– В сто раз, – он усмехнулся.

– Вы соревновались?

– Постоянно соревнуемся. Обычно я надираю им задницы.

– Из винтовки или из пистолета?

– И то, и другое, – с гордостью ответил парень. – С винтовкой я обращаюсь лучше. У меня дома установлены мишени, и я все время тренируюсь с трехсот ярдов.

Мерси сделала мысленную пометку включить в ордер на обыск дома Лэндона его самодельное стрельбище. Затем пододвинула к нему листок бумаги:

– Вот список оружия, зарегистрированного на твое имя. Здесь все, что у тебя есть?

ФБР особенно заинтересовалось одним из стволов.

Парень, подавшись вперед, внимательно изучил список. Ему потребовалась целая вечность; Мерси даже задумалась, умеет ли он читать. В списке значились всего три ружья и два пистолета. Лэндон должен был пробежать его одним взглядом.

– Да, это всё. – Он толкнул листок обратно.

– Больше ничего? Может, какой-нибудь ствол одолжил приятель? Или подарил родственник?

– Ничего. Первый ствол из списка – подарок дяди. Мы зарегистрировали его как положено.

От его самодовольного взгляда у нее мурашки побежали по коже.

Мерси кивнула и вновь сменила тему:

– У тебя всегда с собой бензин?

– Бак мотоцикла вмещает не так уж много. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

– Значит, на стенках сарая Каулеров бензин оказался чисто случайно…

– Я не собирался его поджигать, если вы об этом.

– А зачем тогда поджег?

Парень снова пожал плечами и отвернулся.

– Твой друг сказал, что тебе нравятся пожары, – соврала Мерси. Она ничего не слышала от его дружков, но до ее прихода Лэндон просидел здесь в одиночестве больше часа. У него было время подумать, что могут рассказать на допросах в других комнатах.

Лэндон резко выпрямился:

– Вранье.

– Ты слышал о пожаре на участке Клайда Дженкинса? Две недели назад кто-то поджег его мусор посреди ночи.

Мерси специально упомянула поджог, о котором в городе не сплетничали. Клайд сообщил о нем только через несколько дней, и об этом, скорее всего, знала только полиция.

Лэндон склонил голову набок с хитрой усмешкой:

– Это просто мусорная куча. Тут нет ничего противозаконного. Ее и так собирались сжечь.

Итак, признание в одном поджоге есть. Даже в двух, если считать сегодняшнюю ночь.

– Кто тогда был с тобой?

Молодой человек вдруг очень заинтересовался потолком.

– Джейсон, – процедил он, рассматривая потолочную плитку. – Наша обычная компания. Финн. Кейд. – Он бросил взгляд за спину Мерси, на Трумэна. – В общем, все, кого вы застукали той ночью.

У Мерси перехватило дыхание.

Кейли была с ними?

– Ты имеешь в виду – ночью в карьере? – уточнил Трумэн.

– Ага.

– Девушка, которую я отвез домой, тоже там была?

– Да, ей понравился пожар, – Лэндон усмехнулся. – И пусть ее юное личико вас не дурачит. Она водит Кейда за нос.

Мерси не могла вымолвить ни одного слова, задать ни одного вопроса.

Кейли?

– А кто был с тобой, когда ты поджег мусорный бак? – спросил Трумэн.

– Здесь нет ничего плохого, – заметил Лэндон. – Сгорел только мусор в баке. Это совершенно безопасно.

– Кто был с тобой? – повторил шеф полиции.

– Только Финн.

Мозг Мерси снова ожил:

– Не знаю его фамилии…

Признание уже в трех поджогах.

– Гейлин, – подсказал Дейли.

Он в самом деле считает, что эти поджоги – ерунда?

Мерси изучающе рассматривала молодого человека. Похоже, он наслаждался тем, сколько внимания ему уделяли она и Трумэн, а после каждого признания в поджоге все больше лучился самодовольством. Выпрямлял спину, чаще улыбался, держался увереннее.

Продолжай медленно выдавливать из него показания. Не думай сейчас о Кейли.

Но не думать о ней оказалось нелегко. В мозгу вновь и вновь возникала картина: Кейли среди бегающей по саду и хохочущей молодежи, о которой говорил Клайд Дженкинс. Мерси вспомнила грязные следы на кухне. Свидетельства, что девушка убегала по ночам. Вряд ли тот раз был первым.

Она сосредоточилась на сидящем перед ней парне – самоуверенном и жутком. Улыбнулась ему; от его ответной улыбки горло словно обожгло желчью. Килпатрик принялась рыться в стопке бумаг перед собой, пока не выудила полицейский отчет.

– А старый автомобиль на Робинсон-стрит?

Улыбка на лице Лэндона стала шире.

– Я оказал его владельцу услугу: он получит за него страховку. Эта развалюха месяцами не трогалась с места.

– Автомобиль не был застрахован, – сообщил Трумэн; Мерси уловила в его голосе еле сдерживаемый гнев. – Владельцу пришлось заплатить за утилизацию, так что никакой выгоды он не получил.

Лицо Лэндона слегка вытянулось:

– Вот облом…

Он что, возомнил себя Робин Гудом?

– Ты знаешь, что пожар уничтожил большие запасы семьи Паркер, – сказала Мерси. – В которые вложено много труда. Им понадобится несколько лет, чтобы восстановить утраченное.

– Глупые выживальщики, – отозвался Хечт. – Думают, что умнее всех. Такие самодовольные – будто они единственные, кто живет правильно… Нормальные люди не копят всё дома, а ходят в торговый центр.

Мерси склонила голову набок. Хотя парень ни в чем не признался, он явно недолюбливал выживальщиков.

– Ты знаешь Стива Паркера?

Ее сердце по-прежнему было преисполнено сочувствия молодой семье.

– Нет. – Лэндон отвернулся.

– А мне кажется, что знаешь.

– Я знаю этот типаж. Они даже из репы выжмут последние соки.

– И что с того? Что плохого в бережливости?

– Если случится катастрофа, они никому не помогут. Всё только ради себя. Элитисты гребаные.

Меня раньше никогда не называли элитисткой.

– Значит, ты считаешь, что в случае катастрофы выживальщики должны делиться запасами с остальными?

– Все должны помогать друг другу, – произнес Лэндон тоном проповедника.

– И как же ты собираешься помогать?

– Я могу работать. Делать все, что нужно. Когда кому-то понадобится помощь, я буду рядом.

Посмотрела бы я, как ты будешь работать замерзшим, мокрым, усталым и голодным. Если отобрать у тебя телевизор, пиво и фастфуд, мы увидим, кто ты на самом деле: готовый на все дикий, жестокий человек…