где-то… Настолько далеко, что вы и представить не можете… Как же его зовут?!! — Неуверенность Лили обрастала новыми красками, красками неподдельной тревоги, ещё одного состояния, которое эта бестия демонстрировала своим приятелям впервые.

Ксавье в свойственной ему манере подтвердил общее непонимание:

— Хорошо, конечно, что ты сама признала себя сумасшедшей, Лили, но было бы ещё лучше, если бы ты не начала ни с того ни с сего принимать свои фантазии за реальность. Ты ни про кого не рассказывала.

— Позвала нас в гости ни с того ни с сего. — Подхватил Эндрю.

— Может… Собиралась рассказать? — Обеспокоенно подсказал Синдзо.

Неуверенная Лили пробормотала себе под нос:

— Может, и собиралась. — После чего обратилась к Алоизу. — Эй, мелкий. Я… Я тебе чужой палец показывала?

— Чужой? Это как? — Немного испуганно переспросил Алоиз.

— Так, понятно… Ни черта не понятно! М-м-м… А это тогда что?! — Нервно воскликнула Лили, указав на досье.

И вновь в ответ лишь недоумевающие лица, недоумевающие жесты, недоумевающие взгляды.

Лили открыла лежавшую на её коленях увесистую папку и начала вчитываться в описание того загадочного человека, который был для неё неимоверно важен. Обеспокоенная, она то ли шептала, то ли всего лишь выдыхала в такт своим мыслям: «Кристофор Песчовари, Кристофор, Крис, не то имя, совсем не то имя, совсем не то имя, совсем не то…» — Лили плавала в тумане помутневших воспоминаний, перелистывая страницу за страницей, задерживаясь на каждом новом фрагменте достаточно долго для того, чтобы окружающие успевали бегло осмотреть осколки столь же противоречивой, сколь и противоестественной информации.

Вдруг радостный крик прорезал пучину общего недоумения:

— Вспомнила! Вэ Соли! — Лили испытала огромное облегчение от того, что неожиданно ставшие расплывчатыми неимоверно важные для неё воспоминания вновь обрели ясность. — Как я вообще могла забыть?! Тот, про кого я вам рассказывала. Его зовут Вэ Соли. Так странно…

— Вэ Соли? Про которого ты рассказывала? — Переспросил Синдзо. — Прости, Лили, но я совершенно не понимаю, о чём ты. Да вообще все мы… Так-так-так, подождите, Лили ведь правда что-то такое рассказывала сейчас. Мне же не одному только что это на ум пришло, нет?

Софи поспешила подтвердить сказанное другом:

— Ой, я тоже вспомнила. Лили, плюс Вэ Соли, плюс мракобесие всякое… Вот и как теперь упражнять память, зная, что она может вдруг взять и ослабеть?

Подтвердил возвращение воспоминаний и Эндрю:

— Массовая потеря памяти, затем массовое восстановление памяти. Да, Лили, это странно.

Ксавье, в свою очередь, немного смущённо проронил:

— Это не просто странно, это… Лили, что ты там говорила насчёт других миров?

Хоть и испытавшая только что крайне неприятные ощущения, Лили в целом была довольна произошедшим. Ещё бы, ведь теперь ей не обязательно было вдаваться в подробности, чтобы объявить:

— Да всё просто. Вэ Соли на пару с демоном попал в другой мир при помощи одной онлайн-игры. Я намерена его отыскать и хочу попросить у вас о помощи в этом проекте.

— В другой мир? С демоном? — Почти не недоверчиво протянул Алоиз, пока ещё не готовый принять столь мистическую реальность.

Лили, в свою очередь, открыла самую последнюю страницу посвящённого Вэ Соли досье, и указала на фотографию умопомрачительно красивой девушки, впрочем, куда более удачную, чем фотография Кристофора Песчовари с первой страницы досье. Лили задумчиво произнесла:

— Я её уже видела. Один раз. И я почти уверена, что она демон. И вообще… Если демоны существуют, то вполне естественно, что Соли подружился с одним из них.

Так собравшиеся в одной уютной гостиной одного уютного дома испытали на себе не какое-нибудь случайное воздействие на разум, они испытали на себе преодолевший феноменальное расстояние абсолютный эффект проклятого артефакта, затронувший Лили в меньшей степени только лишь потому, что она была носителем живой плоти нынешнего владельца одной из немногих существующих ныне Эгид Милосердного Сна.

Параграф 16: всего лишь игра

Вполне привычная к такому способу перемещения, как Психопомп, больше известный под названием Проводник Душ, Вета буднично дожидалась, пока Стигические Воды стекут с её кожи обратно в жерло. В противовес ей, Соли испытывающий головокружение после того, как его тело разложили на субатомные частицы и заново собрали, пошатнулся, устояв на ногах лишь благодаря «обнимашкам». Юноша почти ослеп, его слух и обоняние создавали впечатление увязания в болотной трясине, тактильные ощущения также оказались не из лучших. Соли наощупь попытался стряхнуть с себя остатки чёрной жидкости, вызывавшей раздражающий зуд, но его действия оказались бесполезны, в отличие от произнесённого Ветой «просто стой и жди» неожиданно скрипучим голосом.

Ждать пришлось не долго. Восстанавливающееся зрение уловило режущие после тенистых закоулков Порочного Квартала простор и освещённость. Монастырская строгость кремовых стен усиливала ощущение ухоженности и чистоты этого дикастерия. Кованые символические украшения подчёркивали религиозность. Широкая винтовая лестница соединяла этажи. Искусные витражные окна походили на галерейное достояние. Разномастные стражники в доспехах Ордена слушали аналогично одетого крысоподобного коллегу.

— … демон хоть и похож на суккуба, но ужасно силён! Сломал освящённое оружие всего одним ударом, как будто ему это ничего не стоит!

Стражники выглядели обеспокоенно, некоторые из них смотрели на нэдзу’ума с сомнением. Один из воинов, единственный из всех носивший плащ рослый ба’астид чуть дёрнул своим кошачьим ухом и со всей серьёзностью произнёс:

— Если то, что ты говоришь, правда, то не стоит предпринимать …

— Конечно, правда! Зачем мне лгать?! И моя алебарда тому доказательство. — Крысоподобный ма’алаки’ разгорячённо перебил полубарса, от чего многие стражи неодобрительно зашептались, кое-кто прошипел «ты как к приору обращаешься, младший брат?», чем сильно смутил нэдзу’ума. — П-простите мою дер…

— Довольно. — От повелительного тона ба’астида замер не только чрезмерно пылкий младший брат ордена, но и остальные воины. — Впредь не забывай о субординации, не все в ордене столь снисходительны, как я. Что ж, если этот демон действительно столь могущественен, то необходимо предупредить гроссмейстера, прежде чем предпринимать какие-то действия.

К этому моменту уже пришедший в себя после использования Психопомпа Соли с иронией спросил у спутницы:

— И что, Вета, ты действительно могущественная?

Соли, как всегда, говорил довольно тихо, и, с учётом его гладкого низкого тембра, отдававшего холодом, услышала его одна только Вета.

— Не знаю, никогда об этом не думала. Что куда важнее… Почему они говорят обо мне как о каком-то мужлане? Я же всё-таки девушка и требую соответственного отношения!

Голос Веты хоть и тоже всегда был гладким, но в совершенно ином смысле, нежели у Соли. Её голос был певучим, музыкальным звоном, обворожительным в своей насыщенности, всегда привлекающим к себе внимание. И внимание обсуждающих