На широкой центральной лестнице, ведущей со второго этажа на первый, к ней подскочили две девушки, в которых Тая узнала своих официальных подруг: Ларину и Селию, хотя вернее было бы назвать их ее верными подпевалами, готовыми следовать за своей командиршей и в огонь и в воду, вместе с ней бедокурить на все лады и прогуливать уроки.

— Доброе утро! — защебетали девушки, которым было позволено обращаться к принцессе на «ты». — Как ты себя чувствуешь после Мертвых Земель? Это был полный кошмар, да?! И жених твой жуткий постоянно рядом был, да? Как ты всё выдержала, не представляем!

— Нормально выдержала. Благодаря моему совсем не жуткому жениху, — холодно ответила Тая. — Завтра потрудитесь явиться на утренние уроки.

Девушки опешили от такого ледяного приема своей предводительницы во всех проказах и поплелись за спешащей к дверям Таей, как побитые собачки.

Расс разговаривал со своей рыжеволосой невестой. О, это он Милли ждал? Тая притормозила на ступеньках крыльца, дожидаясь, пока они закончат разговор. До нее долетели слова:

— Рад, что моя сестрица действительно старается исправиться и на уроки принялась ходить, хоть лакея все-таки напугала своей странной шуткой. Ну, это в ее духе, привычку дурачиться и озорничать быстро не изживешь.

— Ее замечания о легких и сердце не выглядели шуткой, — возразила Миллиса, — твоя сестра в самом деле много знает об анатомии человека, она весьма уверенно произносила медицинские термины, это сам учитель Тегран признал.

— Оказывается, она давно увлеклась нетрадиционной медициной, но никому об этом не рассказывала, — объяснил Расс, с отчетливыми нотками гордости за сестру, у Таи даже на сердце потеплело.

— О, надо же, никогда бы не подумала. Ты по делам уезжаешь? — спросила Миллиса, с откровенным восхищением и робкой нежностью взирая на своего жениха.

Тая окинула взором братца, оценила его широкие плечи, сверкающие на солнце платиновые кудри, ярко-голубые глаза в обрамлении густых черных ресниц — и не нашла, к чему придраться: хорош братец, очень хорош, восторг Миллисы вполне обоснован, особенно если ей, в отличие от Таи, нравятся блондины. Наблюдая за выразительным личиком девушки, Тая переоценила некоторые факты. Ей, взрослой женщине, сразу стало очевидно, что отец Милли отнюдь не насильно ее за принца сосватал, что девушка трепетно влюблена в Расса, хоть усиленно старается это скрыть.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Пока Тая размышляла, с чего бы это официально помолвленной девушке прятать ото всех свои горячие чувства к законному жениху, к Рассу подошел королевский садовник с большим букетом роскошных темно-красных, похожих на розы цветов, срезанных в оранжерее, и отчитался:

— Как заказывали, ваше высочество, сорт «алая страсть», двадцать одна штука.

Брат Таи заметно смутился, поблагодарил садовника, забрал у него букет. Миллиса чуть заметно побледнела и отступила на шаг. Ее лицо стало равнодушным, невозмутимо вежливым, а в Тае взыграла женская солидарность против неверных мужчин и злость на братца — ясно, по каким делам он ехать собрался!

Однако Расс и сам почувствовал, что оплошал. С обаятельной улыбкой он протянул розы своей невесте:

— Это тебе! — сообщил он.

Увы, прозвучало это настолько фальшиво, что Тая поморщилась, а две девицы за ее спиной противно визгливо хихикнули. Миллиса вздрогнула, услышав этот смешок, и раздвинула губы в принужденной улыбке:

— Спасибо, но не нужно. Я не люблю розы, Расс. От их сильного аромата у меня кружится голова.

— Ты ранишь мне сердце своим отказом, — притворно вздохнул принц, и Тая не выдержала. Она широко шагнула вперед и произнесла с нарочитой укоризной:

— Милли, дорогая, не хорошо ранить человеку сердце, ведь оно у него одно, как рассказал сегодня учитель Тегран.

Расс улыбнулся ее словам, но наткнувшись на гневный, ледяной взгляд своей сестрёнки быстро сообразил, что рано обрадовался родственной поддержке. Тая многозначительно прищурилась и договорила:

— Запомни, Милли: лучше ломать кости — их у человека двести шесть.

С этим напутствием Тая дружески похлопала Миллису по плечу, всем своим видом откровенно намекая, что охотно поможет уменьшить количество целых костей в одном конкретном человеке. Расс насупился, возмущенно запыхтел, пихнул злополучный букет в седельную сумку и ускакал. А Тая, почувствовав чей-то пристальный взгляд, оглянулась…

На краю аллеи стоял и смотрел на нее целитель Ярой Тегран, знакомым уже жестом поглаживая упрямо выдающийся вперед квадратный подбородок. Его серые глаза были полны задумчивых сомнений.

«Зря я брякнула про количество костей, эти сведения наверняка отсутствуют в местном медицинском справочнике, — поздновато спохватилась Тая. — Целитель услышал про мое тайное увлечение нетрадиционной медициной? Наверняка, стоит недалеко. Ладно, буду придерживаться прежней версии и уверенно врать, что раньше прятала под подушкой книги, а потом еще внезапно перевоспиталась в критической ситуации, оказавшись в Мертвых Землях на волосок от смерти. Других вариантов у меня все равно нет».

Целитель повернулся и зашагал по аллее прочь от нее, а за спиной Таи протопотали легкие девичьи ножки.

— Какой у тебя внимательный жених, Миллиса, зачем от букета отказалась? — ядовитым голоском осведомилась Ларина.

— И отчего рубиновое колье не носишь? Расс его неделю назад в лавке моего дяди купил. Дядя отцу рассказывал, что долго принц подарок выбирал, так неужели не подарил тебе еще? — подхватила Селия.

— Удивительно, что роз в букете было ровно 21 штука, в точности, как сегодня стукнуло лет красавице Райме, дочери мельника с верхней плотины — какое совпадение, — продолжила сыпать соль на раны Ларина. — Да, Райма — не рыжеволосое чудище, а статная блондинка, красивее ее только принцесса Таяра.

Миллиса Лерен молча отвернулась от язвительных девчонок и пошла во дворец, высоко подняв голову и гордо расправив плечи. Синие глаза девушки сверкали, как сапфиры, но ни единой слезинки не скатилось по щекам. Тая уважительно склонила голову перед такой выдержкой, мысленно пожелав братцу вылететь из седла по дороге к прекрасной Райме. Принцесса Таяра и обе ее подруги никогда не догадывались, насколько больно ранят рыжеволосую дочь верховного мага подробностями интрижек принца, они полагали ее помолвку обычным договорным союзом без взаимных горячих симпатий.

«Если бы они догадались о чувствах Милли к Рассу, то жалили бы бедняжку чаще и сильнее, — подумала Тая, вспоминая об отношениях девушек, объединенных в одну группу высокопоставленными отцами. Принцесса с детства невзлюбила Миллису Лерен, а Ларина с Селией разделяли все мнения принцессы и старались выслужиться перед ней, нападая на ту, что ей неугодна. — Ну, это дело мы поправим»