Разговор с бывшим мужем вышел более эмоциональным, чем хотелось Алёне и теперь в душе царила тоскливая опустошённость. Двадцать лет жизни подарила человеку, который этого совершенно не заслуживает и что теперь?

"А ничего теперь. Буду просто жить и радоваться каждому дню. Съезжу к маме, позвоню дочери, куплю в книжном новый роман, а в продуктовом — коробку шоколадных конфет. И всё у меня будет замечательно."

Алёна оделась, сложила в сумку запасной комплект одежды на случай, если придётся заночевать у мамы. Подумала и следом упаковала баночку варенья и травяной сбор от давления. Лечить себя мама вряд ли разрешит, а вот попить чай может и согласится.

Снег продолжал падать, но по поселковым дорогам недавно прошёл трактор и на трассу Алёна выехала без труда. Заснеженные крыши сонной Родниковки остались позади, промелькнул пост ГИБДД, и за поворотом открылся вид на ровную ленту двухполосной трассы, убегающую к тонкой линии горизонта.

Алёна вела машину аккуратно и скорость не превышала, справедливо опасаясь коварства зимней дороги. И, как оказалось, не зря.

Трасса хоть и пролегала прямо, почти без поворотов и изгибов, но в некоторых местах шла под заметным уклоном вверх и вниз. Сказывалось влияние невысоких холмов — предвестников Жигулёвских гор. В низинах между холмами, словно серые пятна на стерильно-белом полотне зимнего пейзажа, прятались светлые осиновые рощи. И, когда Алёна проезжала мимо одной из куцых рощиц, что-то большое, лохматое и невероятно быстрое, метнулось из заросшего молодой порослью кювета наперерез машине.

Алёна вскрикнула и резко вывернула руль, пытаясь избежать столкновения. Синий Пежо завертелся на скользком покрытии, отчаянно ища сцепление и хоть какое-то равновесие, но так и не нашёл — с ужасным звуком проскользил в неуправляемом заносе, подпрыгнул на куче недавно чищенного снега и опрокинулся на бок в глубокий кювет. Колёса ещё некоторое время беспомощно крутились, но вскоре, качнувшись в последний раз, остановились и они. В низине между двумя холмами установилась полная тишина.

*

Приходила в себя Алёна тяжело. В голове раздавался непрерывный стук, виски будто сдавило тугим металлическим ободком, дурнота накатывала тошнотворными волнами. Нестерпимо болела шея и Алёна, не выдержав этой пытки, протяжно застонала и, наконец, окончательно очнулась. Поморщилась и медленно подняла голову. Несколько раз изумлённо моргнула и осторожно, чтобы не напрягать лишний раз измученную шею, огляделась, насколько ей это позволили связанные за спиной руки.

Она сидела на стуле с высокой спинкой посередине пыльной комнаты явно заброшенного дома. Тусклые, мытые последний раз в прошлом веке, окна, еле пропускали и так не яркий дневной свет. Обломки старой мебели, невнятной расцветки тряпьё, истлевшие книги, газеты и картонные коробки покрывали всё видимое пространство.

— Где я? — откашлявшись и немного прочистив пересохшее горло, спросила Алёна. — Что происходит? Эй! Есть тут кто?

— Привет, крошка. Очнулась? Вот и славно. — откуда-то из-за спины появился тот, кого меньше всего Алёна желала видеть.

Широко расставив ноги и вызывающе сложив руки на необъятной груди, перед ней с омерзительно гадкой ухмылкой стоял Игоряша.

— О, Боже!

— Что ты, детка. Это всего лишь я. — усмехнулся мужчина и шагнул ещё ближе так, чтобы его обтянутый джинсами пах оказался прямо напротив лица связанной Алёны. — Признавайся — скучала? Скучала, я спрашиваю? — длинными толстыми пальцами ухватил Алёну за подбородок и заставил запрокинуть голову, чтобы скрестить взгляды. Алёна кривилась от тяжелого мужского запаха и боли в шее. Ещё и тошнота вернулась с новыми силами. — Ух, какой вид! Мне нравится!

— Послушайте… Игорь… Что вам нужно? Зачем я здесь и где моя машина? Почему я связана? — меньше всего Алёна желала ощущать на себе тяжёлый похотливый взгляд и потому старательно забрасывала мужчину вопросами, отвлекая от похабных мыслей.

— Разговорчивая какая. — хмыкнул Игорь, но руки убрал, вышел в соседнюю комнату и вернулся со вторым стулом. Поставил его напротив Алёны и уселся, закинув ногу на ногу, и продолжая сверлить пленницу наглым насмешливым взглядом.

— Ну что ж, немного времени у нас есть, можно и поболтать.

— Времени до чего? — Алёна ёжилась от пронизывающего взгляда и от холода, начинающего проникать под тонкие лосины и вязаное платье. Её куртка, видимо, осталась в машине, а это значит, что впереди маячит проблема переохлаждения и простуды.

— До того, как сюда явится твой рыцарь в сияющих доспехах, конечно. Кир. — пояснил Игорь, увидев вопрос в Алёниных глазах.

— Он не мой.

— Ну твой или не твой, но мчится уже со всех лап. — развеселился Игорь и хлопнул себя ладонями по коленям. — Прямиком к своей смерти.

— Что? — Алёна вскинулась и дёрнула связанными руками, пытаясь освободиться.

— Ого, как разволновалась… Нравится он тебе, да? — мужчина прищурился. — Ну это потому, что ты нормального мужика не пробовала. Ничего, разберёмся с недобитым альфой и я всё исправлю. Узнаешь, что такое настоящий самец.

— Да как вы…

— Тихо! — Игорь одним прыжком оказался возле Алёны и крепко зажал ей рот большой ладонью. Алёна замычала и заёрзала, но Игорь только сильнее сжал руки, почти перекрывая доступ кислорода. — Заткнись, дура, иначе шею сверну!

Нагнулся, схватил с пола грязную тряпку и быстро завязал Алёне рот, стянув концы тряпицы тугим узлом на затылке.

— Ну что, малышка, готова увидеть, как одного слишком самоуверенного волчару разметает по стенам хороший заряд взрывчатки?

Алёна задёргалась на стуле, сдерживаемая каменной рукой Игоря и безмолвно закричала, заливаясь слезами, но всё было без толку, и мощный взрыв потряс дом. Соседняя комната просто исчезла — крыша обвалилась, а стены сложились, словно хрупкий карточный домик. Когда клубы пыли немного развеялись, Игорь осторожно прошёл к дверному проёму, выглянул и скрылся в хаосе руин.

Алёна уронила голову на грудь и бессильно глотала слёзы, задыхаясь от горя и отчаяния. Неужели это правда, и сильного, полного кипучей жизненной энергии Кира больше нет?

Внезапный шум драки привлёк внимание Алёны и она с настороженной надеждой посмотрела на дверной проём. Там, среди осколков битого кирпича и угрожающе острых обломков досок, развернулась настоящая битва двух лесных зверей. Громадные волки, один чёрного, другой пепельно-серого цвета, драли друг друга с таким остервенением, что было ясно — в живых останется только один.

Алёна переводила глаза с одного на другого и пыталась понять, кто есть кто. Чёрный — это же Кир? Тогда серый, получается, Игорь. Но Игорь темноволосый, почему же волк у него светлый?

"Илья!" — внезапная догадка озарила Алёну, когда серый тяжело упал, сбитый с лап, а чёрный с торжествующим рыком вцепился ему в шею. Серый судорожно дёрнулся и выгнулся, оглашая развалины хрустом костей и предсмертным хрипом.