– Петя, ты убил ребенка, – горестно всхлипнулая. – Посмотри, он совсем мальчик… Чистый, на–ивный мальчик…

– Кто знал, что так выйдет? – пряча взгляд, сказал«Эдик». – Я никого не убивал. Я защищал тебя, Катя. Тебя и себя. Этотребенок не такой уж и ребенок. Он примчался в Париж, нашел Женю, повесилмертвого Павла…

– Нет, Петя, это ребенок… Мы могли спасти ему жизнь…

– Он так быстро умер… «Скорая» не успела бы доехать…

Не слушая бормотания Эдика, я думала о своем. Игорь… Игорек…Милый, интеллигентный мальчик… Рыцарь… Не повезло ему с девочкой, ох, неповезло… Игорь стал жертвой любви, но такой же жертвой, по сути, была и я… Ятоже любила Пашку, верила ему, старалась не замечать грубости, прощала попойкис друзьями, отстирывала измазанные чужой помадой рубашки… Ради чего я все этоделала? Ради сына. Пожалуй, да. Женщины дуры – боятся оставить ребенка безотца… Но были и другие причины. «Я ему нужна, – вбила я себе вголову. – Без меня Пашка пропадет…» И он действительно пропал. Сначала онпредал меня, потом Саньку, которого боготворил… Произошло это с моей подачи. Ненадо было за–крывать глаза на «мелкие шалости», не надо было прощать… Я нежалела мужа, он сам подписал себе смертный приговор. А Женю… Женю мне быложалко, и Игорька тоже.

Посмотрев на лежащих рядом ребят, я заплакала.

– Катя, – потряс меня за плечо «Эдик», – ты им уженичем не поможешь. Мне очень жаль, что так вышло.

– Петя, но ведь они же такие молодые, им бы еще жить дажить…

– Утром их найдет полиция и разберется, куда определить. Ужетри часа ночи. Скоро начнет светать. Пошли в дом.

– Зачем? – удивилась я.

– Затем, что нам нужно найти деньги. Мы ведь приехали радиденег. Ты не забыла? – «Эдик» схватил меня за руку и потащил в дом.

– Петя, я так устала, – сказала я, переступая пороггостиной. – Ты поищи без меня, а я посижу.

– Хорошо, – недовольно буркнул «Эдик», – только тыне рассиживайся просто так, а посмотри, может, он в камине баксы спрятал, а япойду в кабинете пошебуршу.

Вздохнув, я взяла кочергу и нехотя перемешала золу. Когда«Эдик» ушел, я села в кресло и стала смотреть на Пашкин портрет, нарисованныйакварелью. На портрете Пашка выглядел старше своих лет. Таким бы он был летчерез пять… Взгляд настороженный, в уголках красиво очерченного рта пролеглижесткие складки. Этот мужчина не стал бы менять памперсы любимому сыну… Нет, нестал бы… не стал…

– Катя! – «Эдик», как всегда, появилсянеожиданно. – Этот сыч куда-то спрятал все бабки. В доме ни копейки. Немог же он их так быстро потратить. Этот дом не потянет на пятьсот тысяч. Онслишком прост. Куда он подевал деньги?!

– Я не знаю. Может, он положил их в банк на свое имя?

– А ты бы, имея такую сумму, положила ее в банк?

– Не знаю, – пожала плечами я. – В Москве неположила бы, а здесь… Не знаю…

– Катя, ты же знаешь своего мужа! Как он мог поступить?

– Пашка жадный. Он бы сложил деньги в чулок, крепко егозавязал и спрятал в тайник.

– Так где же этот хренов тайник?! – «Эдик» чуть неплакал. Вид у него был такой обиженный, что я рассмеялась. –Прекрати! – злобно выкрикнул он. – Мне не до смеха. На хрена мы сюдаприехали, если в доме нет ни копейки?! Что ты сидишь и ржешь как ненормальная?!Давай ищи тайник!

– Не надо на меня кричать, – нахмурилась я. – Тебеникто не давал права повышать на меня голос. Это не мой дом, и я не знаю, гдеПашка мог хранить деньги!

– Извини, Катенька, – опустил голову «Эдик». –Извини, я просто сорвался. Понимаешь, я перевернул весь дом и ничего не нашел.Ни цента… Так не бывает… Он же ездил в рестораны, куда-то ходил… В спальне естьсейф. Я сумел его открыть, но там ничего нет.

– Ну и что? Нет и нет – черт с ними. Закончилось всенеплохо. Сейчас мы вернемся в отель, ляжем спать, а завтра будем гулять поПарижу. Через неделю прилетим в Москву, ты встретишься с Лютым и все честно емурасскажешь. Ты его брат, он обязательно тебе поверит. Затем я заберу Саньку ипоеду домой. Мы будем встречаться, а если ты предложишь мне нечто большее, я срадостью соглашусь.

Я улыбнулась, подошла к «Эдику» и положила голову ему нагрудь. Но он даже не обнял меня.

– Петя, в чем дело? – подняла я глаза.

– Нам надо найти деньги. На поиски осталось не больше двухчасов. Утром придут молочница, поч–тальон. Тут слишком много трупов. Можно,конечно, снять с дерева твоего Пашку, но не хочется пачкаться кровью. Пустьвисит.

– Петя, нам не нужны эти деньги. Пусть Лютый присылает своихлюдей, они их найдут.

– Лютый не поверит мне на слово.

– Но ведь он же твой брат!

– Для него деньги дороже родственных чувств. Ладно, у насслишком мало времени. Мне некогда развивать эту тему. Я пошел искатьтайник. – Громко хлопнув дверью, «Эдик» вышел.

– Ну и гад же ты, Павлуша, – закипая злостью, сказалая, обращаясь к портрету. – Мало того что испоганил мне всю жизнь, так ещеи деньги спрятал! Век бы твою морду не видеть!

Схватив кочергу, я с размаху ударила по нарисованномуПашкиному лицу. С оглушительным грохотом портрет упал на пол, обнаруживприкрытый до этого маленький плоский сейф, вмонтированный в кирпичную стену.«Вот это да!» – вслух выдохнула я и, встав на стул, попробовала его открыть.Да, но как? «GSU-3-13-27», – вспомнилась мне комбинация с помощью котороймы запирали домашний сейф. Набрав ее на табло, я осторожно повернула ручку иуслышала глухой щелчок. Есть! Ну и дурак, Пашка, поленился придумать что-нибудьновенькое!

В сейфе лежал заклеенный скотчем целлофановый пакет. Вскрывего, я ахнула. В пакете, одна к одной, лежали аккуратные пачки долларов.

Много… Очень много… Так много, что от зелени зарябило вглазах…

– Катя, что здесь за грохот такой? – В гостиную вбежал«Эдик». Увидев в моих руках пакет, он как вкопанный застыл на месте. –Катя, что это?

– Деньги, – спокойно ответила я. – Деньги, которыеты так упорно искал. Скажи, я умница?

– Ты просто прелесть, – без всяких эмоций сказал«Эдик». – Где ты их нашла?

– За портретом был сейф.

«Эдик» перевел взгляд на сейф, а затем опять посмотрел наменя.

– А как ты смогла его открыть?

– Представляешь, Паша поставил тот же код, каким мыпользовались дома.