– Ну, тогда… Значит, все к лучшему. Хорошо, что вы не успели связать себя узами брака.

– А что я влюблена в него, это, конечно, мелочи? Спасибо!

– Я не о том. Мне ужасно жаль…

– Врешь! Все врешь! – Вика вскочила и затопала ногами. – Как только ты его увидела, сразу в лице переменилась. И он! И он!

– Вика, я не хотела…

– Я буду целоваться с Жориком! – заявила сестра. – И пусть ему будет так же больно, как мне! А Вадим пусть мучается, что брат несчастлив! А ты выходи за своего мышевода, нелюбимый муж – это твоя расплата!

– Расплата? За что?

– За вероломство! Знаешь такое слово? Ты же начитанная! «Веро-ломство». Ты сломала мою веру в себя, в него, в людей вообще! Ты не заслуживаешь счастья! И он не заслуживает!

– А ты заслуживаешь? – тихо спросила Катя, поражаясь злости в голосе сестры.

– А я его и не получаю! Жорик – счастье, что ли?

– Откуда в тебе это? Столько непримиримости, ненависти, – поразилась Катя. – Да, Жорик – это счастье! Для того, конечно, кто его оценит. А вот ты… не знаю…

– Естественно! Счастьем можешь быть только ты! Ты у нас и добрая, и жалостливая. Вот только я и моложе, и красивее…

– Я что, возражаю против этого? Конечно, ты моложе и красивее…

– Тогда почему он… Почему?

– Вика… – Катя хотела обнять ее.

– Не прикасайся ко мне! – отшатнулась от нее сестра. – Я знаю почему! Потому что я простая, естественная, что думаю, то и говорю. А ты хитростью…

– Что хитростью?

– Хитростью его заманивала. Разговорчиками всякими…

– Да будь же справедлива! – взмолилась Катя. – Ты же видела, что я никогда не поощряла его визитов…

– Да не хочу я быть справедливой! Не хочу! Не обязана! Мне плохо…

– …и ты ищешь виноватых, – в сердцах подсказала Катя. – И тебе плевать, правда это или нет!

– Правда, правда! – Вика с оскорбленным видом поджала губы. – Теперь, когда я вас уличила, ты бросишь своего мышевода и закрутишь с Вадимом!

– Господи, я же сказала, что выхожу за Егора!

– Сильно сомневаюсь! Если бы у Вадима не было надежды, он бы от меня не отвернулся. Вы встречаетесь тайком от меня. Я тебе больше не верю! Это заговор!

– Ты себя слышишь? Что ты несешь? Ты же сама все это начала из-за расселения. Да не будь этой трещины…

– Это символическая трещина, – торжественно сказала Вика, ткнув указательным пальцем в паркет. На этот раз она не кричала. Наоборот, голос ее был тихим, а взгляд острым, словно она только что поняла что-то важное. – Это не просто так. Эта трещина не дом наш рушит. А наши с тобой отношения.

Катя вышла замуж за Егора в начале августа. Зарегистрировали их в районном загсе по месту жительства жениха, так что прибегать к помощи Вики они не стали. Подтолкнула их к браку внезапная кончина его мамы. Эта хрупкая восьмидесятилетняя женщина цепко держала своих детей в руках. Ее дочери Вере было уже тридцать пять лет, сыну – тридцать два, но при ней они не могли устроить свою личную жизнь. У Веры был мужчина, разведенный, моложе нее, и, если бы не мама, она давно бы ушла к нему, что он неоднократно предлагал. Но Олег был ее бывшим студентом, и мама считала эти отношения недопустимыми и развратными, поэтому Вера встречалась со своим избранником тайно. Два года назад, когда Олег развелся с женой, Вера привела его в дом, но вердикт мамы был непреклонен: мальчишка, несерьезный и непочтительный. Все! Спорить с мамой и расстраивать ее считалось святотатством, и Вера ушла в подполье.

Егорушка был послушным и любимым сыном. Он и помыслить не мог, чтобы делать что-либо без ведома мамочки. Предложение Кате стало самым дерзким поступком за всю его жизнь. Но у него было оправдание: внешне Катя была немного похожа на его маму в молодости. Кроме того, в последнее время мама все чаще заговаривала о том, что пора бы сыночку найти себе невесту. Так что его сватанье до знакомства мамы с Катей было обдуманным шагом. Он не особенно верил в согласие Кати. А вдруг она откажется, зачем тогда зря волновать мамулю?

Так что неудачная попытка не особенно смутила его. Значит, не зря он осторожничал. Но мама становилась все слабее и все чаще побуждала сына к поиску невесты. Катя же не прогоняла его, не огорчала и не отказывалась от встреч. И он решился попробовать еще раз. К его удивлению, она согласилась. Познакомилась с мамой. А через неделю мамы не стало…

Решающим стало то обстоятельство, что мама отозвалась о Кате вполне благосклонно, что вообще было редкостью.

Егор кричал в трубку, плакал, умолял прийти. Катя бросила работу, отложила все дела, занялась Егором и похоронами его матери. Иногда она думала: а что бы он делал, не будь ее рядом? Вера, к ее удивлению, не особенно убивалась по поводу потери и после девяти дней быстренько перебралась к своему парню. Но Егор действительно страдал. Он казался таким раздавленным, словно обрушился весь окружающий его мир. Да так оно и было. Оставить человека в таком состоянии Катя не могла и постоянно находилась с ним рядом. Вскоре они расписались. Получилось это как-то само собой, словно так и надо было. Катя восприняла это как веление свыше. Немыслимо было оставить его одного. Егор плакал по ночам, звал мамулю и все время повторял, что мама одобрила Катю и именно она – женщина его жизни. Поэтому квартирный вопрос отпал сам собой. Вера ушла, предоставив квартиру в их полное распоряжение. Катя вышла замуж за человека с жилплощадью.

– Тебе не нужно ничего делать, – сказала она Вике. – Нам и так дадут квартиру. Я на нее не претендую. Но пока не стану выписываться, чтобы тебя снова в коммуналку не засунули.

– Можешь поступать как угодно! – отрезала та. – Я в твоем благородстве не нуждаюсь. Коммуналка так коммуналка. Зато в центре. На окраине нет коммуналок.

После того разговора отношения сестер не улучшились. И брак Кати ничего не изменил. На что она, честно говоря, очень рассчитывала. Казалось бы, теперь Вика должна была убедиться в ее непричастности к их разрыву с Вадимом. Но Вика по-прежнему демонстрировала оскорбленное достоинство и, как знала Катя от Таисии, продолжала крутить роман с Жориком. Даже ночевать его оставляла. Катю это беспокоило, но поговорить с сестрой, которая цедит слова при встрече и общается словно через силу, она не могла.

Спустя неделю после бракосочетания Егор наконец вышел на работу. Катя смогла передохнуть. Ее впечатление о нем несколько изменилось. Теперь он видела, что ее муж был инфантильным, непрактичным и нехозяйственным. Он всегда жил при маме. Не стало ее, он женился, и теперь заботы о его быте должна была взять на себя жена. Катя отпуск не брала. На работе ей пошли навстречу. Она выходила на полдня, когда получалось, а ее работу выполняли другие сотрудницы. Катя была им страшно благодарна и каждый раз рассыпалась в признательностях, пока одна из коллег не остановила поток ее словоизлияний: