Она думает, что побеждает.

Я позволю ей думать так некоторое время. Это только сделает месть еще более вкусной, когда она наступит.

Она замечает кого-то через плечо, и когда я прослеживаю за ее взглядом, я нахожу Алекса в конце его.

Она жестом приглашает его, и, не раздумывая ни секунды, он закуривает новый косяк и подходит к ней, протягивая его, прежде чем встать позади нее и двигать бедрами в такт ее движениям.

Диван двигается рядом со мной, когда кто-то присоединяется ко мне.

Я собираюсь разорвать их еще один за то, что они даже подумали об этом, когда он вытягивает свои длинные ноги и копирует мою позу.

“Я думал, ты работаешь сегодня вечером?”

“Освободился пораньше”, - быстрый ответ Деймона. “Так, значит, это она?” Я не оглядываюсь, но знаю, что он кивает в сторону Стеллы.

“Так и есть. Что ты слышал?”

Возможно, мы вшестером и выросли вместе, но Деймон никогда по-настоящему не был одним из нас. Он всегда предпочитал тусоваться в одиночестве, погружаться в свой компьютер и повсюду следовать за отцом, как нуждающийся щенок.

Он жил и дышал Семьей до тех пор, пока понимал ее важность и свое место. Он хочет этого. Он так сильно этого хочет, что, клянусь, это граничит с одержимостью, но я точно не из тех, кто критикует выбор людей. Мои собственные в лучшем случае сомнительны.

“Галену дали пропуск. Ты знал, что он работал все это время, только из-за океана?”

Моя хватка на бутылке в руке крепче.

“Нет, я этого не знал”. Хотя я вроде как так и думал, учитывая, что он вернулся без проблем, а его драгоценное потомство достаточно важно, чтобы босс потребовал, чтобы мы присматривали за ней.

“Он что, срет гребаным золотом или что-то в этом роде? Ты не можешь выкинуть такой трюк и выйти сухим из воды”.

“Мы не знаем всей истории”, - размышляет Деймон.

“Не прямо сейчас, но мы это сделаем”.

“Может быть. Но я знаю одну вещь.”

“Ах, да?” - спрашиваю я, наконец поворачиваясь к нему и прищурив глаза. Деймон обычно не из тех, кто много говорит или открыто высказывает свое мнение по какому-либо вопросу. Обычно он слишком занят выполнением приказов в надежде перепрыгнуть через несколько ступенек семейной лестницы.

“Она отлично вписывается. И чертовски хорошо целуется” Он хлопает меня по бедру, бормоча: “Я ухожу”, и толкает, чтобы встать. Если я уже не жалел, что не поцеловал ее раньше и не заставил участвовать в ее маленьком шоу с участием одной женщины, то сейчас я действительно сожалею, черт возьми.

Я откидываюсь на диванные подушки и подношу бутылку к губам, поправляя джинсы, наблюдая, как мои мальчики терзают мою маленькую Чертовку.

То, как она двигается, даже когда прижимается к ним, делает меня твердым, как гребаная сталь.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Стелла

К черту мою жизнь.

Мой язык прилип к небу, когда я прихожу в себя под звуки гребаного марширующего оркестра в моем мозгу.

Я стону, пытаясь сдвинуть свое тело, но оно погружено в самую удобную кровать, на которой, я думаю, я когда-либо спала.

Громкий храп откуда-то из другой части комнаты наполняет мои уши, заставляя воспоминания о прошлой ночи вернуться ко мне.

Ни один из них не заставляет меня чувствовать себя лучше.

О Боже.

“Доброе утро, принцесса”, - произносит глубокий, грубый голос рядом со мной.

У меня сводит живот. С кем, черт возьми, я в постели и как, черт возьми, я сюда попала?

Последнее, что я помню, это возня с Тео и Алексом. Там были танцы, поцелуи, травка и водка. Боже, там было так много водки.

Я делаю глубокий вдох, прежде чем открыть глаза.

Лицо Тео появляется передо мной, и я стону, когда опускаю взгляд и нахожу его на кровати в одних боксерах.

Пожалуйста, не говори мне, что я ходил туда. Пожалуйста.

“Как ты себя чувствуешь, красавица?”

“Именно то, чего я заслуживаю. У Нико есть какие-нибудь обезболивающие? ”

“Проверь прикроватный столик”. Он бросает взгляд мне за спину, и я собираю столько энергии, сколько могу, чтобы обернуться.

Я почти вздыхаю с облегчением, когда нахожу стакан воды и упаковку таблеток, ожидающих меня. Кто-то был организован. Или видел, в каком я была ужасном беспорядке прошлой ночью.

Это все его вина. Если бы он просто поцеловал меня…

Мысли о нем заставляют меня оглядывать комнату. Он здесь, я знаю, что это так. Моя кожа покалывает от осознания.

Я нахожу Нико без сознания на полу с полуобнаженными девушками по обе стороны. Алекс свернулся калачиком на бильярдном столе, все еще держа в руке пустую бутылку из-под водки.

Я продолжаю искать, мои глаза щурятся от солнца, которое проникает сквозь стену из окон от пола до потолка, которых я не видела прошлой ночью.

Я задыхаюсь, как только нахожу его.

Он сидит на диване в том же самом месте, где я помню, как он наблюдал за мной прошлой ночью. Он откинулся назад, расставив ноги, и вместо бутылки водки у него в пальцах бутылка воды. Но его глаза, как и прошлой ночью, направлены прямо на меня.

Я нервно сглатываю, когда образы моего поведения проносятся в моей голове, как в кино.

Я ерзаю на кровати, и мое бедро покалывает, когда я это делаю.

Что за…

Мой нож. Ванная. Его инициалы.

Господи, сколько сожалений может быть у одного человека всего за несколько коротких часов?

Мне нужно убираться отсюда.

Отрывая от него взгляд, я сажусь и впервые обращаю внимание на то, что на мне надето — или нет, в зависимости от обстоятельств.

Образ того, как он засовывает мои испорченные трусики в карман, заполняет мой разум, и я сжимаю бедра вместе, вызывая смешок у парня рядом со мной.

“Что?” Я срываюсь.

“Принцесса, тебе больше нечего скрывать”.

Опустив голову на руки, я прижимаю большие пальцы к вискам.

Что, черт возьми, произошло прошлой ночью?

Не глядя ни на кого, а именно на сердитого парня на диване, я проглатываю две таблетки и осушаю стакан воды.

В комнате воцаряется тишина, если не считать храпа Нико и Алекса. Напряжение сильное, совершенно невыносимое, когда глаза прожигают мне спину.

“Извините меня”, - бормочу я, отталкиваясь от кровати. Слова не адресованы никому конкретно, и никто не отвечает, когда я иду через комнату, мое тело болит, голова стучит с каждым шагом, который я делаю.

“Господи”, - шепчу я, когда