себе десять экземпляров. Или даже двадцать. Ее первая книга у меня дома есть в двух. У каждого из детей.

– Она подпишет оба, обещаю. Особенно если мы не будем тратить время на пустую болтовню.

– Хорошо, – и Перси взял в руки фотографии, среди которых была и распечатка с видеоролика.

В следующие несколько минут Гарри узнал, что он словно притягивает к себе загадки и тайны. Во-первых, девушка на ролике не просто похожа на Эпифани Праудфут – это она и есть. Вероятность совпадения, даже родственной похожести, исчисляется числом с множеством нулей после запятой.

– Умерла пятнадцать лет назад, – пожал плечами Гарри. – Без вариантов.

– Значит, воскресла! – отрезал Перси. – Или время ее жизни движется какими-то немыслимыми маршрутами. Это ведь тоже она?

И бросил на стол фотографию с чашечкой.

– Да, – кивнул Гарри. – Здесь ей слегка за тридцать. Она уже занимается своей программой, но до триумфа еще чуть больше десяти лет.

– А до смерти – чуть больше двадцати, – подхватил Перси. – Да, это точно она. Та, что на ролике. Только старше лет на десять. И что за дурацкая чашечка у нее в руке?

– Вот, – поставил на стол чашечку Гарри. – Как раз их пытались украсть на 52-й улице. И их недавно принесла на продажу в другой магазин юная мисс Праудфут. Если что, я обзвонил все возможные точки продаж. Где бы они ни появились, товар придержат.

– Собираешься коллекционировать? – спросил Перси.

– Использовать. Благодаря ей из моей жизни не выпали два дня. Я оказался в Логосе. Да, в прямом смысле. Исчез тут и объявился там. И даже заходил в места общего пользования. А когда очнулся здесь – если что, у себя дома, там, где лежал только что заказанный мною шлем, – то моя одежда была в полном порядке. Веришь?

– Завидую, – пробурчал Перси. – Тому, что тебе не придется писать об этом отчет.

Он взял в руки чашку и осмотрел ее со всех сторон.

– Сделано аккуратно, но кустарщина?

– И это я тоже изучал, – ответил Гарри. – Полностью технологию не уяснил, но их никто не лепит. Это фаянс. Нужны формы, особым образом приготовленный раствор глины и муфельная печь. Скорее всего, речь идет о небольшой мастерской.

– И что же наделяет эту емкость такими свойствами?

– Не знаю. Но надеюсь выяснить. Кстати, она же якобы препятствует воздействию драйвера. Хотя не проверял. И она точно связана с Эпифани Праудфут. Двумя линиями. Этой фотографией и этим роликом. И вот еще что. Если помнишь, я спрашивал у тебя, как попасть в Логос. Что ты мне ответил? Что для этого нужно иметь как минимум скоростной доступ в сеть и виртуальный шлем. Или динамическую комнату, особенно с полным пакетом. Чашечки в этом списке не было.

– Ты этим хочешь заняться? – спросил Перси, кивая официанту, который принес заказанное.

– Вообще-то, я работаю по заданию писательницы, – напомнил Гарри. – Но это меня тоже интересует. Ты не все сказал о фотографиях.

– Верно, – согласился приятель. – Ну что еще… Фотография дома настоящая. Сделана примерно лет пятьдесят назад или больше. Насколько я понял, она связана с детскими воспоминаниями… как ты говоришь, сестричек Праудфут. Несуществующих, как говорю я. А вот фотография их в детском возрасте действительно оказалась подделкой. Причем выполненной не в какой-то графической программе, а самым примитивным образом, множественной печатью и ретушью. Не удивлюсь, если она и сделана была на пленку.

– В чем выражается ее фальшь? – не понял Гарри.

– На фото одна и та же девочка. Отзеркалена, чуть искажена, но одна и та же. Никаких других вариантов. Кстати, если бы просто были совмещены две фотографии, сделанные с паузой в несколько минут, установить такое оказалось бы куда сложнее. Это мистификация.

– Осталось понять, кому это было нужно…

– Мисс Праудфут, – усмехнулся Перси. – Кому же еще? Ты внимательно изучал суть ее претензий к Луису Сайферу?

– Не слишком. Если помнишь, меня подбили на взлете.

– Не узнаю опытного детектива. А ведь надо было. Процесс не состоялся, но материалы в департаменте остались. Точнее, были истребованы. И я полюбопытствовал, пока аналитики изучали фотографии. Ты никогда не задумывался, почему гениальная разработчица отошла от дел, а потом и вовсе умерла? Ну, почему она не стала разбираться с Сайфером, можно догадаться: получила отступные. А вот почему прожила всю жизнь в одиночестве, не жаловала прессу, стала затворницей?

– Не томи, – попросил Гарри.

– Банально, – Перси взялся за вилку и нож. – Биполярка. Маниакальный депрессивный психоз. Плюс к этому – раздвоение личности. Знаешь, после чего прекратили процесс и почему все было быстро закончено, к удовольствию Луиса Сайфера? На первом же заседании Эпифани начала ругаться сама с собой. Да, повела себя так, как будто пришла на суд вместе со своей сестрой.

– С ума сойти… – прошептал Гарри. – Я же слышал, что все гении безумны. Как же мог это упустить?

– Считай, что не упустил, – приятель отправил кусочек рыбы в рот и закрыл глаза от удовольствия. – Знаешь, я был в прошлом году в Европе и уверился, что у нас варят отвратительный кофе. Но эта рыба не хуже, чем в Европе. А может, и лучше.

– Подожди, – замотал головой Гарри и вытащил на верх стопки распечатку с девчонкой из магазина. – А как ты объяснишь вот это? Что тут? Биполярка или что? Как она обманула смерть? Это же тебе не Логос!

– Нью-Йорк действительно не Логос. Однако дома-призраки в нем появляются, а двери-наклейки действуют. Тебе не кажется, что твоя Рита напишет очень интересную книгу? И, пожалуй, в нескольких томах!

– Я тебе отправлял еще одну фотографию, – напомнил Гарри, убирая чашечку. – Луиса Сайфера в возрасте примерно лет двадцати или чуть старше.

– Вот она, – вспомнил Перси. – На ней пометок больше всего. Знаешь почему? Она скомпилирована сразу из десятка фотографий известных актеров. Правда, полувековой давности. Но это не все, дорогой мой. Те редкие фото и видео, что есть в сети с Сайфером, имеют одно любопытное свойство. Они как будто сделаны с использованием этого фото. Ну… как тебе объяснить? Ты же знаешь, на чем держится система распознавания лиц?

– На неповторимости, – сказал Гарри.

– Точно! – кивнул Перси. – Боже, какая чудесная рыба… Так вот, лицо человека, также как и отпечатки его пальцев, рисунок сетчатки, уникально. Лицевой угол, все дела. А теперь – следите за руками – берется вот эта самая компиляция и программным образом чуть подправляется. При этом результат внешне остается похож на первоисточник. Но…

– …обретает неповторимость, – догадался Гарри.

– Бинго! – вскричал Перси. – И вот вам пожалуйста: Луис Сайфер собственной персоной. А уж с имеющимися неповторимыми или оригинальными данными