его, обняло и унесло куда-то далеко от этого заснеженного и продуваемого всеми ветрами места.

Федотов не сопротивлялся сну. А сон баюкал, укачивал, и только временами эта качка становилась все сильнее и сильнее. И вот Федотова уже подбрасывало, отрывало от перин, крутило мягким ветром, швыряло в сторону, и Олегу хотелось ухватиться за что-то, удержаться, но под руками ничего не было, кроме облаков, таких нежных и непрочных. В какой-то момент турбулентность этого сна становилась совершенно невыносимой. Казалось, что Олег упадет, ударится, разобьется. И он падал, но не разбивался, потому что нечто мягкое опять принимало его в свои объятия. Страх уходил, Олегу становилось легко, но опасение, что все повторится вновь, что его опять поднимет, закружит, не исчезало, и Олег старался вырваться из объятий перин и плена сна. Проснуться не удавалось, и тогда Федотов попытался закричать. Он открыл рот, но вместо крика вырвалось: «Алло, Алло!»

– Олег Игоревич, Олег Игоревич, – почти закричал милый женский голос, – это дежурный администратор. Вставайте! Собирайтесь! Временное затишье, разрешили один вылет. Мы решили отправить вас этим бортом. Вас ждут. Вы не возражаете?! Только… – тут говорящий замешкался, – только быстрее, до вылета остались минуты. Решение о вылете было внезапным, и надо успеть до непогоды.

Федотов скатился с постели и кинулся в душ, потом он наскоро почистил зубы, оделся и выскочил из номера с мокрыми волосами. Он почему-то не стал ждать лифта, а, хромая и помогая себе тростью, стал спускаться по лестнице. На первом этаже его ждал сотрудник аэропорта.

– Пожалуйста, быстрее. Машина на улице, мы вас прямо к самолету подвезем. Ждут только вас.

На улице была ночь. Снега стало больше, только в воздухе уже не носились миллиарды белых снежинок. Все легло на землю и, казалось, успокоилось. Федотов почувствовал, что ему очень холодно.

– Что ж вы с мокрой головой, – охнула девушка, которая провожала его к машине.