размышлению, замявшись всего на секунду, Данила все-таки сел рядом с Бесковым. Старший тренер довольно хмыкнул, а в глазах Лядина промелькнула тень. Семенов же наблюдал за всем происходящим с видимым интересом. Правда, проскальзывала, порой, в его выражении лица хищное злое предвкушение. Интересно, по какому поводу?

Но, внешне благодушно и спокойно, чиновник вполне мирно дал высказаться обеим сторонам, благожелательно выслушав их аргументы. А потом, немного подумав, задал тот самый вопрос напряженно замершему на своем месте Даниле.

— Ты сам-то чего хочешь?.. Ау, Мельник, проснись!

— Я не сплю, — нехотя отозвался футболист. — Думаю.

— Это правильно, — Семенов поощрительно улыбнулся. Глаза его, правда, так и остались при этом безжизненно-холодными. Смотрит, как на букашку, которую планирует насадить на булавку и засунуть в банку, пришло вдруг на ум Даниле. Господи, что ж вам все неймется-то, почему просто нельзя играть в футбол? Достали уже со своими подковерными игрищами и тайнами Мадридского двора.

— Я хочу играть за клуб! — решился Мельник. — Считаю, что наша главная задача — это показать всему миру наше превосходство. Особенно с учетом того, что в Испании правит фашистский режим Франко. — Ага, не зря читал советские газеты, хотя классик литературы настоятельно советовал обратное.

— Молодец! — спокойно сказал Бесков с деланным равнодушием.

— Ну, вот и разобрались, — подытожил Семенов. — Евгений Иванович, у вас остались вопросы к Мельнику?

Лядин разочарованно фыркнул, с грохотом отодвинул стул и молча вышел из кабинета, не оглядываясь. Семенов проводил его скучающим взглядом. Казалось, чиновника вовсе не задел демарш тренера сборной.

— Константин Иванович, если не возражаете, хотел бы обсудить с вами еще несколько рабочих моментов. Но, думаю, задерживать наше юное дарование не будем? — намек был более чем прозрачным и поэтому Данила коротко попрощался с Семеновым и следом за Лядиным покинул кабинет.

— Домой поезжай, — милостиво разрешил Бесков напоследок. Что ж, и на том спасибо. А то тащись на ночь глядя опять в Новогорск.

Но, как оказалось, обрадовался Данила раньше времени.

— Мельник? — окликнула его в приемной секретарша, когда молодой игрок аккуратно прикрыл за собой дверь в начальственный кабинет. Матерая такая мадам со старомодным пучком на голове, комфортно устроившаяся за монструозно допотопной на взгляд парня пишущей машинкой и стрекочущая на ней с пулеметной скоростью. Но сейчас она сделала небольшой перерыв и требовательно глядела на Данилу поверх неожиданно стильных очков.

— Так точно, — схулиганил футболист, принимая уставную стойку и преданно поедая глазами секретаршу. Та коротко хмыкнула и небрежно бросила:

— Тебя в пятьсот одиннадцатый кабинет просили зайти.

— Разрешите идти? — Эх, вот со строевой не очень, а так можно было бы выдать поворот кругом и марш-марш, печатая шаг.

— Завязывай, — мягко посоветовала секретарша. — А то и правда внесу нечаянно в список на отправку куда-нибудь далеко-далеко.

— Простите, — ухмыльнулся Данила. — Виноват, исправлюсь. Какой, говорите, кабинет?

Найдя нужную дверь, Мельник коротко постучался и вошел.

— Можно?..Вот черт, опять вы?!

— Проходи, чего на пороге застрял? — Капитан Шориков приглашающе махнул рукой. — Да заходи ты!

— Что на этот раз? — угрюмо поинтересовался Данила, усевшись на стул перед столом комитетчика. Тот, не спеша с ответом, распечатал пачку «Явы», вытянул сигарету, покатал ее между пальцев, разминая, а потом потянулся за коробком спичек. Мельник поморщился.

— Не любишь сигаретный дым? — лениво спросил Шориков.

— Не люблю.

— Ну ничего, потерпишь.

Мельник промолчал.

— В общем так, дружок, — кагебешник глубоко затянулся. — Снова ты у нас на дороге стоишь. — Он выдохнул. — И это уже начинает слегка напрягать.

— В смысле? — удивился Данила. Никакой вины он за собой не чувствовал. И слова комитетчика его реально удивили. В самом деле, где это он умудрился перейти дорогу «Конторе»?

— Не понимаешь? — Шориков смотрел с сочувствием. Прям заботливый родитель общается с сыночком-дебилом. Ни дать ни взять. — Ладно, освежим твою дырявую память. — Капитан полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда фотографию и продемонстрировал ее футболисту.

— Ирина? — изумился Мельник. — А она-то здесь с какого боку-припеку?

— Вот ты, валенок, — развеселился кагэбешник. — Познакомился с девушкой, ночь с нею провел — да не красней и не вякай ничего, против твоих амурных похождений никто ничего не имеет — а кто она и что не в курсе.

— Почему же, — насупился Данила. — Актриса вроде. Или манекенщица?

— Верно, — согласно кивнул Шориков. — С шестнадцати лет девочка по подиуму гуляет. Чаще всего для «Союзмехторга» что-нибудь рекламирует. Кстати, работа отнюдь не легкая — по двенадцать часов пашет. Но теперь вот во ВГИК поступила. И не куда-нибудь, а к самому Сергею Герасимову! Чувствуешь уровень?

— И что? — Мельник никак не мог взять в толк, зачем весь этот разговор.

— О, сейчас поймешь, — пообещал капитан. — Скажи, дружок, ты у своей новой знакомой не интересовался, часом, кто ее родители?

— Нет, — пожал плечами Данила. — Как-то не до того было.

— А, ну да, понимаю, как же, — улыбнулся кагэбешник. Вроде как с сочувствием, но Мельник насторожился. Что-то здесь было не то. — Дело молодое. Так давай я тебе расскажу, не возражаешь?

— Весь во внимании.

— Не ерничай! — построжел лицом капитан. — Ситуация серьезная. Родной отец Ирины нам не очень интересен: поляк, летчик, сбежал на родину, бросив жену с ребенком. Мотивы его к нашему делу не относятся. Двигаемся дальше. Второй муж Лилии Георгиевны…

— Кого?

— Матери Ирины. И вообще, не перебивай! — Шориков пристукнул по столу ладонью — Говорить будешь, когда разрешу. Усек?

Данила демонстративно изобразил, будто застегивает рот на молнию.

— Клоун! — хмыкнул комитетчик. — Так вот, вторым мужем Лилии Георгиевны стал иранский генерал Абдул Реза Азер. Один из близких людей шаха Пехлеви. Но при этом коммунист! После покушения на шаха попал под подозрение и был приговорен к смертной казни. Бежал в СССР. Здесь оформил брак и официально удочерил Ирину. Поэтому у нее фамилия такая странная — Азер. Есть еще сводная сестра. Но это лишнее. Для нас важно другое: отчим твоей подружке хорошо известен в Кремле. Причем, находится там на очень хорошем счету. Преподает в институте востоковедения.

Ух ты, сообразил Данила, а круто дело заворачивается — знаем мы таких «преподавателей» — небось на нашу разведку беглый генерал работает. Нелегалов помогает готовить или еще что-нибудь в этом роде. Поэтому естественно, что и он сам и его семья под колпаком у Конторы Глубинного Бурения. О, кстати, а ведь и Ирина с ее кругом общения, знакомствами среди иностранцев — меха всю жизнь одним из знаковых экспортных продуктов Союза были — вполне может находиться в разработке, как потенциальный агент. Или как там это называется? Вот, черт, никогда особо всей этой шпионской романтикой не интересовался. Так, почитывал иногда какие-то книжонки, да