и бумажка стала вращаться вокруг палки, к которой она была прикреплена.

«ВСТРЕТИМСЯ У ПОДНОЖИЯ ХОЛМА. У ТЕБЯ ЕСТЬ 10 МИНУТ».

Я распахнула окно и высунула голову. Кэллум махал мне рукой из садика перед домом.

— Убирайся оттуда! — прошипела я. — Тебя могут заметить Полл или Собачник.

Я молилась, чтобы у них были задернуты шторы или чтобы они смотрели телик в гостиной.

— Тогда спускайся, — улыбнулся он.

Он опять вставил контактные линзы.

— Не могу.

— Можешь. Если не спустишься, я позвоню в дверь. Ну вот, смотри, я иду, я подошел, я поднимаю руку в опасном направлении, вот мой палец уже в нескольких сантиметрах… — Он протянул руку к двери.

— Ой, ради бога! Это не смешно. Перестань!

— Ну, тогда спускайся. Только на минуту, только поздороваться. Пожа-а-а-луйста.

Он опустил руку и умоляюще взглянул вверх.

Я могла запустить свой «Иллюстрированный словарь» ему в голову, тогда бы он заткнулся. Но эта улыбка…

— Пожа-а-а-а-а-а-луйста.

— О, черт! Ну ладно. Только на одну минуту. А ты положи шест для одежды там, где его нашел и сними с него это послание. И забери с собой. Если Полл это прочтет, у нее случится припадок.

Он отдал мне честь и бросил шест на землю. Я мысленно молилась, чтобы поблизости не было соседей. Хорошо, что уже стемнело.

— Увидимся в пять? — Он помахал мне ладонью с растопыренными пальцами.

— Ты сказал, не больше десяти минут.

— Окей. Но, пожалуйста, не трать время на прическу и всякие девчоночьи прибамбасы. Ты и так выглядишь классно.

Я почувствовала, что краснею, но потом поняла, что все это он говорит только для того, чтобы я поскорее вышла. Всего лишь для этого.

— Мне надо надеть пальто.

— Совсем не надо, на улице тепло. Выходи как есть.

Я посмотрела на свою полуобнаженную грудь. Нельзя допустить, чтобы меня видели на улице в этой блузке.

— Ну, хорошо, но надо что-то накинуть. Подожди. — Я нырнула в комнату, но он снова позвал меня. — Ты перестанешь орать? Перебудоражишь всю улицу. В чем дело?

— Можешь взять с собой приглашение на вечеринку?

— О господи, ты никак не забудешь про это! — пробормотала я, захлопывая окно.

Я рывком открыла дверцу шкафа и стала рыться в вещах. Под длинным темно-синим кардиганом лежал белый топ, который я купила с Донной. Я отхватила бирку щипчиками для ногтей и начала расстегивать блузку. Потом до меня дошло, что надо торопиться. Я снова застегнула блузку. Вероятно, красный лифчик просвечивал через белую ткань, но я решила не обращать внимания.

Несколько движений щеткой, чтобы пригладить спутанные волосы, и я была готова. В последний момент я просунула приглашение через щель между рамой и подоконником.

Я не видела, где оно приземлилось.

На цыпочках я спустилась вниз и прислушалась.

«Мы знаем, что ты затеваешь, Гастингс. Твой товарищ все нам рассказал». — Толстый полицейский допрашивал кого-то на повышенных тонах.

Я слышала, как Полл сказала:

— Почему они не осмотрят его машину, там наверняка все забрызгано кровью.

А Собачник ответил:

— Просто они тупые, эти полицейские, они не видят, что творится у них под носом.

Мне очень хотелось повернуть направо и выскочить на улицу через холл. Но мои ключи и кошелек лежали в миске для фруктов на буфете, который стоял в гостиной слева. Мне пришлось войти.

Я постаралась не шуметь, но Собачник повернулся на своем стуле, как только услышал шелест двери по ковру.

— Черт возьми, посмотрите на нее! — Он бросил на меня плотоядный взгляд. — Ты неплохо поработала, не так ли? Неудивительно, что ты сидела так тихо весь вечер. Мне нравится твоя кофточка.

Полл тоже оглянулась.

— Ну и куда ты собираешься идти? — спросила она, услышав звяканье ключей.

— На улицу. А что?

— Не надо мне дерзить, мамзель, — проговорила Полл, с усилием приподнимаясь с дивана. Она подошла совсем близко и уставилась на меня, загородив дверь. — Боже милосердный, что ты с собой сделала? Ты выглядишь, как Бэтт Дэвис в том фильме, где сестры постоянно вредят друг другу, как же он назывался? Одна из них была калекой, а вторая сошла с ума.

— Мне кажется, что она выглядит очень привлекательно, — сказал Собачник. — Я бы ее съел. Ням-ням.

— Мне надо идти, — сказала я.

Пока меня не стошнило, хотелось мне добавить.

— Но ты не пила чай. Я звала тебя, но ты никогда не отвечаешь. Была жареная грудинка, но пришлось ее выбросить, потому что она стала как подошва.

— Неважно.

— В твоем возрасте ты не должна выходить, не поев. Не обвиняй меня потом, если у тебя появятся камни в желчном пузыре. Куда это ты направилась? — Полл воинственно выпятила подбородок. — С кем-то встречаешься?

— С Ребеккой. Я иду на день рождения к девочке из нашей школы.

«Ты хочешь, чтобы я этому поверил?» — заорал инспектор из ящика, стуча по столу.

Полл слегка расслабилась.

— День рождения? А где?

— В общественном центре в Харропе, — сказала я быстро. — Там, куда мы ходили смотреть «Красавицу и чудовище». Ребекка подвезет меня туда и обратно. Я не знаю, когда вечеринка закончится, так что не запирайте дверь.

Стоя позади нее, Собачник облизал губы.

— Ты такая хорошенькая, — сказал он. — Очень красивая девушка!

Я проскользнула мимо Полл и бросилась к входной двери.

— Но почему ты не сказала мне об этом раньше? И откуда у тебя этот наряд? — услышала я ее визгливый голос. — Ты без пальто!

Я захлопнула за собой дверь и осмотрелась. Улица была пуста, и я перевела взгляд на холм. Кошелек ударял по груди.

Кэллум стоял у двери маленького фургона. На нем была трикотажная куртка с капюшоном.

— Эй! — крикнул он, увидев меня. — Поторопись. Мы тут стоим уже сто лет. — Он открыл передо мной дверь автомобиля. — Залезай!

Я заглянула внутрь и отпрянула от неожиданности, увидев за рулем рыжеволосого парня.

— Привет, — сказал он, не поворачивая головы. Струйки сигаретного дыма выходили из его ноздрей.

— Все в порядке. — Кэллум кивнул головой в направлении парня. — Это Митч из колледжа, мой приятель. Усаживайся.

Где-то внизу живота я почувствовала дрожь паники. Опасный незнакомец, подумала я. В темное время залезать в машину с двумя парнями! Этого делать не стоит, говорил мне природный инстинкт. Завтра я попаду на первые страницы «Болтон ивнинг ньюс». «Толстушка найдена в канаве. Бабушка обвиняет себя в трагическом недосмотре».

— Но куда мы едем?

— В Болтон. У Митча там кое-какие дела. Я попросил его подвезти меня. Мы просто можем где-нибудь посидеть, ты и я, даже если не пойдем на эту вечеринку. Ну, давай, Кэт, повеселимся для разнообразия.

Вот так люди