— Да-а… был такой у меня один заносчивый малый… Гонору у него хоть отбавляй. Решил поохотиться на одного главаря, за которым уже вел охоту майор Дональдан, — произнес маршал и замер, уловив совпадение. — Но при чем тут он?

— Он мой дальний родственник.

— Вот как? Так-так-так… кажется, я начинаю понимать.

— Да, ваше превосходительство… у нашего рода большие неприятности в финансовом плане…

— И вы решили воспользоваться служебным положением?

Полковник лишь развел руками, тем самым показывая правоту маршала.

— Да… Если уж мой племянник не смог поправить наше положение и поймать государственного преступника, то я решил воспользоваться услугами профессионала.

— Ага… продолжайте, полковник.

— Собственно, я все сказал.

— Но я же не могу просто так взять и отдать вам офицера, находящегося на службе!

— Понимаю и думаю, мы сможем друг другу помочь.

Полковник протянул маршалу листок, испещренный символами.

— Что это?

— Личный счет майора Дональдана на предъявителя…

— Ого! — неподдельно удивился Вуцкерн, взглянув на сумму. — Это немаленькая сумма, полковник. Почему бы вам не воспользоваться этими деньгами самому? Или здесь какая-то подстава?

— Никакой подставы нет. Что касается денег, то подобная сумма немало бы укрепила родовой бюджет, не скрою, но требуется несколько больше.

— Но на эти деньги вы могли бы нанять собственную армию и отыскать столько мятежных главарей, сколько нужно для наполнения вашего бюджета.

— Наверное, я высказал свою просьбу несколько неточно, ваше превосходительство. Я служу в ИСБ и понимаю, что просто так главарей не поймать. У вас есть какое-то ноу-хау… Вместе с майором Дональданом я прошу дать также координаты этих главарей…

— Вот оно что…

— Конечно. Вы ведь ничего не получаете с поимки главарей… А эти деньги вам, думаю, не помешают. В случае же смерти майора в предстоящей бойне, думаю, трудно будет все сваливать на его везучесть и прикрываться его личным знакомством с Его Величеством. А так он поработает на меня какое-то время. Потом, после войны, я отдам его обратно вам, — уж не знаю, чем вы его держите — и он снова продолжит служить под вашим началом. Все останутся довольны. Вам не придется искать причин, чтобы прятать майора и не допускать его к активным боевым действиям, что в свою очередь может заинтересовать вашу внутреннюю службу.

После окончания речи собеседники уставились друг другу в глаза, словно занялись обоюдным гипнозом. Первым не выдержал маршал:

— Даже не знаю…

— Чего?

— Такие деньги просто так не спрячешь…

— Ну не думаю, что вам впервой проворачивать подобные операции, — улыбнулся Маар Амброй хищным оскалом.

— Да что вы тут себе позволяете?!

— Успокойтесь, ваше превосходительство, — рыкнул полковник. — Не хотелось бы прибегать к шантажу, тем более что мои позиции тоже не слишком прочны, и вы сможете доставить мне массу неприятностей, но, думаю, мы с вами сможем договориться. Вы берете деньги, я ничего не знаю о воровстве императорского бонуса, а мне отдаете майора Дональдана. Ваше слово, маршал?

— Хорошо…

— Когда я смогу забрать на свой борт майора и получить координаты главарей?

— Как только я сниму деньги и получу соответствующие документы о переводе майора под командование ИСБ, — огрызнулся Роолх Вуцкерн.

— Что это за кружок, командир, который ты постоянно вертишь в руках?

Дональдан осторожно тер между пальцев заветный диск. Надпись, когда-то сделанная фломастером, уже давно стерлась, но он видел эти буквы, составляющие слово «Кольцо».

Джерри вот так тер его каждый раз после возвращения с задания. Внимательно осматривал, проверяя, не появились ли на его поверхности какие-нибудь микротрещины или, упаси боги, царапины. Ведь Джерри в боях часто доставалось, шальные пули били в грудь, его осыпало осколками, он падал с больших высот или просто по команде «Ложись!». Но нет, диск оставался целехоньким после всех перипетий.

Диск — единственная вещь, связывающая его с домом, с далеким миром, из которого он прибыл самым фантастичным образом, какой только можно представить. И только этот диск удерживал его от сумасшествия, даруя надежду на возвращение. Если бы не он, то Джерри, по собственному признанию, уже давно лишился бы мозгов. Но пока диск цел, есть надежда на возвращение.

Теперь он осознал, что трет диск чуть ли не каждый день, разве что молитвы над ним не читает.

Казалось бы, что лучше, оставить этот кусочек сталлепластика где-нибудь на хранение, но он действительно превратился в некий талисман, спасающий от смерти.

Дональдан не мог себя заставить где-то оставить диск на хранение. Страх потери, кражи этой драгоценности, душил его, стоило лишь на минуту расстаться с ним во время медицинских процедур. Тем более, военная удача переменчива, и рано или поздно может случиться что-то непредвиденное, вплоть до того, что десантный крейсер, перевозящий солдат, может потерпеть катастрофу, быть сбит, уничтожен во время диверсии. К последнему прибавлялось то, что Дональдан решил дезертировать при первой же возможности. А значит, диск всегда должен находиться с ним. Другое дело, что возможности сбежать пока не подвернулось.

— Что? — встрепенулся Джерри, подняв голову на Клегго.

— Я говорю, что это у тебя за диск такой интересный? Сверкает прямо…

— Это? Да так… ничего… просто талисман…

— Никогда не видел ничего подобного. Откуда он у тебя взялся?

— Не знаю… Он был со мной, когда меня нашли.

— А ты откуда?

— Ну сколько можно повторять? — вступился за Дональдана Динно Воддор. — Он не знает… амнезия у него… Ну что за люди?..

— Я чего? Я ничего… Просто думаю, может, командир вспомнил… Вдруг от ненавязчивого вопроса на него озарение снизойдет?

— Нет, не снизошло, — отрезал Джерри и, вернув диск в коробочку из очень прочного пластика, выложенного изнутри мягчайшей ветошью, забросил ее под робу — повседневный комбинезон.

— Ох и непростой ты, командир…

— Ты чего разговорился, Рампф? — пристально и с прищуром взглянул Джерри на своего давнего друга.

— Чего? Просто сказал…

— Просто да не просто, — насел Джерри. — Выкладывай.

— Давят они меня, — сразу признался Клегго и как-то осунулся.

Дональдан сразу понял, о чем толкует командир роты «гоплитов» и что именно его давит. Давили, естественно, деньги, отбитые, а точнее оставленные предводителем мятежников за свое спасение.