— Слушаю.

— Женя? — донесся до меня далекий голос Василия Васильевича. — Женечка, где вы? У нас тут происходят странные вещи. Час назад за оградой стали появляться какие-то военные. Много! А теперь они бродят по территории, заглядывают во все домики и кого-то ищут! Кстати, ваши подруги уехали. Взяли нашу машину, мы на ней продукты возим… сказали, Женя все объяснит…

Я так и села прямо в снег. Ноги мои стали ватными.

— Как — уехали?! Куда?! — Мои губы еще шевелились, задавая ненужные вопросы, но я уже все поняла.

Ну конечно! Если первое покушение на Качалину было несчастным случаем, дурацким стечением обстоятельств, то четвертое — взрыв машины — просто инсценировкой! Никто не собирался Качалину в тот день убивать. Убийце нужно было хорошенько напугать не столько Ольгу, сколько меня, и заставить нас покинуть защищенный дом генерала, вынудить вывезти столичную гостью в место, кажущееся безопасным. Что я послушно и проделала… То-то меня удивило, что машину так разметало взрывом — аж на отдельные детали! Профессионал никогда не станет класть больше пластита, чем это требуется. А это пиротехническое шоу устроили, чтобы заставить меня действовать. Да…

— Василий Васильевич, не волнуйтесь, они скоро уйдут. Того человека, которого они ищут, в санатории нет, — успокоила я директора и нажала на «отбой». С трудом поднялась на ноги и отряхнула джинсы. Умирать в мокрых штанах мне не хотелось, да и жить в них тоже было неприятно.

— Знаешь, когда ты увела у нас из-под носа охраняемый объект, мы уж решили, что ты и есть киллер! — сказал Саша. — Но потом пораскинули мозгами — нет, в Москве тебя точно не было. И Качалину ты потащила в странное место, в глухомань какую-то. Зачем было везти ее туда, если можно было спокойно пристрелить, едва вы отъехали в это безлюдное место?

— Да, вот я и не могла понять, почему киллер не прихлопнул клиентку, когда у него была такая возможность. А теперь — знаю. Это должно быть не убийство, а казнь! Все дело в этом! Но как она узнала?! Откуда?!

— Кто? — переспросил Саша.

— Галка! Примерно месяц тому назад Светлана Галкина, бывший снайпер, получила информацию, что человек, которого она считала героем, пытавшимся спасти ее мужа, вывести его из окружения, на самом деле виновен в его гибели. А женщина, которой она все эти годы преданно служила, к этому причастна. Ну, и еще имя того узнала, кто и заварил всю эту кашу — Гаджибека Асриева. И начала действовать!

— Но почему она нам не сказала? — нахмурился Саша. Безопасники переглядывались, все еще не веря мне.

— Не знаю. У Галки психология снайпера. Не открывать своих позиций. Выжидать. Затаиться, а в нужный момент произвести один выстрел — и все! Может быть, Светлана не хотела втягивать вас в неприятности? Считала месть своим личным делом? Да спросите у нее сами!

— И где же она? — спросил командир.

— Это вы мне сейчас скажете! Что у тебя там за контакт в Тарасове? Детективное агентство или полиция? Давай, звони им! Пусть они установят местонахождение Галкиной Светланы Юрьевны, шестьдесят восьмого года рождения, по мобильному телефону. Номер у тебя есть…

Пока Саша звонил, ребята помогли мне выбраться на шоссе. Снег в ботинках таял, не давая мне сосредоточиться на своем самочувствии, что было очень кстати. Я села на заднее сиденье их прокатного джипа и глотнула воды из бутылки, которую протянул мне Гоша.

— Может, Галка ее уже грохнула и давно смоталась? — задал вопрос Сережа.

— Не, не могла она ее так просто прикончить, — покачал головой Паша. — Ну, типа, если это казнь…

Я обратила внимание, что никто из ребят больше не называет хозяйку по имени.

— Думаю, она везет Качалину в какое-нибудь тихое место. Там Галка расскажет ей, за что именно ее казнит. Расскажет, что она сделала с мужем Качалиной и их покровителем. И только потом — пристрелит.

Светлану спугнули люди Толмачева, которые по моей просьбе начали стягиваться к санаторию. Только странно, что полицейские упустили беглянок… или они позволили им уйти? Нет, сейчас моей голове точно не до оперативных комбинаций…

— Да, понял, — проговорил в трубку Саша. — Это точно? Сигнал с трех вышек? Лады, с меня причитается. — Командир повернулся к нам: — Поехали! Это далеко отсюда, надо ускориться, темнеет уже.

Ребята расселись по машинам. Я осталась сидеть на заднем сиденье — сил не было менять диспозицию, да это было и неважно. Генеральский джип так и остался валяться вверх колесами на обочине — чтобы вытащить его, нужен был тягач. И началась долгая гонка по сумеречному шоссе. Быстро темнело, к ночи усилился мороз. Мы находились посреди равнины, вдали от городов. Фонарей здесь, само собой, не было, и только мощные фары наших машин узкими длинными лучами рассекали обступившую нас тьму…

Автомобили, тихо рыча, летели по шоссе, а я откинулась на мягкую спинку сиденья, закрыла глаза и принялась вспоминать. Вот Галка огрызается на меня за то, что я назвала ее Светланой. Вот она в прыжке выталкивает Качалину из-под падающего льда и катится по земле, обливаясь кровью. Почему она просто не подождала пару секунд? Почему не позволила ледяной горе рухнуть на хозяйку? Ведь Галка не знала, что я успею среагировать. Сработал многолетний инстинкт телохранителя? Или маленькая женщина не хотела, чтобы Ольга Христофоровна погибла по глупой случайности, собираясь устроить своей хозяйке некое подобие суда?

Инцидент с ледяной глыбой, которую уронил жадный председатель ТСЖ Агапкин, спутал Галке все карты. Предполагалось, что Ольга Христофоровна не сможет выносить присутствия чужого человека рядом со своей особой, да еще и круглыми сутками — Галка хорошо знала характер и привычки своей хозяйки. Но после ледового «покушения» Качалина испугалась, а сама телохранительница получила травму и временно выбыла из строя. Так что «незваный гость» — то есть я — остался охранять генеральшу. Безопасники для Галки не были помехой — они слишком привыкли доверять своей боевой подруге, им и в голову не пришло связать проблемы своих хозяев с действиями преданной Ольге Светланы.

Кстати, история со льдом — единственный случай, когда в момент покушения Галка была в пределах видимости и имела алиби. Все остальные покушения происходили, когда телохранительницы поблизости не было.

Вот, например, случай на стадионе. Галка якобы находилась в больнице, но она сама упомянула, что ее никто оттуда не выписывал. Она просто встала, оделась и ушла. По ее словам, она сделала это, когда узнала о покушении на стадионе… но, скорее всего, она ушла из больницы еще рано утром. Светлана — снайпер, и, если бы я не выдернула дорожку из-под ног высоких гостей на трибуне, вся история на этом и закончилась бы. Остается один вопрос — где она взяла винтовку с оптическим прицелом? Неужели так и возила в своем багаже? Что-то не верится…

Когда мы поселились в гостинице, у Галки не было ни малейшей возможности привести свой план в исполнение. Возле Качалиной кто-то постоянно отирался — либо я, либо кто-то из ребят. Даже ночью я спала на диване в гостиной, и пройти мимо меня в спальню Ольги Христофоровны было бы затруднительно. Даже когда я проводила занятия с безопасниками, одна «двойка» все время не спускала с хозяйки глаз. Вдобавок ко всему, ребята из СБ начали мне доверять, из моих врагов они превратились в помощников и в случае чего могли помешать осуществлению мести. Галка занервничала — время шло, неумолимо приближалось двадцать четвертое декабря. Еще немного — и Ольга Христофоровна откроет фонд памяти своего мужа. Фонд памяти убийцы, виновного в гибели ее Толика и еще многих парней, которых Галка хорошо знала лично!