опутанный трубками, с этой чертовой маской на лице… В памяти оживал кошмар трехлетней давности, когда целую неделю Амадео балансировал на грани жизни и смерти, а перед этим пять минут был мертв. Тогда весь мир провалился в черную бездну, и сам Ксавьер перестал существовать на целую вечность, пока сердце принца не забилось вновь.

Нет, он не мог пережить это снова.

— Как тебе удается? — прошептал он, сморгнув непрошеную слезу. — Как тебе удается все время находить самый узкий канат и бежать по нему галопом, рискуя свернуть себе шею?

— …страховочный трос…

Ксавьер наклонился к принцу, думая, что ему послышалось. Но нет, Амадео пришел в себя и смотрел на него едва открытыми глазами.

— О каком чертовом страховочном тросе ты говоришь? — процедил Ксавьер сквозь стиснутые зубы. — Шутить вздумал? Я снова едва тебя не потерял, а ты решил продемонстрировать мне свое чувство юмора?

Амадео слабо улыбнулся.

— Ты — мой страховочный трос, — произнес он уже отчетливей, хотя голос из-за маски звучал глухо.

Ксавьер шумно выдохнул и, опершись ладонями о кровать, низко опустил голову, чтобы Амадео не увидел подозрительно блестящие глаза.

— Проще самому тебя убить, чем каждый раз переживать, — проворчал он. — Не снимай маску и не говори, я спрошу врача, можно ли.

Он поспешил выйти из палаты. Бросив Чилли, что ее босс очнулся, он быстрым шагом направился к выходу, едва не сбив с ног Даниэля.

Бьянка вернулась домой в превосходном настроении. Все прошло даже лучше, чем она ожидала — подумать только, насколько сильной оказалась у Солитарио реакция! Всего парочка кошачьих волос, брошенных в бокал (Бьянке бы стать иллюзионисткой или великой карманницей с такой ловкостью рук!) привела к потрясающему результату. Солитарио едва не отбросил коньки на глазах у сотен гостей, и если бы не подоспела его рыжая бестия, все там бы и закончилось. И Бьянку никто ни в чем не смог бы обвинить — откуда ей знать, что произошло? Ах, кошка? Простите, я не знала, когда перед приездом погладила брошенного на улице котенка…

Легкая тучка омрачала ясное небо чистейшего удовлетворения. Бартоло. Какого черта он полез в это? Она всего лишь погладила соседского кота. Как же он догадался, что именно она собирается делать? Про аллергию Солитарио знали немногие, и если бы не соглядатай в его доме, Бьянка бы понятия об этом не имела.

Решив, что разберется с братцем позже, Бьянка блаженно растянулась на диване. Интересно, что скажет Себастьян? Заслужила ли она похвалу за эту небольшую шалость?

Вчера она нашла Арройо в каком-то вонючем подпольном казино. Он сидел один за столом и неторопливо раскладывал пасьянс, недовольно цыкая каждый раз, когда выпадала не та карта. Вышибала у входа смерил ее подозрительным взглядом, но не сделал попытки остановить.

— Мне нужна ваша помощь.

Себастьян поднял глаза от разложенных на столе карт и прищурился.

— Во-первых, здравствуйте.

Бьянка закатила глаза, но все же ответила на приветствие.

— Во-вторых — у вас семейный радар? Вы не первая, кто находит меня в этом месте.

— Видимо, вы хотите, чтобы вас нашли. — Бьянка не стала уточнять, кто именно из ее семьи приходил сегодня сюда. — Мне нужна ваша помощь.

— Да, вы говорили. — Себастьян выложил четверку пик на пятерку червей.

— Завтра в «Азарино» будет праздник.

— Господин Солитарио любит радовать своего ребенка. Что ж, это ему только в плюс. Многие родители так и с родными-то детьми не обращаются.

Бьянке показалось, что в голосе Себастьяна мелькнула грусть, но она привычно отмахнулась от всего, в чем не была заинтересована.

— Так при чем тут я? — продолжил Себастьян. — Меня не приглашали, я, знаете ли, у этого семейства не в чести.

— Очень жаль, потому что я хотела попросить вас о небольшой услуге. Кажется, вы на ножах не только с Амадео, но и с Ксавьером Санторо. А он вчера вернулся в город.

— Вот как. — На лице Себастьяна не дрогнул ни один мускул, будто он уже знал об этом. — И чего же вы хотите?

— Отвлеките его ненадолго.

На этот раз Себастьян заинтересованно поднял глаза.

— Зачем? Замышляете шалость?

Бьянка не удержалась от улыбки.

— Именно. Всего лишь шалость, но маячащий поблизости страж не позволит мне сыграть эту партию.

Лоб Себастьяна прорезала едва заметная морщинка.

— Любопытно, что же вы такое задумали. А мотив я могу узнать?

— Он меня оскорбил. А я такого не спускаю никому, будь он хоть богом.

Себастьян отложил нераскрытые карты и зааплодировал.

— Браво, Бьянка! Слова, достойные богини!

— Да будет вам, — отмахнулась та, не показывая, что польщена. — Так что, могу я на вас рассчитывать?

— Но вы уверены, что эта шалость безобидна?

— Вполне, лишь неприятна.

— Я лишь предупреждаю вас. Если вы серьезно навредите Амадео Солитарио, я этого так не оставлю. У меня, знаете ли, на него свои планы. — Он снова взял карты. — Что ж такое, и сегодня невезуха…

Какие у тебя на него могут быть планы, фыркнула про себя Бьянка. Жажда мести жгла изнутри, ей хотелось сейчас же претворить ее в жизнь, но нельзя. Пока нельзя. Если она поторопится, ничего не выйдет, Себастьян сможет запросто дать ей красный свет. А переходить ему дорогу Бьянке почему-то не хотелось. Выглядел он как обычный мужчина, но чертовщинка, даже какая-то безуминка, то и дело сверкающая в глазах, заставляла ее не переходить проведенную им черту.

Поэтому она мило улыбалась и убеждала его, что не причинит Солитарио сколь-нибудь ощутимого вреда.

Дверной звонок издал мелодичную трель, и Бьянка пошла открывать, гадая, кто же это может быть. Даниэль пришел умолять, чтобы она больше не вредила его обожаемому учителю? Было бы замечательно и избавило от стольких проблем…

— О, мсье Себастьян! — Бьянка улыбнулась во весь рот. — Не ожидала, что вы лично…

От сильной пощечины она рухнула на пол, как подкошенная.

— Идиотка, — тихо сказал Себастьян, перешагнув через нее. В его голосе не было и намека на сочувствие. — Кто приказывал тебе доводить его до полусмерти? Кто?

Бьянка ошарашенно прижимала ладонь к левой щеке. Рот наполнился вкусом крови.

— Н-но вы же сами…

— Что — я сам? Согласился помочь тебе заполучить «Гандикап»? Да. Но договоренности об убийстве Солитарио мы не заключали!

— Вы же сами разрешили мне небольшую шалость! — выпалила Бьянка, неуклюже поднимаясь на ноги. — Зачем тогда…

— Вот именно! Небольшую! Шалость! — рявкнул Себастьян. — Ты должна была удовлетворить свое уязвленное эго, и только, а не доводить Солитарио до комы! Неужели думаешь, что он нужен мне мертвым, а? Тогда ты еще тупее, чем я думал!

Бьянка молчала и осторожно трогала