– Подземелья кремля велики, их можно осматривать долго, – проговорил Дмитрий.

– Точнее не можешь сказать? – спросил слаш.

Глазастый помотал головой.

– Тогда поедешь с нами, будешь помогать в поисках.

– Что? – Альв подскочил, глаза его стали в два раза больше. – Я покидаю дом только ночью! Нет, никогда, клянусь лунной радугой!

– У тебя есть выбор, – голос Эрвинга остался бесстрастным, но на лице появилась улыбка. – Либо ты помогаешь нам, либо я тебя убиваю, медленно и мучительно, прямо тут.

Олег удивленно хмыкнул – слаш не бравировал, не обманывал, он собирался сделать то, что говорил. Глазастый осознал это мгновенно. Он сник, помрачнел, растерял весь гонор.

– Ладно, – буркнул альв. – Подчиняюсь грубой силе…

– И вы поедете с нами, – Эрвинг глянул сначала на Олега, потом на Дмитрия. – Кто знает, какие умения могут пригодиться в поисках, и какие ловушки мы встретим в подземельях кремля?

В совещательной комнате, спрятанной на нижнем этаже «Зеркальной пирамиды», было полутемно, несмотря на то, что наверху царил день. А за круглым столом сидели пятеро Наблюдателей, собравшихся третий раз за сутки.

Лица четверых из них отражали разную степень удивления, и лишь пятый, Борис Зорин, старший командор языка «чувствующих», был внешне спокоен, хотя сложенные в замок руки выдавали волнение.

– Я не посмел бы потревожить вас… сородичи, оторвать от дел, – заговорил он, медленно и тяжело роняя слова. – Но произошло нечто из ряда вон выходящее. Сегодня ночью… двое неизвестных проникли в хранилище информации и потревожили данные, относящиеся к нашему замыслу.

– Они похищены?! – воскликнул голубоглазый Наблюдатель с медными браслетами на запястьях.

– Нет. Все накопители на месте… – Борис слегка нахмурился, и перебивший его «бесцветный» испуганно сжался. – Скорее всего, они скопировали то, что хотели. Я сам узнал о незаконном проникновении пятнадцать минут… назад. Его зафиксировали лишь по результатам общего энергетического мониторинга. Более… никаких следов гости не оставили, охрана не подняла тревоги. Вот, смотрите…

И он подвинул к соратникам пару листов распечатки.

– Но кто на такое способен? – задумчиво спросил маленький толстенький Наблюдатель в синем халате.

– Кто-то из наших, – сказал «бесцветный» в темном костюме и с золотым зажимом на галстуке, внимательно разглядывая распечатку. – Хотя тут видно, что они прошли через Комнату Стражей?

– Верно, – кивнул Борис. – И это означает… что ночные гости были ловки, хитры и умелы. И, кем бы они ни были, они… поставили под угрозу наш план, – частота появления пауз в его речи возросла, давая понять, что старший командор языка «чувствующих» нервничает. – А угрозу нужно… ликвидировать как можно быстрее.

– Какие данные у нас есть? – спросил очень высокий Наблюдатель с острым носом. – Характеристики колебания энергетического поля по траектории их прохождения? Этого ведь недостаточно, чтобы построить «слепок»?

– Маловато. – «Бесцветный» с золотым зажимом прикусил губу. – Хотя если выяснить, какие модуляции использовал Стеклянный Мотылек из Комнаты Стражей, и снять параметры враждебной или нейтральной реакции других обитателей Комнаты… С этими данными я берусь создать рабочий «слепок».

– Юрий, займешься этим, – сказал Борис, и голубоглазый Наблюдатель торопливо кивнул.

– Но ведь мимо внешней охраны они пройти не могли, – заметил «бесцветный» в синем халате. – На каждом входе сидит по дежурному. Не пробивались же гости через стенку здания? Значит, нужно взять охранников ночной смены и устроить им сканирование тела Силы.

– Хорошая… мысль, – на лбу Бориса набухли складки. – Это будет на тебе.

– А я отправлюсь будить Белых Гончих, – сказал высокий Наблюдатель с острым носом. – Учитывая серьезность ситуации, именно их нужно отправить в погоню. Или есть другие мнения?

– Нет, все верно. – Старший командор языка «чувствующих» расцепил руки. – Гончие настигнут наглецов сегодня же и… уничтожат. За дело, сородичи. Собираемся здесь же… через полчаса.

Тридцать минут прошло, и пятеро «бесцветных» оказались на тех же местах.

– Юрий, Владислав, ваши данные, – скомандовал Борис, и на стол одновременно легли два информационных накопителя – черных и круглых, похожих на хоккейные шайбы из металла. Выросли два шара из бледно-красного свечения. Один заполнили переплетения разноцветных линий, сложные трехмерные диаграммы, перетекающие одна в другую. Во втором появились два наложенных друг на друга человекоподобных силуэта – бледных, безликих.

– Они прошли через заднюю дверь, – сказал маленький Наблюдатель в синем халате. – Охранника усыпили ядом из нашего арсенала, погружающим в сон, стирающим память.

– Этого достаточно! Вполне достаточно! – «Бесцветный» с золотым зажимом на галстуке нагнулся вперед, подвинул оба накопителя к себе так, чтобы один световой шар проник в другой.

Два изображения наложились друг на друга, размазались и поплыли, но обладателя зажима это не смутило. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака большую ложку, вырезанную из хрусталя, и фарфоровую чашку, изрисованную символами удержания и сгущения. Взмах, и в ней загорелось желтое пламя, а ложка погрузилась в бледно-красное свечение.

Когда вынырнула, в ней обнаружилась капля розовой жидкости, похожая на крохотный драгоценный камень.

Наблюдатель с зажимом очень осторожно вылил ее в чашечку, прямо в пламя, и то зашипело, на миг изменило окраску, став густо-синим. А «бесцветный» вновь потянулся ложкой к переплетенным световым шарам, напоминая повара, извлекающего из варева ненужные более горошины черного перца.

Остальные наблюдали за ним в настороженном молчании.

Еще шесть капель, каждая своего цвета, упали в фарфоровую чашку, и после этого пламя погасло. Вместо него поднялось облако серого дыма, распалось на два, и каждое оформилось в небольшую, сантиметров тридцати высотой, фигурку.

У них не было лиц, не имелось каких-либо особенностей, только руки, ноги, голова и туловище. Но все же чувствовалось, что в этих объемных схемах горит искорка жизни, и что в каждой она – разная.

– Один – человек, другой… наш сородич, – сказал Борис. – Блестящая работа, «слепок» максимально четкий.

Наблюдатель с золотым зажимом кивнул, передвинул чашечку так, чтобы фигурки из серого дыма оказались над краем столешницы, после чего вытер пот со лба и устало откинулся на спинку стула.

– Петр? – старший командор языка «чувствующих» посмотрел на высокого.

– Сейчас, – ответил тот и издал горловой щелчок, неожиданно громкий, породивший в углах эхо.

Дверь комнаты открылась, и порог один за другим переступили два существа, более всего похожих на ходячие манекены: гладкая блестящая кожа, отсутствие глаз, волос и признаков пола.