становятся наркоманами. Но мне не хотелось его обижать.

— Я не знаю.

— Послушай, — проговорил Кэллум, подходя ко мне совсем близко и понижая голос, — обещаю, если ты изменишь свое решение по дороге, тебе стоит сказать одно слово, и мы тут же повернем назад. Ты ничего не потеряешь. Поехали. Всего-то посидим часок-другой в каком-нибудь тихом пабе. Думаю, мы действительно можем неплохо провести время.

— Митч тоже поедет с нами?

Кэллум рассмеялся.

— Да не думай ты, он просто высадит нас где-нибудь в центре города и уедет по своим делам.

Я глубоко вздохнула и залезла в машину, не отпуская дверцу.

— Подвинься, — сказал он, когда я была уже внутри.

Я перетащила свой зад на другое сиденье, за Митча, который по-прежнему не обращал на меня никакого внимания. Кто он такой и почему у него столько колец на пальцах? — хотелось мне спросить.

— Пристегни ремень, — крикнул Кэллум и со щелчком пристегнулся сам, — мы ведь не хотим, чтобы кто-нибудь сегодня вечером остановил нас!

— Нет, не хотим, — проговорил Митч.

Он повернул ключ зажигания и CD-плеер заиграл танцевальный мотив на басовых нотах, от которых у меня сразу же начало сводить челюсти.

Все казалось мне нереальным — и этот прокуренный фургон, в котором мы едем невесть куда, а ветер врывается в приоткрытое окно и свистит в ушах. Я поняла, что скриплю зубами от страха, попыталась расслабиться, но ничего не получилось. Я посмотрела на Кэллума, и он улыбнулся мне в ответ. Он курил, и горящий кончик сигареты слегка покачивался в темноте.

— Митч раньше жил в Болтоне. — Кэллум барабанил по приборной доске свободной рукой, будто играл на ней.

— А!

— Дыц-дыц-дыц, — играла музыка.

— Так ты приехал сюда, чтобы встретиться с друзьями? — спросила я у Митча.

— Ага, — сказал Митч, — вроде того.

— А где они живут в Болтоне?

— Знаешь, где была эта перестрелка с ИРА. ДУМ-ДУМ-ДУМ.

Я кивнула.

— Можно сказать, дверь в дверь.

ДА-ДА-ДА-ДА-ДА-ДА-ДА-ДА-ДА-ДА-ДА. ДЫЦ-ДЫЦ-ДЫЦ.

— Понятно.

— Но это было после того, как я переехал.

— А, — сказала я, — надеюсь, в Нантвиче более тихая обстановка? — Я слегка задыхалась от волнения.

— Ну, так было, пока туда не приехал Митч, — сказал Кэллум.

Я думала, что Митч хоть как-то отреагирует на его слова, но в темноте понять это было трудно.

Он высадил нас на автобусной остановке, причем Кэллум выскочил из машины, как танцор, а я вывалилась, как мешок картошки.

— Мы не можем пойти на эту вечеринку, — тут же сказала я.

— Я знаю. Еще рано. Давай сначала найдем хороший паб. — Он большими шагами устремился вперед, а я торопливо засеменила за ним, прижимая кошелек к груди. — Ты знаешь что-нибудь приличное?

— Нет, — сказала я, но мой голос затерялся в визгливом смехе проходившей мимо группы девчонок.

Улица была запружена народом, как в субботний день, когда все заняты шоппингом, но на покупателях обычно бывает больше одежды. У Полл бы случился инфаркт, если бы она увидела столько полуголых тел сразу, а Собачник захлебнулся бы своими слюнями. Среди них я заметила несколько довольно упитанных девиц.

Наконец мы остановились у маленького старинного паба на углу мощеной площади. Там были люди, но не слишком много. Я нашла место у камина и рассматривала балки на потолке, пока Кэллум не принес мне полпинты сидра.

— Бывала здесь когда-нибудь? — спросил он, ставя бокалы на стол.

— Нет.

Интересно, стал бы он смеяться, если бы я сказала ему, в скольких пабах на самом деле я бывала — в одном, да и тот был «Клуб работяг», куда я зашла, чтобы забрать покупки Полл, которые она забыла под столом.

— Здесь, кажется, симпатично, — начал он и замолчал.

— Что-то не так?

— Да нет. Как тебе сидр?

— Неплохо. Вообще-то я уже пила раньше алкоголь.

— Я в этом не сомневался.

— Что ты собирался сказать?

Он сморщил губы и сделал глоток из своего бокала.

— Только то, что мне странно видеть тебя за пределами Бэнк Топ. Как будто вырванной из контекста, вне своего окружения. Как будто ты навсегда принадлежишь этой деревушке.

— Господи, не говори так!

Кэллум поднял бровь.

— А что, тебе это не нравится?

— Не очень. — Я подумала о полях, которые расстилались позади нашего дома, вересковой пустоши за Харропом, молчаливых камнях кладбища. — Нет, мне там кое-что нравится. — Клер Гринхолф, высокая, хорошо одетая, самодовольно ухмыляющаяся мне со второго этажа автобуса, толкающая локтем мальчика рядом и указывающая вниз. — Люди там не ахти, конечно. Но Бэнк Топ — место, где я родилась, мои корни. Место, где ты вырос — это часть твоей личности, нравится тебе это или нет, ведь так?

Кэллум пожал плечами.

— Не знаю. Разве?

— Мне так кажется. Хотя немного стыдно, что я родом из Бэнк Топ.

— Ну, все не так плохо. По крайней мере, ты не живешь в мафиозном квартале или в одном из этих домов-башен, где дети для забавы бросают камни на головы прохожих.

— Конечно, но в деревне тоска и невежество, и каждый сует нос в твою жизнь.

Огни игорного автомата играли на серьезном лице Кэллума, и я снова подумала, как здорово иметь кого-нибудь, кто может выслушать тебя. В следующий раз, когда он придет в мой дом, я покажу ему прах отца, он этого заслуживает.

— Я могу жить в Нантвиче или уехать оттуда, — сказал он, — там неплохо. Не Шотландия, конечно. Но у меня сложилось впечатление, что ты любишь свою деревню, и именно поэтому никуда отсюда не стремилась. Мне кажется, ты привязана к Бэнк Топ некоей духовной связью.

— О, пожа-а-а-а-луйста.

— Ну да, потому что ты все о ней знаешь, и историю, и все. Да, ты ругаешь ее, но я думаю, что ты делаешь это любя, как дети жалуются на своих мам. Извини, на своих бабушек. Хотя они их любят.

О боже, он думает, что я люблю Полл.

— Нет, я не люблю Бэнк Топ, к твоему сведению, и если и существует какая-то там связь, она готова порваться. Я хочу тебе кое-что рассказать. — Мое сердце начало колотиться, как сумасшедшее. — Только это огромный секрет. Никто о нем не знает, во всяком случае, от начала до конца. Некоторые знают кое-что, но никто не знает всех обстоятельств…

— Ну что ж, начинай, — сказал Кэллум, вынимая сигарету изо рта, — я сгораю от нетерпения.

— Возможно, я больше не буду жить в Бэнк Топ.

Он помедлил, заинтригованный.

— Да ну? А что, работа или что-то другое? А, понимаю, ты едешь в университет. И куда ты собралась? Я все время хотел спросить, куда ты поступаешь. Мне обязательно нужно приподнять