Он в очередной раз больно укусил за сосок, и я дернулась, прилагая нечеловеческие усилия, чтобы не заорать от ужаса, от безысходности, от отвращения.

— Но моя беда в том, что я люблю тебя больше, чем Богиню, Эя, — хрипло прошептал Андре и потерся щекой о мой живот. — Ты не достанешься ей. Ты не достанешься никому, кроме меня. Ты моя, и только моя. И будешь моей.

— П-пожалуйста, — пробормотала я, закусывая губу. — Н-не надо…

— Не бойся, маленькая, — сказал Андре, к моему облегчению, приподнимаясь. — У меня и священного сосуда-то с собой нет. Я спрятал недалеко. У проклятых оборотней есть артефакты, позволяющие распознать Милость Богини за версту. Скоро селение одичавших. Будь хорошей девочкой, пока я отлучусь и верну свое имущество, хорошо?

Он нагнулся и поцеловал меня снова. Я собрала волю в кулак и кивнула. Неизвестно, на какое время он покинет повозку, но, возможно, мне удастся развязать проклятые зачарованные веревки, позвать на помощь… Меня наверняка ищут, и найдут… Обязательно найдут! Нужно только время. Хорошо бы нашли до того, как Андре увезет меня на корабле. Поэтому время… Нужно выиграть время.

Конечно, Андре не знал о том, что творится в моих мыслях, а знал бы, не был бы так беспечен. Но, кажется, ему понравилась моя покорность. Даже умилила.

— Ну вот и умница, фея Эя, — сказал он и поцеловал еще раз. — Я скоро.

Стоило ему покинуть повозку, я принялась кататься по ней, пытаясь развести руки и ноги. Это было бесполезно. Веревки были крепкими, и я чуть не плакала от досады. Вскоре, когда, по моим подсчетам, Андре должен был отойти достаточно далеко, чтобы не услышать, я принялась звать на помощь:

— Помогите! Кто-нибудь! Помогите! Меня похитили! Кто-нибудь! Эй!

Я кричала, я орала так, что сорвала голос.

Меня не остановило даже появление Андре. Только когда он опустился рядом на колени, осуждающе качая головой, замолчала. По щекам снова хлынули потоки слез. Я впервые казалась себе настолько жалкой и беспомощной…

Помня о том, как поступили со мной аббаты, я не ожидала ничего хорошего. Думала, что Андре обругает меня, возможно, даже ударит. Но он просто смотрел своим полубезумным взглядом, от которого кровь стыла в жилах. И улыбался.

— Нет, видя твою целеустремленность тебя нельзя оставлять одну. И с открытым ротиком. Ну-ка, дай мне напоследок свой розовый язычок…

Он припал к моим губам в поцелуе, а у меня просто не осталось сил, чтобы сопротивляться, мотать головой… Вместо этого я сделала вид, что поддалась, а потом с силой укусила его за губу.

Даже за такое он не ударил.

Посмотрел на окровавленные пальцы, затем перевел задумчивый взгляд на меня.

— Моя девочка растеряла хорошие манеры, пока жила у оборотней, — сказал он. — Ничего. Скоро ты не вспомнишь о них, а я позабочусь о том, чтобы вложить в твою очаровательную головку правильные мысли. Но за то, что ты сделала, ты должна быть наказана. Ты согласна со мной, фея Эя?

Я обреченно помотала головой.

Но мое согласие не было нужно Андре.

Он рывком притянул меня к себе, а потом принялся задирать платье. Несмотря на то что юбка была всего одна, грубая, холщовая, приподнять ее одним рывком мешали веревки. Я же извивалась, пыталась дрыгать связанными ногами, чем мешала Андре. Но все же ему удалось приподнять подол настолько, чтобы сунуть под него руку.

Когда пальцы скользнули в самое потаенное местечко, я принялась кричать, вырываться с еще большим остервенением.

— Кричи, кричи, маленькая, да, стони, да, у тебя так замечательно это получается… Это не займет много времени… Оставим игры на потом. Вместо этого я лишь слегка накажу свою маленькую Эю, ты же не против, правда? Можно? Можно я слегка, совсем чуть-чуть тебя попользую?

Мой крик перешел в хрип.

Пальцы Андре скользнули внутрь, и маску безумия на его лице сменило недоумение.

— Волк не пользовал тебя, Эя? — спросил он, не в силах справиться с изумлением.

Я покачала головой.

— Видимо, на этот раз ты говоришь правду, маленькая, — сказал Андре. — Ты до сих пор девственница. А как же пробуждение магии? Вон прожгла платьице, глупышка… Впрочем, ладно. Я как-то обещал тебе, что твой первый раз будет не второпях, не в дороге. И слово свое сдержу, Эя.

С этими словами Андре опустил подол вниз, так что он прикрыл колени, а затем, не обращая внимания на сопротивление, вставил в рот кляп. Потом завязал пыльную тряпку на затылке, предварительно пригладив волосы.

— Так-то лучше, фея Эя, — пробормотал он. — Ты сама виновата, не оставила мне выбора. Мы же не хотим, чтобы ты принялась звать на помощь одичавших и выбалтывать им секреты святой Церкви, верно? Ну же, малышка, перестань плакать. Скоро все будет позади. Скоро ты будешь дома, где ни один поганый волк не сможет тебя достать, обещаю тебе.

Повозка тронулась. Я перекатывалась с бока на бок и роняла злые слезы. Андре не скрывал своих намерений в отношении меня, не скрывал, что лишит памяти. И учитывая, что нас до сих пор не догнали, план его был безупречен.

Перед тем как въехать в селение, Андре еще раз запрыгнул в повозку. Снова шарил по моему телу руками, снова целовал, оттягивая голову за волосы назад… А потом накрыл меня пыльной рогожей.

— Так будет лучше, маленькая Эя, — пробормотал он. — Нечего грязным одичавшим пялиться на мою крошку.

Едва услышав это, я поняла, что внимание селян, или, как их называл Андре, одичавших, теперь моя единственная надежда. Поэтому я временно успокоилась, набираясь сил. Чтобы, когда въедем на территорию селения, трепыхаться, как птица в силке.

Вскоре повозка снова замерла, и раздались голоса.

— Что везем, ваше высокблагородие?

— Не видите, кто перед вами, отребье? — раздался ледяной голос Андре. — А ну, дорогу! У нас договор с вашим эпархом.

— Подожди, милейший, не спеши, — раздался другой голос, уверенный. Услышав его, я поняла, что он принадлежит тому самому эпарху. — Договор договором, а и моих молодцов пойми. Приказ у них никого без досмотра не пропускать. Сам наставлял. Пусть, говорю, ваши папа с мамой на облучке сидят, а телегу непременно обыщите.

Говоря это, эпарх обошел повозку. Я будто почувствовала его взгляд на себе, поэтому принялась извиваться, стучать пятками по дощатому дну, мычать.

— Э, почтеннейший, — раздался довольный голос эпарха, и я поняла, что мои отчаянные попытки не остались незамеченными. — Да ты, я смотрю, не один, а с интересной поклажей.

— Твое какое дело? — раздался голос Андре тоже рядом, и я поняла, что он спрыгнул с козел и подошел к эпарху.

Священный сосуд он не применит, поняла я, на них смотрит стража. Убивать эпарха на их глазах тоже не будет. А справиться со всеми сразу не сможет. И неважно, сколько их тут. Андре не будет рисковать. Ведь ему надо провезти меня через все селение. Поэтому я принялась буквально кататься по повозке и мычать, словно одержимая.