Его бабка – Искусная от Родне-Молодого. Полкан чёрный бежал в Москве и выиграл. Он состоял производителем в заводе С.И. Терпигорева, но там назывался Полканчиком. Вильсон доказал документально, что Полкан чёрный и Полканчик Терпигорева – одна и та же лошадь. Какое удивительное чутье было у Карузо! Задолго до того, как Вильсон опубликовал данные о происхождении матери Полкана чёрного, Карузо говорил мне, что Полканчик Терпигорева и Полкан чёрный, скорее всего, одна и та же лошадь. Изыскания Вильсона вполне подтвердили справедливость предположений Карузо.

Благодаря любезности Л.Л. Вильсона я имел возможность познакомиться с описью завода Н.А. Дубовицкого. Я просидел над ней несколько вечеров и снял копии с некоторых весьма интересных документов. Приведу здесь письмо, написанное Дубовицким своему управляющему:

Аполлон Артемьев!

Приобретен мною жеребец вороной Полкан-чёрный, 5 верш., А.Б. Казакова завода, 6 лет, славный призовой рысак. ‹…› В Москве еще ему взять один приз 20 января, а на другой день он пойдет в степь. Заплочено… Он резвее Лоскута. Александр его должен знать, он известен под именем Полкан-Симановский, ездит на призы от Повара-Порфирия.

1857 г. 5 января, Н. Дубовицкий.

Дубовицкий писал, что Полкан чёрный резвее Лоскута. Стало быть, он был первоклассной резвости рысак, так как Лоскут был выдающейся лошадью своего времени, выиграл Императорский приз и принадлежал автору письма. Очевидно, что Полкан чёрный был в то время резвейшей лошадью в Москве. Я могу расшифровать таинственного владельца этого жеребца – «Повара-Порфирия». Это не кто иной, как П.Е. Беклемишев, старший повар Английского клуба в Москве и страстный охотник. От его-то имени бежал и ему принадлежал Полкан, которого купил Дубовицкий. Удивляться тому, что повар Английского клуба мог охотиться призовыми лошадьми, не приходится. В те времена в клубе проедались и пропивались колоссальные состояния, и старший повар, прослуживший в клубе много лет и державший там кухню, был, естественно, богатый человек.

Теперь я могу вернуться к заводу Соловьёва. В заводе перебывало немало производителей, которыми коннозаводчик почти не воспользовался. Среди них некоторые заслуживают того, чтобы быть здесь упомянутыми. Терещенковский Дунай, сын знаменитого Бережливого, не оставил в заводе Соловьёва никаких следов. По себе был замечательной лошадью. Продан был из завода в 1901 году. В том же году Бостонжогло купил у Соловьёва известного Короля (Жемчужный – Княжна), полубрата знаменитого Князька. Король сам был резов – его рекорд 2.29,1 был хорош по тому времени – и дал Соловьёву семь призовых лошадей, которые выиграли 21 280 рублей. Резвейшим его сыном был Балагур 2.27, сын Банкирши. В заводе Соловьёва я видел около десяти жеребят от Короля, и все они были хороши по себе. За Короля Бостонжогло заплатил 4500 рублей, и я считаю, что эту лошадь Соловьёв продал напрасно. Белый Железный (Варвар – Желанная), р. 1884 г., был одной из лучших лошадей, вышедших из завода Борисовских. Соловьёв имел крупные дела с Сибирью, его постоянным покупателем был Подаруев. Ему так понравился Железный, что Соловьёв скрепя сердце продал ему жеребца. Железный дал много замечательных лошадей в Сибири, затем, уже стариком, был куплен для Хреновского завода. Дети Железного бегали почти исключительно в Сибири и там выиграли свыше 25 000 рублей. От Железного на ипподроме появилась двадцать одна лошадь. Дети и внуки Железного очень высоко ценились в Сибири, были не только резвыми, но и превосходными по себе. Пряник (Родимый – Прелесть), р. 1884 г., был продан из завода в 1895 году г-же Стрекаловой. У Соловьёва от него была резвая Армида, получившая заводское назначение. Отец Пряника Родимый (Подарок 2-й – Рогнеда), р. 1878 г., состоял производителем в заводе Борисовских, где успел дать призовую Шипку, впоследствии прославившуюся своим приплодом у князя Вяземского. Еще один борисовский жеребец, именно белый красавец Сорванец, внук толевского Гранита, был продан в 1901 году Бостонжогло. Сорванец давал превосходных по себе детей, но не резвых.

Подводя итоги коннозаводской деятельности Соловьёва, следует сказать, что этот коннозаводчик добился очень хороших результатов для своего времени. Им созданы пятьдесят две призовые лошади, которые выиграли 152 402 рубля, причем безминутных было девятнадцать. Назову десять самых резвых: Ворожей 2.24,1, Жигун 2.23,3, Милый 2.25,3, Молодец 2.20,4, Рекорд 2.21, Славный 2.26, Тамара 1.35, Татарин 2.26½, Товарищ 2.21,1 и Турок 2.25,3. Общий класс лошадей завода Соловьёва был относительно высок, и, оценивая рекорды соловьёвских лошадей, необходимо учитывать время, когда они были показаны: безминутная лошадь тогда считалась чуть ли не знаменитостью.

Завод Н.М. Соловьёва был продан и послужил основанием двум заводам – заводу Бостонжогло и заводу Блинова. Бостонжогло купил у Соловьёва двух заводских жеребцов и двадцать одну матку, Блинов купил одного жеребца и двадцать четыре матки. Бостонжогло повел свой завод в упряжном направлении, а Блинов интересовался только призовым делом. В заводе Блинова родилось немало выдающихся лошадей. Кроме того, Соловьёв за время своей коннозаводской деятельности продал немало заводского материала Стрекаловой, Турланову и другим, так что его лошади не погибли для коннозаводства. Соловьёв под старость лет имел утешение видеть, что его труды не пропали даром.

Завод наследников князя А.В. Мещерского

В 1902 году я посетил завод наследников князя А.В. Мещерского. В то время я был озабочен поисками заводских маток для своего завода. Мои денежные ресурсы тогда были ограничены, потому, случайно узнав, что остатки завода князя Мещерского дешево распродаются, я тотчас туда отправился.

И вот я опять в пути! Удивительное дело, как успокоительно и благотворно всегда действовала на меня дорога. Все мои мысли сосредоточивались на беспрерывно меняющихся картинах природы. Иногда они уходили в давно прошедшее, порой сосредоточивались на будущем. Я мечтал о том, каких разведу лошадей, как буду вести завод. Счастливое время молодости, надежд и всяческих упований – как все это теперь бесконечно далеко и все же дорого и мило моему стареющему сердцу!..

Итак, я подъезжал к веселоподолянской усадьбе князя Мещерского, расположенной в Полтавской губернии.

Дом-дворец стоял на открытой большой лужайке, а позади был вековой парк. Дворец князя был вполне современной постройкой, хотя своими вышками и башнями напоминал какой-нибудь замок на Рейне. Архитектор сумел смягчить формы, нашел возможность многое приспособить к требованиям времени и вместе с тем не потерял общее и самое ценное – архитектурный ансамбль. Я много путешествовал на своем веку, хорошо узнал Россию, перебывал во многих имениях – и смело могу сказать, что такого дворца, такой великолепной, стильной, величественной и красивой постройки я не видел в России ни в одном другом месте. В веселоподолянской усадьбе расположение служб и хозяйственных построек было иное, нежели в других помещичьих