«Да разве это пакость? Вот Ириэн, подмешав в шампунь крем, удаляющий волосы, ты сделала мерзость».

«Я же не думала, что она облысеет на целых четыре дня! Да еще безостановочно икать будет… Я считала, что вылечить ее недомогание на один взмах руки целителю…»

«Давай сделаем вид, что ты не говорила подобную глупость? Магессе стыдно не помнить, что смешивание готовых зелий приводит к неожиданным последствиям».

«Грэм, ты опять занудствуешь! Хватит! Я хочу развлекаться».

«Готовься, Эва. Твое желание сейчас исполнится».

— Моя принцесса всех лучше — самая красивая на земле и суше! — шут пританцовывал, ритмично ударяя в маленький бубен, увешанный серебряными колокольчиками.

Локки пару раз прошелся вокруг кресла, наступая сатурийцам на ноги. Затем демонстративно поклонившись, словно из воздуха вынул белый цветок и бросил мне на колени.

— Храни его, богоданное дитя, и тайны все раскроешь ты, шутя! — пропел он и уселся на пол, преданно заглядывая в глаза.

Ради праздника шут приукрасил себя, выкрасив волосы с правой стороны головы в зеленый цвет.

— Как мило, спасибо, Локки. Ты появился вовремя, а то на бале в мою честь чувствую себя покинутой.

После совместной прогулки в город и неудавшегося покушения я почти его не боялась. Он, конечно, главный стервец Северной империи, но не злее остальных придворных.

— Ах, что такое честь! Многим давным-давно ее не лицезреть, — печально промолвил шут и подпер подбородок рукой. — Ведь ею так легко вертеть, пора бы вам учесть.

— С тобою могут поспорить наследники аристократических домов. И маги, ведь также они дрожат над своей честью, держа слово, данное и врагу.

— Считала бы иначе — о, принцесса! — будь рождена ты демонессой, — глубокомысленно заметил шут и, резко подорвавшись на ноги (я спиной ощутила, как напряглись сатурийцы), сделал кульбит.

Шут скользнул между танцующими парами. Лавируя, он то и дело наступал возмущающимся аристократкам на подолы платьев. Естественно, страдали наряды тех девушек, у которых не было способностей к магии. Когда-то он нарвался на магессу, у которой тоже было чувство юмора. За оторванные кружева она его «отблагодарила» стелящимся по полу длинным пушистым хвостом. Теперь шут побаивается незнакомых магичек.

Возвратившиеся фрейлины отчитались в проделанной работе. Отныне Аташу лучше не ходить по темным коридорам в одиночку…

Заиграл гимн Северной империи — окруженный свитой и телохранителями в зал торжественно прошествовал император Константин. Он не отказался от серебристо-серого облачения даже ради первой коронации дочери. Интересно, будь на моем месте настоящая принцесса, он носил бы траур?

«Скорее всего. Он любил жену».

«Уверен, Грэм? Мне казалось его единственная возлюбленная — власть. И Константин страшный ревнивец, одержимый желанием удержать ее любой ценой».

«Мой наставник — телохранитель покойной императрицы. С его рассказов, Константин едва не умер, тоскуя за женой».

«Никогда бы не подумала…»

«Интересно, что имя Константин в переводе с одного из древних языков означает постоянство».

От дальнейшего обсуждения императора нас отвлекло появление принцессы Отемис. Моя наблюдательница от храма Судьбы стояла в одиночестве возле вазона с вечноцветущей желтой лилией. В руках жрицы сверкал гранями хрустальный бокал, его ножку она поглаживала указательным пальцем. Один мимолетный взгляд из-под густых ресниц сказал о многом. Убедившись, что я готова к зрительному контакту, Отемис на языке жестов передала сообщение. Прикоснулась большим пальцем к длинной изумрудной серьге — неприятности. Изящный пальчик поправил кокетливый локон — нужно немедленно поговорить.

Запретив фрейлинам и сатурийцам следовать за собой, я с улыбкой направилась к жене кузена.

— Ваше Императорское Высочество, какая честь, — поклонилась Отемис. — Чем могу послужить высокой родственнице?

Все правильно: скрытность, скрытность и еще раз скрытность. Хоть на первый взгляд кажется, что нас игнорируют.

— Дорогая сестра, вместо услуги мне нужен от вас совета.

— Вы можете рассчитывать на меня, Ваше Высочество, — потупив взор, Отемис нервно постучал пальчиком по ножке бокала — меня раскрыли, нужно спасаться.

— У вас, сестра, потрясающий вкус в подборе украшений. Собираюсь приобрести несколько новых комплектов, какого ювелира посоветуете, Отемис?

— Вы не поверите, но между моим мужем и послом Аг-Грассы совсем недавно состоялся спор: где ювелиры лучше? В Семиграде или Грассе?

— Как? — изумление сдержать трудно. — Как могут мужчины разбираться в таких вещах? Как могло такое случиться?

— Припоминаю, что шесть лет назад в Грассе, действительно, был великолепный ювелир, специализировавшийся на черных бриллиантах, — принцесса Отемис недовольно поджала губы. — Ну а с недавних пор слава держится за мастерами Семиграда.

— Мне нравятся черные бриллианты, они большая редкость, — улыбнулась я. — Вы не знаете, тот мастер все еще в столице Аг-Грассы?

— Не думаю, Ваше Высочество, шесть лет назад находясь там проездом, я сделала заказ мастеру. Это была его последняя работа, он не смог мне отказать, хотя спешно готовился к переезду на север Боррикана.

— Жаль, Отемис.

— А мне как жаль, принцесса! — вздохнула жена Артура, поднесла бокал к губам и, не сделав глотка, добавила: — Кстати, я бы тоже не отказалась от путешествия в Боррикан, сейчас там отличная погода. Вам, Ваше Высочество, тоже не помешало бы отправиться в путешествие.

— О да, оно мне предстоит, длинной в четыре года.

— Простите, принцесса, — Отемис бросила быстрый взгляд мне за спину. — Я обещала рассказать дочери сказку, она ждеть, хоть и должна давно спать.

Жрица поклонилась и оставила меня в одиночестве.

«Просветишь?»

«Ты не смог сломать шифр, — от всего сердца обрадовалась я. — Отемис предупредила, что Артур и агграсский посол нас раскрыли. Причина кроется в моем пребывание в Грассе шесть лет назад. О том, что она там также была, я не знала, наверное, храм послал ее на замену, в случае моего провала. Герцог Доминни раскрыл ее еще тогда, а муж — в недавнем времени, и страшно зол. Отемис собирается бежать и советует делать ноги и мне».

«И ты последуешь ее совету?»

«С удовольствием, но как?»

Наш маленький диалог пришлось прервать, принц Артур решил почтить меня своим вниманием.

— Случайно не моя любимая жена заставила хмурить ваше чело, принцесса? — любезно осведомился принц. В руках у временного родича два бокала с белым вином. — О чем призадумалась, сестренка?

— Ни о чем таком, что может заинтересовать Ваше Высочество.

— Кто знает? Может, ошибаешься? И все твои мысли и тайны представляют для меня особый интерес? Например, почему Звездный венец признал тебя хозяйкой?