– Впереди очень важные дни, – сказал Хайрам.

Элизабет словно током пронзило.

– Что вы имеете в виду?

– Я должен дописать курсовую, – невозмутимо ответил учитель.

– Эй, народ, – окликнул их Фредди, и девочка различила его силуэт между деревьев. Рядом с ним стояла Ученна и – к удивлению Элизабет – родители Фредди.

– Здравствуйте! – крикнула Элизабет, и Хайрам последовал её примеру.

– Мы вернулись искать вас, – сказала Ученна, размахивая рукой. – И посмотрите, кто к нам присоединился.

Элизабет почувствовала облегчение, когда они с Хайрамом подъехали к остальным. Ноки объяснили, что приехали вместе с мистером Обрастоффом на его снегоуборочной машине – он высадил их неподалёку, чтобы они могли немного прогуляться обратно до «Зимнего дома»; а Ученна заволновалась, когда Элизабет и Фредди не догнали группу, так что вернулась и нашла на лыжне Фредди.

– Фредерик сказал, ты пошла что-то разведать? – спросил мистер Нок у Элизабет.

– Мы увидели вот эту красную тряпку, – ответила Элизабет, жестом указывая на платок, – а я неделю назад уже видела что-то подобное. – Она повернулась и махнула туда, откуда пришла. – Там есть старая шахта. Наверное, мне захотелось узнать, не отмечает ли кто-то это место специально, по какой-то причине.

– А я и впрямь кого-то увидел, – добавил Хайрам. – Минут пятнадцать назад.

– Очень смело с твоей стороны отправиться туда одной, – сказала миссис Нок Элизабет.

Все замолчали, переглядываясь, будто ждали, кто заговорит следующим.

– Кто это там? – спросил Фредди, указывая вперёд. Все повернулись и увидели сэра Реджинальда Итона-Пэйли, шагающего к ним на снегоступах с таким самоуверенным видом, будто он шёл по коридору «Зимнего дома» на ужин. Когда он приблизился, выражение его лица совершенно не переменилось – он явно был ничуть не удивлён наткнуться на шестерых людей, стоящих на лыжне.

Хруст снега под его снегоступами стал громче. Элизабет понятия не имела, чего ожидать, учитывая, что сэр Реджинальд и родители Фредди всю неделю не разговаривали.

– Добрый день, – остановившись, скучающим голосом сказал Реджинальд. – Свежо на улице, – добавил он ровным и угрюмым тоном.

Элизабет, Фредди и Ученна вежливо поздоровались с ним, а мистер Нок пробурчал что-то неразборчивое. Когда вновь воцарилась тишина, мистер Нок поинтересовался с обвинительной ноткой в голосе:

– И что же привело вас сюда?

Не мешкая ни секунды, сэр Реджинальд поднял правую ногу, чтобы продемонстрировать снегоступ, прилаженный к ботинку.

– Эта причудливая обувь, любезный мой, – сказал он. – На каждой ноге, как вы можете заметить. – Он опустил ногу, поправил пальто и стал пробираться мимо. – Доброго всем дня. Я должен возвращаться в отель.

– И вы просто случайно оказались здесь со своими снегоступами? – поинтересовался мистер Нок.

– Сэр, – сказал Реджинальд, резко поворачиваясь к нему, – однажды я прошёл на снегоступах от Илулиссата до Кекертака в третий по морозности декабрь за всю историю наблюдений, так что на подобную прогулку такой человек, как я, тратит не больше усилий, чем на то, чтобы вывалиться из кровати. – Он выпрямился во весь рост. – Доброго дня!

– Бросьте свои игры, мистер Итон-Пэйли! – воскликнул мистер Нок. Его тон был настолько решительным, а взгляд – пронзительным, что даже Элизабет стало не по себе, хотя обращался он к сэру Реджинальду. – У нас есть серьёзное подозрение, что вы пробрались в комнату Грацеллы и, если там лежала книга Кроули, забрали её. Вы это отрицаете?

Лицо сэра Реджинальда помрачнело вдвойне; у него сделался такой вид, будто он вот-вот выхватит из-за спины меч и начнёт угрожать им мистеру Ноку, пока тот не извинится. Однако вместо этого сэр Реджинальд сделал два шага в его сторону, расстегнул верхнюю пуговицу своего шерстяного пальто и дёрнул за перевязь, пересекающую его туловище, демонстрируя ряд медалей.

– Сэр! – воскликнул он. – Вот эта награда в самом верхнем углу, рядом с моим плечом, принадлежала моему прапрадеду – он был удостоен её за отвагу и служение родине в битве при Тисами! – Теперь сэр Реджинальд пребывал в ярости и уже кричал. Он крепко стиснул упомянутую медаль и добавил, закрыв глаза: – Клянусь своей священной честью и всем, чем дорожит род Итонов-Пэйли, что я не входил в комнату, принадлежащую Грацелле Зимость, и не забирал никаких книг какой бы то ни было формы, размера или цвета! – Он резко распахнул глаза и воззрился на мистера Нока. – Теперь, – проревел он, – вы считаете себя удовлетворённым?

Отец Фредди уставился на сэра Реджинальда ничего не выражающим взглядом. Миссис Нок, стоящая с ним рядом, потянулась к вороту куртки и выудила оттуда кулончик. Она стиснула его большим и указательным пальцами, демонстрируя, и сказала:

– Этот медальон святого Франциска Сальского принадлежал моей матери, и она передала его мне в день моего девятнадцатилетия. Я клянусь на нём, что не входила в комнату 333 и никогда ничего не крала в «Зимнем доме» у кого бы то ни было.

Она твёрдо посмотрела на мужа, и он подошёл к ней поближе и положил палец на медальон, который она держала.

– Я тоже, – сказал он. – Клянусь Франциском Сальным.

– Сальским, – поправила его жена.

– Да, – кивнул мистер Нок.

– Как и я! – сказал вдруг Хайрам, и все повернулись к нему и увидели, что он держит в руке нечто смахивающее на древнюю и ржавую банку сардин.

– Это что, сардинки? – спросил Фредди.

– Пильчарды, вообще-то, – ответил Хайрам. – Они немного крупнее сардин. Но я всегда ношу эту банку в своём уличном рюкзаке, чтобы почтить память моего отца, Цезаря, который, как рассказывала мне мама, всегда возил с собой такую в путешествиях по Индии и Китаю – на удачу. Эта баночка принадлежала ему, и я клянусь на ней в том же самом, в чём поклялись вы. Я не крал никаких книг в «Зимнем доме» и не вламывался ни в чьи комнаты. Как и профессор Фаулз.

На компанию снова опустилась тишина, но настроение теперь царило иное; напряжение несколько уменьшилось, враждебность и подозрительность развеялись. Сэр Реджинальд убрал руку с перевязи и поправил пальто. Миссис Нок и Хайрам спрятали то, что достали. Элизабет и Фредди стояли и ждали, что кто-нибудь заговорит; Элизабет припомнила, что два дня назад мистер Веллингтон и мистер Рахпут поклялись ей за столом с пазлом, что ни они сами, ни их жёны не входили в комнату 333.

– Не знаю, что такое стряслось, из-за чего вы все рассорились, – сказала Ученна, – но я не думаю, что кто-то из вас сделал что-то плохое. Лично для меня всё это выглядит, как какое-то недоразумение.

– Юная леди абсолютно права, – спокойно сказал сэр Реджинальд. – Сдаётся мне, ни на ком из нас нет вины. – Он мягким взглядом обвёл собравшихся. – Я склонен верить каждому из вас. И я бы хотел принести извинения за то, что питал подозрения.