– Это означает войну?

– Я сказал передать. Рассуждения оставьте при себе! – воскликнул Дрейк.

Я в этой беседе был третьим лишним. Эти вампирские кланы – та еще камарилья. И лучше туда не лезть...

Менестрель растворился в тенях, а мы пошли по перекресткам дальше.

– Дрейк, один вопрос: откуда тут магистр-пиромант? Просто так, почти без спутников. Неужели здесь у них гнездо, тьфу, колледж?

– Я же говорил, что ты быстро адаптируешься! Угадал. Огненный Колледж переехал сюда лет тридцать назад. Так что столкнуться с магом на улице не так уж и сложно.

Остаток дня у нас ушел на то, чтобы уровень беспорядков в городе достиг критического уровня. Оставив Дрейка снаружи, я тихо вошел в номер, собираясь будить Лесс. Пора было убираться отсюда подальше... И чем быстрее – тем лучше!

– Рожденный ползать летать не может!

– Может, может.

Из дискуссии пессимиста с проектировщиками чаролета

Меня разбудила завывающая в голове сирена, имя которой я подарила самолично.

Фэй, убью, зараза!!! Я вообще-то раненая, дай поспать!

«Лесс, солнышко, включи мозги и прислушайся!»

Я напрягла слух. В общем-то сильно напрягаться и не пришлось – за окнами стоял такой бедлам, как будто город сошел с ума. Один вопрос: кто там так постарался? Во что я не могла поверить, так это в то, что некий д’эссайн умудрился устроить такой переполох в одиночку.

«Да уж, для него это перебор».

Спасибо, а то я сама бы не додумалась.

Я поднялась с кровати, набрасывая рубашку, но только я натянула белье, как дверь открылась и на пороге появился Джерайн, явно успевший побывать в какой-то передряге за время моего отдыха – рубашка в нескольких местах порезана, кончики рубиновых волос опалены... Ну и как его теперь отпускать одного?

«Можно подумать, что ты возвращаешься из одиночных походов в лучшем виде».

Не всегда, но наверняка с лучшими результатами.

– Джер, где тебя крайн носил целый день? И с кем ты тут поставил город на уши, а? – поинтересовалась я, быстро забрасывая вещи в раскрытый рюкзак и вешая за спину квэли в ножнах.

– С Дрейком. Который наш утренний вампир. Собирайся быстрее – особенно если хочешь увезти отсюда еще и лошадь. Конечно, во всем городе бардак, но помешать нам улететь они пока что в силах.

Что-то загромыхало подозрительно близко, а в окно влетел арбалетный болт, застрявший в добротной двери. Я скептически вскинула правую бровь, держа в одной руке раскрытый рюкзак, а в другой – сапоги, все еще размышляя, успею я их надеть или же придется бегать босиком. Болт раздумья прервал, и обувка отправилась вслед за остальными вещами в сумку.

– Прости, Джерайн, ты, кажется, что-то сказал насчет «помешать»? – вежливо поинтересовалась я, ловя очередной болт и отбрасывая его в сторону.

Д’эссайн пожал плечами:

– Значит, они шустрее, чем я думал. Будем уходить через крышу.

– Это, интересно, как? – Я забросила рюкзак за спину, поморщившись, когда он ударил по еще не зажившим порезам. Ничего, переживем.– Там ведь еще как минимум целый этаж над головой.

Тем временем Джер успел вытряхнуть меня из лямок собственного рюкзака, не давая его пристроить поудобнее.

– Отдай, так уходить проще будет. А на крышу – изнутри, по лестнице. Неужели у тебя остались еще какие-то варианты?

«Похоже, на этот раз он прав».

Раз в год и палка стреляет.

«Будешь настаивать?»

А надо?

«Тебе честно али соврать?»

Я только мысленно отмахнулась от своего назойливого «внутреннего голоса», следуя за д’эссайном, который устремился к лестнице, используемой, по-видимому, при пожаре,– узенькая, но крепкая, выводящая сразу на чердак, а оттуда и на крышу вылезти несложно. И, только оказавшись на черепице, я прокляла ту сволочь, которая выстрелила в окно на полминуты раньше, чем надо, и не дала мне обуться.

Дело в том, что черепица с одной стороны была скользкая, как не знаю что, но с другой – острые края на стыке деталей радости не добавляли. Особенно когда я огляделась и увидела, что гостиница окружена со всех сторон арбалетчиками и магами.

«О, как они недружелюбно настроены!»

Можно подумать, я этого не вижу!

– Джерайн! За каким крайном ты меня сюда вытащил?! Предлагаешь прыгать с крыши на крышу в надежде, что не подстрелят?! – проорала я, стараясь перекричать шум, доносившийся с мостовой.

Последним на крышу вылетел невесть откуда взявшийся, но ничуть не запыхавшийся вампир:

– Он тебя вытащил сюда, поскольку у меня есть средство, чтобы вытащить отсюда нас всех!

– Эй вы там! На крыше! Вы окружены! Бросайте оружие и спускайтесь вниз! – Под аккомпанемент магически усиленного голоса арбалетчики возникли и на соседних крышах.

– Да пошли вы все в...! – безапелляционно отозвалась я, добавив несколько ругательств на общем и парочку – на сидхийском, для себя лично.– И вас двоих это тоже касается! – дополнила я, одергивая рубашку и наплевательски реагируя на болты, смотрящие мне в спину.

«Лесс, сейчас у кого-то сдадут нервы!!!»

Ага, у меня они сдадут раньше всех.

– Так. Ребята, мне плевать, как вы друг с другом договаривались, но если у тебя,– я ткнула пальцем в сторону вампира,– есть средство, чтобы вытащить нас отсюда, то действуй. Мнение в общем и целом на ваш счет я выскажу позднее.

– Средство есть. Времени нету. Хотя нужно его не так уж и много: пару минут поуворачиваемся от боевых заклинаний – и дело сделано! Благо сильных магов у них не осталось.

– Считаем до трех!!! – Это уже арбалетчики на крыше. Ну и зануды.– И стреляем.

«Как всегда, угрозы рода людского не перестают радовать меня своей оригинальностью».

Зато с твоими комментариями выслушивать их становится не так уж и скучно.

– Да провались все пропадом,– вздохнула я, тряхнув волосами и расслабляя руки.– Ладно, будет вам время, может, даже больше, чем пара минут, только лучше сами глаза прикройте...

Итак, как там меня учили? Расслабиться, сделать глубокий вдох... Представить, как текущая в жилах кровь загорается белым пламенем...

«Лесс, а может, не на-а-а-а-адо?»

Я выпрямилась и откинула голову назад, так что широкий веер черных волос взметнулся в воздухе, начиная мерцать полночной синевой в сгущающихся сумерках. Чудесная вещь – сидхийский гламор, наше соблазнение. Врожденная способность, позволяющая очаровать кого угодно, кроме соплеменника,– на них почему-то не действует, разве что с чисто эстетической точки зрения. Степень воздействия тоже разная, на каждого действует по-своему, но поднять руку на светящуюся гламором сидхе мало кто сможет. Некоторые из столичных жриц обратили гламор в оружие... В великое оружие, ранящее не только тело, но и душу. Ведь под воздействием гламора, если человек слаб, а жрица сильна, можно заставить очарованного выполнить любой приказ. В том числе и умереть во имя прекрасной девы.