— Но если он кому-нибудь расскажет?

— Клятву возьмешь, — уверенно предложил призрак. — С магической печатью.

— А если он не согласится?

— Огонек, пока будем выяснять, согласится или нет, помогать будет некому. Если ты не заметила, стена меня поглощает, так что действуй по обстоятельствам, соглашайся на любые уступки, но приведи Шарля сюда. Заупрямится — не бери клятву. Главное — чтобы пришел и вытащил, а там, если захочет отсюда выбраться, пообещает все что угодно. Без меня не выйдет. И ни с кем отсюда связаться не сможет.

Франциск противно захихикал, жестами приглашая разделить с ним веселье. Тем не менее смех был слишком нарочитый и совсем не радостный, а призрачные руки он как мог оттягивал от стены.

— Я тоже. — Только сейчас я осознала глубину проблемы. Как позвать кого-то на помощь, не имея возможности выйти? — Я тоже не могу ни связаться, ни выйти.

— Это как раз не проблема. — Франциск, чуть передернувшись, отделил шарик эктоплазмы, который подлетел ко мне и обтянул руку, словно перчатка. — Откроешь. Только поторопись, а то рассеется и не сможешь вернуться. Вот это будет печально. — Он вытащил кружевной носовой платок и промокнул несуществующие слезинки, потом им же помахал. — Иди, дитя мое, торопись и помни: от тебя зависит судьба Шамбора. Ну и моя, разумеется.

От призрачной перчатки веяло неприятным холодом, была она скользкой на ощупь и вызывала желание снять как можно скорее, поскольку создавалось впечатление, что если и удастся когда-нибудь отвязать от себя Франциска, то какая-то его часть останется со мной. И непременно самая пугающая. Но больше всего я боялась, что такое приспособление не поможет открыть дверь, и тогда до конца моей очень короткой жизни придется выслушивать стенания о судьбе Шамбора и печальной королевской участи. Если, конечно, Франциска не засосет окончательно в стену. И тогда в последние дни мне обеспечена сплошная тишина и темнота, никем и ничем не нарушаемая. А потом меня наверняка тоже засосет в стену — вон как жадно колышется, жертву ожидает. Я всхлипнула от жалости к себе и опрометью бросилась к выходу, моля Богиню, чтобы нужный выступ никуда не пропал и сработал.

Руки тряслись, как у дяди Жерара поутру после обильных вечерних возлияний, но я все же попала куда надо. Проем засиял спасительным светом. Я выскочила и рухнула на кровать: ноги не держали от пережитого ужаса. А ведь нужно еще найти Шарля. И как прикажете его искать? Ходить по общежитию и спрашивать: «Не знаете, где живет инор Буле?» Боюсь, это быстро дойдет до Антуана. Не то чтобы меня сильно беспокоило мнение временного жениха, но помолвку нельзя расторгать, пока Франциск не доберется до дворца. И совсем не хотелось бы, чтобы о таких расспросах узнал Бернар.

И тут я почувствовала нужную метку прямо у двери. Метка! Ну конечно же! Моя пропала из зоны видимости, когда я сунулась в этот орков проход, что наверняка и привело сюда этого подозрительного инора. Короткое сканирование показало, что в коридоре больше никого. Обрадованная этим, я подошла к двери, резко распахнула и ухватила за руку оторопевшего Шарля.

— Нужна помощь, — не дав ему раскрыть рот, сразу пояснила я, втянула в комнату, пока никто не увидел, и захлопнула дверь.

— Какой напор, — присвистнул Шарль. — Приятно, что я тебе так нравлюсь, огонек, но должен предупредить: я храню верность невесте и, даже если бы не хранил, меня ничто не заставит проиграть вечером Альвендуа.

Несмотря на столь правильные слова, его рука — не та, в которую я вцепилась, а свободная — совершенно нахально улеглась на моей талии. Странное у него представление о верности невесте. Может, ее и не существует вовсе, а все намеки — одни отговорки, чтобы мечтательные инориты не строили далекоидущие планы? Так я не строю, у меня жених есть, даже два. Правда, один не знает, что он ненастоящий, а второй вообще не знает, что жених. Но это не значит, что могу не обращать внимания на приставания посторонних иноров. Пришлось сурово посмотреть, дать Шарлю по руке и отойти подальше. Так, чтобы парень наконец отвлекся от меня и увидел открытый проход.

— При чем тут Антуан? Помощь нужна не мне, а Франциску, и очень срочная. — И со значением добавила: — От этого зависит судьба Шамбора, понимаешь?

— Понимаю. Поэтому уверен, Франциску лучше остаться там, где он сейчас.

— Шарль! — возмутилась я. — Он не сможет обрести покой, пока не сделает то, из-за чего остался.

— А это то, случайно, не окончательный развал Шамбора? — вкрадчиво уточнил Шарль.

— Он утверждает, что, напротив, спасение.

— С каких это пор призракам верят на слово, огонек? Спасение Шамбора для него может значить совсем не то, что для нас. А мне наша страна нравится такой, как есть.

— Шарль, он дал слово: если окажется, что то, что он должен сделать, пойдет во вред Шамбору, он не будет этого делать. Пока он пообещал просто посмотреть. Шарль, — я всхлипнула, — если не поторопишься, с ним может случиться что-то страшное.

— А если я потороплюсь, что-то страшное может случиться со мной. И это куда печальнее, — проворчал парень. — Что такого случилось с твоим Франциском, что потерпеть не может?

— Его засасывает в стену перехода, и он утверждает, что только ты можешь помочь, потому что его видишь и имеешь нужные знания. Пойдем же. — Я потянула его за рукав к проходу.

С таким же успехом я могла отдирать Франциска от стены — Шарль даже не шелохнулся.

— И что это?

— Переход из общежития в королевский дворец.

— Да ты полна сюрпризов, огонек.

— Не я, Франциск, — отказалась я от сомнительной чести. — Шарль, пожалуйста, пойдем скорее.

— Хорошо. Но только ради тебя. Ради Франциска я пальцем не шевельну. Подозрительный призрак с подозрительными целями. И втягивает тебя в подозрительные дела.

Можно подумать, что цели самого Шарля кристально ясны. Что он, спрашивается, делал рядом с моей комнатой?

Я потянулась к выступу, закрывающему проход, но Шарль легко стукнул меня по руке и сказал:

— Николь, мы не будем запираться.

— Если вернется Люсиль с мамой, у них появятся вопросы.

— А если мы выйдем вдвоем из стены, вопросы у них не появятся? Извини, но мне не улыбается запереться в непонятном проходе. Нет, против тебя я ничего не имею, но где-то здесь Франциск, а с ним приятного уединения не получится. Вечно он вылезает в ненужный момент с комментариями. Если захочешь, мы можем потом запереться в другом месте, есть одно с противопризрачной защитой, даже твоему Франциску не пробить.

Я нахмурилась. Шарль лучезарно улыбался и стоял, полностью перегораживая выступ, словно подозревал о призрачных коварных планах, в которые непременно входило отгораживание мага от внешнего мира и дальнейшее шантажирование. План по давлению был и до этого не продуман, а сейчас трещал по всем швам, грозя преждевременно развалиться. И сделать я не могла ровным счетом ничего. Даже магические щупы у меня пока короткие и нестабильные, нажать так, чтобы Шарль не заметил и не воспрепятствовал, не смогу.