Но и здесь сухая утоптанная земля не сохранила следов.

Впрочем, на месте преступления мешкать не стоило. Французское правосудие в последнее время принимало решения, руководствуясь не столько здравым смыслом, сколько безошибочным патриотическим чутьем, и любые промашки следствия искупались стремительностью расправы.

ВАСИЛИЙ ЕВСЕЕВИЧ ОТДЫХАЛ в опочивальне от тягот обеда. Александр устроился в любимой нише на подоконнике, дожидаясь появления полиции. Вскоре во двор вернулся Пьер, за ним шествовали чиновник в черной треуголке с плюмажем и два капрала, один тащил на плече свернутое полотнище. Александр узнал отороченное неопрятной бородой широкое лицо полицейского комиссара из секции Дома коммуны. Это он зимой расследовал убийство Рюшамбо. Пьер ткнул на кусты. Представители закона, согнувшись и кряхтя, полезли в заросли. Александр вышел во двор.

Вынырнувший из кустов следователь тут же окликнул его:

– Гражданин?.. – глянул на список жильцов, висевший над входной дверью.

– Ворне.

Комиссар внимательно оглядел Александра:

– Где-то я тебя уже видел, Ворне. Ты мне знаком.

Отпираться было бессмысленно: в секции Дома коммуны проживало не так уж много высоких длинноволосых блондинов.

– Вы видели меня у ломбарда в день убийства ростовщика Рюшамбо. Я как раз проходил мимо, когда выносили тело.

Тут из кустов вылезли капралы с полотнищем в руках, просевшим под тяжестью трупа. Александр постарался не переборщить с изумлением:

– Это наша домовладелица?!

Заахала и запричитала появившаяся Жанетта. Полицейский отряхнул плечи от светлых цветочков жимолости, прервал ее:

– У покойной имелись родственники? Может, какой-нибудь нетерпеливый племянник?

Пьер хмыкнул:

– Не было у нее никакого племянника. Года два назад ей письмо от какой-то внучатой племянницы приходило, откуда-то из Оверни. Хозяйка тогда ругалась: мол, племянница замужем за таким мерзавцем, что на наследство может не рассчитывать. – Скорбно прогудел: – Покойница мне за уголь должна осталась. И надпись эту на дом она мне заказала, я для нее специально на двадцать су краски купил. С кого теперь эти деньги взять? От племянницы не дождешься…

– Написать славный лозунг нации – лучшая награда для истинного патриота, – безжалостно прервал его полицейский. – Когда в последний раз видели жертву?

Пьер чистосердечно признался:

– Да вот только что! Едва с лестницы не грохнулся! И сразу к вам в департамент…

Александр уточнил:

– Вчера. На нашем общем товарищеском ужине. Гражданка Планель пригласила к столу супругов Брийе и после ужина ушла вместе с ними.

Жанетта и Пьер подтвердили.

– Что за Брийе? Что о них известно?

– Мы их никто не знаем, – Жанетта кивнула на окна, – но сегодня утром они явились сюда, сказали, что хозяйка сдала им квартиру, в которой до сих пор жила гражданка Бланшар. У них оказался ключ. Они сейчас вносят мебель.

Пьер прервал словоохотливую Жанетту, выступил вперед, с важностью пояснил:

– Покойница давно хотела выселить гражданку Бланшар, но у нее заступники были влиятельные, жених ее – бывший член городского совета от секции Арси Этьен Шевроль. А теперь эбертистов к ногтю прижали, вот, видать, хозяйка и решилась сдать другим людям.

Комиссар взмахнул белым жезлом с надписью «Власть закону»:

– Эбертисты? Позови гражданку Бланшар.

– Нету ее. – Жанетта разрыдалась по новой. – Со вчера так и не вернулась. На ужине с Шевролем этим сидела, он еще объявил, что завтра, то есть уже сегодня, они с ней в ратуше гражданский брак заключат. А покойница действительно все время грозилась донести на мадемуазель Бланшар, что та из бывших. Очень хотела от нее избавиться. – Утерла глаза фартуком. – А сегодня смотрю: в квартиру мадемуазель уже другие люди вселяются, а ее всю ночь и вовсе дома не было.

Следователь поковырял в ухе:

– Выходит, эбертист, член совета секции Арси, собирался сочетаться браком с бывшей аристократкой?

– Гражданка Бланшар не аристократка, – Александр стоял, широко расставив ноги, засунув руки в карманы полосатых санкюлотских штанов, и говорил как можно равнодушнее. – Она художница и музыкантша, помогала знаменитому художнику революции Жаку-Луи Давиду в его творчестве. Просто наша хозяйка была далека от мира искусства. Ей что художница, что аристократка.

Полицейский снял шляпу, почесал в затылке. Еще бы! Упомянут Жак-Луи Давид, а вся полиция находится в ведении Комитета общественной безопасности. Он выудил из кармана окровавленную щепку:

– Вот это я нашел в ране. Жертву убили деревянной палкой или дубиной.

Пьер обрадовался:

– Точно! У Шевроля, жениха девицы Бланшар, была огромная дубина, он ее повсюду с собой таскал и вчера с ней был.

Следователь согнул и помял руку трупа, уже распухшую и приобретшую мертвенный оттенок.

– Судя по состоянию тела, Бригитту Планель убили еще вчера. – Скомандовал капралам: – Несите в морг в Гран-Шателе. Кто прислуга покойной?

– Симону хозяйка вчера из-за братского ужина отпустила к матери. Она рядом с башней Сен-Жак живет. Я могу за ней сбегать, – вызвался Пьер.

Следователь кивком отпустил его, вошел в дом. Александр последовал за ним. Гражданин Брийе, услышав новость, едва не выронил из рук гардины.

Гражданка Брийе возмутилась:

– Как это убили?! У нас с домовладелицей договор! Мы уже и апартамент убрали, и мебель перевезли! А теперь что будет?

Гражданин Брийе выудил из жилетного кармана сложенный пергамент.

– Вчера после ужина мы вместе с гражданкой Планель пошли к нотариусу Жакору, его контора на Гревской набережной, прямо напротив моста Нотр-Дам. Нотариус подтвердит, что мы все втроем явились к нему около половины восьмого.

– А как долго вы там оставались?

– Часа полтора, пока он составлял договор. Потом мы заплатили, гражданка Планель дала нам ключ, и мы расстались.

Следователь развернул договор. Через его плечо Александр заглянул в документ. Договор действительно был датирован вчерашним числом – восемнадцатым прериаля II года Республики. Узнал он и закорючки Планелихи: точно такая же ее подпись красовалась и на его квартирном договоре.

Гражданка Брийе ткнула пальцем в бумагу:

– Вот при нотариусе за весь год ей вчера уплатили! Наша подпись на ассигнатах. Домовладелица их в правый карман положила. Апартаменты теперь наши.

– Ладно, проверим. А после подписания договора вы куда направились?

– Мы на старую квартиру вернулись, паковаться, гражданка Планель сказала, что прямо с утра можем вселяться. А куда она пошла и что с ней дальше стряслось, понятия не имеем.

Александр возмутился:

– Вам же вчера за ужином мадемуазель Бланшар сказала, что тут свободных квартир нет.

Супруги переглянулись.

– Квартиру можно было сдать вам, только каким-то образом сначала избавившись от предыдущей жилички. А Жанетта уверена, что, судя по вещам, гражданка Бланшар со вчера домой уже не возвращалась. Похоже, вы не беспокоитесь, что прежняя съемщица появится и потребует свое жилье обратно?

Гражданка Брийе покраснела, гражданин Брийе побледнел.

– Домовладелица уверила нас, что с прежней жиличкой разберется сама. К тому же парень