И гости, и хозяева с интересом ждали вердикт, но Гарри не торопился, осмотрел еще несколько детей. Чарли Ферон осмелел и стал заглядывать в плоскость заклинания сбоку, но, похоже, ничего не понял в эфирных кляксах, из которых Гарри получал массу информации.

— Это что-то среднее между внушением и одержимостью, — сообщил чародей. — Точнее не скажу, потому что никогда с таким не сталкивался. Энергия, что заставляет детей атаковать, не является духом, не обладает даже подобием разума, более того, я не могу определить к какой стихии она принадлежит и понятия не имею, как с этим бороться!

А я вот догадываюсь. Это та же тьма, что клубится в духовном сердце оборотней и роднике вампиров. Только сказать этого в голос не могу, поскольку такое заявление точно раскроет мои возможности, породит новые вопросы, но ответов на старые не даст! И как быть? Ликантропию лечат зельями, вампиризм — пулей в лоб, что это такое и как оно лечится вообще не понятно.

— А если… — предложил я. В этом городе ведь есть специалист, способный буквально унюхать эту тьму. Все, что касается духов и одержимости приводит его в фанатическую ярость. — Можно обратиться к викарию Вуду. — Эксцентричный мужчина принадлежал к ордену священнослужителей Коульеров, что занимался охотой на бесплотную нечисть почти так же профессионально, как бреморцы на тварей физических. Фанатическая вера и необычайная способность чуять запах магии позволили викарию сделать себе имя на этом поприще.

Гарри склонил голову в размышлении, Дональд с Альбертом попытались вспомнить, кто это такой и только дама Кэрри осторожно высказалась против.

— Он довольно агрессивен и не всегда в своем уме. Детей это пугает.

— Но с экзорцизмом в этом городе мало кто справится лучше, — возразил Гарри. — Это может сработать. А детей будить не обязательно.

— Чокнутый Коульер, — вспомнил Дональд. Сам он с Вудом знаком не был, наверное, читал в отчетах: моих и Брайана.

— Да не чокнутый он, — заступился я. — Малоприятный, эксцентричный, но не чокнутый.

— Как скажешь. Где его искать?

Я достал записную книжку, назвал телефон, адрес квартиры в районе Рапси и собор, в котором викарий служил. Дональд пообещал привезти его через полчаса, но я попросил не наглеть, зная, насколько викарий упрям. МакЛал же выглядел усталым, резко реагировал на раздражители и явно был на стимуляторах. Альберт остановил сына и сказал, что поедет лично. Дама Кэрри вздохнула и отправила с ним своего помощника, заверив, что если просить будет молодой человек, викарий согласится быстрее.

Поскольку у всех нас образовалось свободное время, решено было устроить небольшое чаепитие с перекусом. Конечно же, возглавил его дядя Брайс, после очень короткого доклада Дональда. На правах хозяина он попытался завлечь женщину в диалог, но дама тактично ушла от попыток главы, вовлекла в диалог Гарри и сделала его воспитанников главной темой. Брайс, не пожелав оставаться в стороне, предложил пригласить Клинта, если дама желает. Через пять минут бывший беспризорник мазал тосты джемом в компании: графа, барона, баронета и леди-рыцаря. Немного сглаживало ситуацию то, что титула не имели Дональд с помощницей Роджерс. Но МакЛал занимал в клане важную должность, а помощница предпочитала лишний раз рот не открывать, тогда, как вчерашний беспризорник, подрабатывающий водителем, смело рассказывал даме об успехах в изучении раздела физики под названием термодинамика и перспективах машиностроения.

Думаю за последний год он получил не совсем то воспитание, которое Гарри хотел дать. Титулов парень перестал бояться совершенно, и будь тут даже сам король, вел бы себя так же. Спасало парня то, что при всей своей смелости, он неплохо знал основы этикета и старался им следовать, а мелкие промахи присутствующие легко списывали на его происхождение.

Понятно, что в механике из присутствующих мало кто разбирался. Уж точно не дама Кэрри. Кастета быстро понесло, и женщина довольно быстро потеряла нить его рассуждений. Конечно же дядя Брайс поспешил вернуть парня к понятной женщине теме, рассказав, что столь выдающийся молодой человек с блестящим будущем уже сейчас является эталонным джентльменом, на которого стоит равняться. Кастет от похвалы подвис, Кэрри почувствовала подвох, но среагировать не успела, Брайс рассказал о том, как Клинт отказался от тысячи фунтов в обмен на то, чтобы мы принимали в сиротский дом подростков постарше. Как бы ни хотела дама и дальше игнорировать разговоры о перспективах детдома — не смогла. И причиной тому был смущенный до насыщенного помидорного цвета подросток. Не привык Кастет, чтобы его хвалили, стал стрелки на нас с Гарри переводить, дескать, мы бы так же поступили, а денег тех он в руках не держал, иначе бы никогда не отдал. Естественно такая реакция вызвала еще больше уважения и похвалы со стороны старших. Кастет мог только краснеть и непроизвольно дергать и без того ослабленный воротник, не понимая что за словами похвалы скрывались совершенно другие чувства и цели.

Кэрри с Брайсом сыграли хвалебный пинг-понг, стараясь толкнуть мячик разговора в сторону нужной темы. Дама пыталась сосредоточиться на личности Кастета, но парень чувствовал себя очень неловко и помог Брайсу перевести тему на личности других беспризорников. Там дядя вспомнил, что согласно уговору, свой первый проступок старшие босяки уже совершили и можно выгонять, но видя то, как старается Клинт, он просто не может этого сделать. Дав Кэрри вдоволь насладиться реакцией Кастета, Брайс поинтересовался, как в других заведениях подобного типа справляются с хулиганством.

Скрипя зубами, дама начала полноценный диалог — Брайс спрашивал, Кэрри отвечала, а Дональд с энтузиазмом заучки конспектировал ответы в записной книжке: законы, методики, учебники, имена специалистов… Разговор продлился около десяти минут и Брайс был серьезно настроен продолжать, пока не вытряхнет из Кэрри все, она знает. А знала женщина много. Проклятье, да ей титул дали за выдающуюся работу в образовании и благотворительности! Планы поломал Альберт, вернувшийся в Бреморский дом в компании викария.

Мужчина по своей прямолинейной привычке наплевал на хозяев места и сразу взялся за работу, то есть потребовал вести его прямо к детям. О том, что он приступил к осмотру, нам сообщили уже постфактум. Наша компания второй раз спустилась в медблок. На этот раз присутствовал и Брайс.

Если бы я не знал викария, то никогда бы не доверил ему детей. Разве что уж в самом крайнем случае. В принципе, горожане к нему так и обращались. Вуд имел скверный характер, грубое лицо боксера с кривым носом и поломанными ушами, носил мятую одежду, пах дешевым виски, сигаретами и брился день через три. Белого воротничка катастрофически не хватало, чтобы придать ему образ благочестивого слуги Господа. Тем более что осмотр детей он начал с обнюхивания, а как закончил — достал сигарету, чиркнул спичкой об подошву одного из ребят, прикурил и с наслаждением затянулся. То, что за ним куча аристократов наблюдает, викария смущало еще меньше, чем Кастета. Я думал, он вообще ругаться начнет, но мужчина сдержался и весьма вежливо поклонился.

— Дама Кэрри, — произнес он с искренним уважением и более небрежно добавил, — джентльмены.