- Придется, - вздохнул он, - завтра выкроить время, а мне хотелось побыть дома, с тобой и Митькой...

Увидев, что Нэля расстроилась, он присовокупил: я постараюсь мигом: туда - сюда.

И поцеловал жену нежно и призывно.

После долгого любовного общения (Митя был возбужден неимоверно после разговора к Верой и его ожидание завтрашнего дня излилось на Нэлю, которая уснула счастливой.)

Митя никак не мог заснуть, он соображал. Завтра надо будет с утра позвонить Спартаку и забить его квартиру - они с Игорьком уйдут в институт, а Митя с Верой придут... Но как объяснить все сверхпорядочному Спартаку, любящему Нэлю и его, митину, семью...

Может быть, сказать, что - это его последнее объяснение с Еленой Николаевной? И что он, Митя, больше никогда с ней не увидится?.. Спартак ради него пойдет на это, но как же неприятно, что именно вчера Митя зашел к нему мириться, - будто нарочно! Аа-а, за три года столько воды утечет! Только бы застать Спартака. Но как звонить с раннего утра? И вдруг Спартаку?..

Надо спрятать сигареты и бежать за ними утром... Забыл, запамятовал, что сигареты кончились... Как-нибудь выкрутится... И он стал думать о встрече с Верой. Аромат этого последнего свидания он увезет за океан и там будет вспоминать... Наверное, Вера в него влюбилась, если пошла на такое... Почему? Чем он хорош? Митя понять не мог.

Проснулся он как по будильнику, Нэля еще спала. Он тихо оделся и выскочил на улицу, слыша как тесть уже кашляет в своей комнате.

Спартаку он дозвонился сразу и, пока не раскрывая свою главную задачу, спросил, что он делает. Спартак ответил, что сегодня в институт не идет, а будет добивать курсовую - все сроки прошли, а что? - Спросил он как-то тревожно, почуял, что ли?

- Да нет, ничего особенного, просто мне захотелось сказать тебе, что вчера мы как-то не так посидели, не так поговорили, а ведь дружба-то никуда не денется...

Митя понял, что Спартак расстрогался. Он совсем попрежнему проорал: Митька, да я же люблю тебя, чертяка! Жаль, что завтра

сматываешь, я бы сегодня маханул все и мы бы...

Мите все было ясно и он ответил: мне тоже очень жаль, Спартачище, но ведь я не на век! Приеду и мы снова будем как прежде! Вот за этим я тебе и позвонил, а сейчас уже бегу. Пока, Спартачище!

- Пока, Митрий, - откликнулся чуть не со слезой в голосе Спартак.

ВСЕ. Прокол. Неудача и серый мелкий дождь охладили Митю и он подумал: значит, не судьба. Конечно, он мог бы позвонить Вере и позвать ее в кафе... Но они оба хотели совсем другого!

А Вера-то как раз имела в мыслях и кафе, и медленную прогулку по бульварам, а уж потом - как получится (она и не предполагала, что он ищет хату)!..

Только бы увидеть его перед отъездом!.. Три года! Она с ума сойдет... Что с ней произошло?

Она не могла дать ответ. Вот так.

Нэля еще спала, когда он пришел домой. Тесть пил кофе в гостиной.

Митя прошмыгнул в спальню. Что делать? Звонить Вере? Зачем? Куда он ее поведет? В кафе? - чушь собачья. Звонить просто так?.. Но это еще глупее.

Митя решил не звонить совсем. Так вот случилось - он не волен над обстоятельствами.

Вера как приклеенная сидела у телефона. Иногда взглядывала на часы, которые вертелись стрелками как машины на американских горках. Вот и двенадцать проскочило. Вот и два... Она все все прислушивалась к телефону, уже отчаясь, и вместе с тем вполне уверенная, что он позвонит. Он не может не позвонить (может, милая Вера! мужчины звонят, когда имеют предложить что-то конкретное. ВПОЛНЕ конкретное. Просто так звонят только мудачки...)!

Вечером она поняла, что Митя не позвонит.

И его не будет долго-долго.

С отчаяния и злости, она остригла волосы и разодрала на кусочки тот батник, который он однажды расстегнул (а она еще хотела его сегодня надеть!..), подошла к зеркалу и, глядя на свое отражение, громко сказала: дура набитая. Ты, что, не слышала, что тебе говорила Лелька? Курица вареная. Так тебе и надо.

Зверячья тоска схватила ее за горло. Она хотела его ненавидеть, но не могла.

Митя летел в страну за океаном в отличнейшем настроении: улыбался хорошеньким стюардессам, попивал виски, курил, листал

"Плейбой", - короче, уже начал наслаждаться иной жизнью. Правда, надо сказать, что он вспоминал всех своих женщин, которых пока было так немного! И грустил по ним. Эта грусть была просто необходима, как изысканная принадлежность исчезновения на долгие времена, - без нее все было бы проще, - как и без цветов, которые в аэропорту вручила ему Нэля, - пять темнокрасных роз...

Эти розы он почти сразу же подарил стюардессе - тоненькой, со смоляной челочкой до быстрых смешливых глазок. Стюардесса сделала книксен и потом, встречаясь с ним глазами, обещающе улыбалась. Он было подумал, что стоит спросить ее номер телефона и откуда она? Летел он Боингом, "ПАН АМЕРИКЭН", - но немножко подумав, решил, что не стоит начинать свой вояж с глупостей. И успокоился.

Только войдя в предназначенную ему квартиру и как следует не рассмотрев ее, он бросил вещи и собирался рвануть в город, - глазеть, бродить, - почувствовать себя сли еще не жителем великого города, то хотя бы не чужаком.

Но сложилось по-другому. К нему ввалились парни, с которыми он должен работать, привели своих жен, нанесли спиртного и закуси, и устроили маленький прием в его честь.

Парни все были старше и выше ростом, жены милы и вполне международных стандартов. Отлично одеты и, по первой видимости, с уживчивыми характерами.

В его четырехкомнатной квартире, полностью мебелированной, стояло и пианино, что его обрадовало, и он тут же порадовал гостей своей игрой и пением.

Одна из жен явно положила на него глаз, - Риточка, - высоконькая худышка, безгрудая, с чудной копной коротких каштановых волос и серыми глазами. Но она была слишком худа и нервна, что-то подергивалось иногда в ее лице и она часто покусывала некрашеные, очень яркие губы, - с каким-то даже ожесточением.

Нет, она не была в митином вкусе, а он, видимо, таки был в ее, потому что она восторгалась громче всех его голосом и песнями и пригласила танцевать, когда кто-то включил музыкальный центр, принесенный одним из парней. В общем, веселье состоялось.

Митя жадно расспрашивал всех про здешнюю жизнь, но парни особо не распространялись а на американский манер хлопали по плечу, говорили, что все о,кей и он сам во всем разберется, - ничего тут сильно сложного нет.

Только один из них как-то довольно озабоченно спросил: а жена твоя когда прибудет? Митя ответил, что вероятно через полгода...

- Да я с этим и не спешу, - разоткровенничался Митя.

Парни захохотали, переглянулись, но ничего больше не сказали и ни о чем серьезном не спрашивали. Все довольно изрядно выпили и были в состоянии тяжеловатом, когда уходили. Риточка висла на Мите и вопила, что она его обожает и может слушать хоть каждый день...