Но время действительно не ждало, и я решила: пусть Франциск договаривается бесшантажным способом. В конце концов, в королевском арсенале убеждений должно быть множество разнообразных уловок. Нельзя ограничиваться только одной, нужно пробовать разные: может, Шарль больше вдохновится королевским вознаграждением, чем возможностью свободно выйти. Или даже пользой для родной страны. Конечно, последнее весьма сомнительно, но попробовать стоит.

— Не буду спрашивать, куда двигаться, но все-таки попрошу тебя идти первой, — непреклонно продолжил Шарль.

Я бросила последний тоскливый взгляд на закрывающий выступ — все же чем больше вариантов, тем лучше, — но послушно развернулась и двинулась к Франциску. Мы отошли уже довольно далеко, как я вдруг вспомнила:

— Осторожно, стен не касайся.

— Почему? — Он запустил какое-то заклинание, и на стене возникла светящаяся красная сеть с утолщениями в месте пересечения нитей. Утолщения неприятно пульсировали. И в это я совала пальцы? Богиня, как я сама в живых осталась? — Стандартная ловушка на потустороннее. Мне не страшно, не знаю, как тебе, Николь. Ты призраком не выглядишь. Конечно, нужно бы проверить. — Он неожиданно развернул меня, прижал к мягко спружинившей стене, но я даже не успела возмутиться, с чего вдруг такая фамильярность, как он сказал: — Жаль, времени на тщательную проверку нет, но при поверхностной выяснилось главное: ты действительно не призрак.

— Ненормальный! — Я испуганно отпрыгнула и сейчас проверяла, не осталось ли на красной сетке чего-нибудь важного от меня. — А если бы я прилипла, как Франциск?

Свечение в том месте, где я коснулась стены, ничуть не изменилось. Платье было целым и даже волосы не пострадали, что меня несколько успокоило.

— Тогда бы я развернулся и удрал.

— Никогда бы не подумала, что ты столь труслив.

— Это не трусость, а чувство самосохранения. Если в этом месте получаются столь убедительные призраки из недавно живых и здоровых девушек, оно мне точно не по зубам.

Проявленная противопризрачная сеть тянулась в обе стороны, пробивая свечением даже тьму коридора, из которой уже слышалось ворчание Франциска. Слова, по большей части, были неразборчивы, доносились лишь отдельные фразы про испорченность нынешнего поколения.

— Ваше Высочество, будете ругаться — не стану помогать, — нахально крикнул Шарль.

— Если не поторопишься, помогать будет некому. Эта гадость меня засасывает, — громко пожаловался Франциск.

— А если потороплюсь и вляпаюсь, как вы?

С пальцев Шарля постоянно слетали сканирующие заклинания, с такой скоростью, что я еле улавливала, когда одно сменялось другим. Но ничего страшного он не нашел и начал довольно уверенно продвигаться вперед. Я пристроилась за его спиной, решив, что сейчас это самое безопасное место: начнет поворачиваться — сразу отпрыгну назад, пусть не надеется еще раз прижать к стене. Подумать только, решил, что я призрак! Или просто воспользовался случаем показать верность невесте? Еще бы, прижимание к стене в проверочных целях — это совсем и не прижимание в том смысле, которое может не понравиться невесте, если таковая, конечно, есть.

Нижняя часть Франциска уже полностью слилась со стеной, сам он изгибался назад, перегораживая коридор, но было видно, что изгибаться осталось недолго: скоро станет единым целым с коридором. Наверное, отделить можно будет и тогда, но лучше бы приняться за это прямо сейчас. Однако Шарль не спешил помогать.

— Оригинальная композиция, — заметил он.

— Действуй давай, — огрызнулся Франциск. — Любоваться будешь потом. Я даже специально для тебя войду наполовину в какую-нибудь стену, и смотри сколько душе угодно.

— Я бы предпочел другое вознаграждение.

— Какое именно?

— Соответствующее степени вашей нужды в моей помощи.

— А ты хитер, — одобрил Франциск. — Но учти: сейчас ты спасаешь не столько меня, сколько Шамбор.

— Спорное утверждение. До вашего появления Шамбору ничего не грозило. И если единственное, что вы можете предложить, — титул «Спаситель Шамбора», — Шарль выразительно зевнут, — то я, пожалуй, откажусь от этой чести.

— Это бесчеловечно! — возмутилась я.

— Огонек, ты видишь в этой стене человека? — удивленно приподнял он брови. — Я — нет.

— Хорошо, что ты хочешь? — раздраженно бросил призрак. — Только решай скорей, а то не получишь ровным счетом ничего.

— Первое — мне нужны гарантии, что вы не навредите Шамбору.

— Мое слово?

— Недостаточно, — покачал Шарль головой. — Вы искренне посчитаете, что ничего страшного не делаете, и разрушите все, что создавалось веками.

— И как ты хочешь получить гарантии?

— Во дворец вы проходите или пытаетесь пройти только со мной. Николь не привлекаем. Мне кажется, общение с вами не идет ей на пользу.

— Увы, не выйдет, — ехидно ответил призрак. — Без Николь нет шансов попасть во дворец.

— То есть вы не можете от нее отдаляться?

Призрак втянулся в стену еще чуть-чуть, прошипел довольно неприличное ругательство и выдохнул:

— Предлагаю оставить решение технических проблем на потом. По первому — берем тебя с собой, это единственно возможный вариант. Но если есть первое, значит, есть как минимум второе?

Шарль согласно кивнул.

— Второе — хотелось бы что-нибудь интересное из забытых к нашему времени заклинаний. О вас в учебниках пишут как о весьма талантливом маге.

Франциск от похвалы приосанился, точнее, попытался, поскольку при движении стена колыхнулась и всосала его чуть сильнее.

— Договорились! — в панике заорал он. — Заклинание из моих! На твой выбор!

— Три, — чуть скучающе поправил Шарль. — Или даже приниматься не буду.

Кажется, сейчас шантажирует совсем не тот, кто собирался. Но говорить, что некрасиво пользоваться чьим-то тяжелым положением, я не стала: в конце концов, именно этим Франциск не только постоянно занимался, но и собирался заниматься в дальнейшем, так что справедливо, что ему показывают со стороны, как это выглядит.

— Хорошо, три, — покладистость Франциска не имела границ, — только вытащи меня. И поторопись. Времени все меньше.

— Клятва, Ваше Величество, — и не подумал торопиться Шарль. — Чтобы потом вы не заявили, что подразумевалось совсем не то, что подразумевалось.

Франциск торговался недолго. Вся важность с него слетела, он опасался лишний раз шевельнуться, слова цедил медленно, по одному и обдуманно, не позволяя себе ни единого оскорбления или того, что могло таковым показаться. Шарль на уступки не шел, и пришлось Его Величеству повторять слово в слово то, что предлагал предприимчивый маг.

Зеленоватое сияние окутало обоих, подтверждая, что клятва дана и принята, и обещая суровые кары в случае невыполнения, после чего Шарль наконец занялся освобождением призрака из ловушки. Это оказалось не столь простой задачей. Но если я даже не подозревала, с какой стороны браться, Шарль явно не нуждался в подсказках Франциска, которые сыпались словно пух из прохудившейся подушки — такие же пушистые и невнятные. В конце концов Шарль довольно резко приказал призраку замолчать, и того это столь удивило, что он прервался на середине фразы, так и оставшись с приоткрытым ртом. Впрочем, насколько я знаю, призракам, чтобы говорить, рот не слишком нужен — это такая же иллюзия, как и звук, поэтому открывание рта и внятная речь могут существовать отдельно.