Можно было строить догадки, высказывать разные предположения, только результат всё равно оказался отрицательным: в геологических фондах не нашлось интересующего его отчёта. Молодой человек молча развел руками.

«Обидно! Очень обидно. Я знаю, что там работали, а доказать не могу. Ну, допустим, что работали, а где документальное подтверждение? Вот то-то и оно: его нет. Теперь мне понятно где собака зарыта? А вдруг этот отчёт пропустили?» – неожиданно мелькнула догадка.

Закатов пошёл к начальнику геологических фондов. За стопками рукописных книг, сложенных прямо на столе, он увидел пожилого мужчину в толстых очках.

– Сергей Владимирович Замков, – по-военному представился тот и, отложив работу, предложил чаю. – Когда-то я сам ходил в поле, писал такие же книги, а теперь вот оформляю их, – показал он на стол. – Своё я уже отходил, но, думаю, не зря, – добавил важно, и в его словах Фёдор почувствовал гордость за свою работу.

Узнав, что его привело, Замков как-то сник и даже сгорбился.

– Ну что я могу сказать?! На «нет» и суда нет.

– А может, работы проводили геологи из другого ведомства? Тем более что это происходило до войны. Поиски закончили, а отчитываться не стали.

– Такого быть не должно – любые геологоразведочные работы согласовываются с комитетом. Значит, в любом случае должны остаться какие-то следы, если, конечно, геологи не прилетели с другой планеты. Инопланетяне могут работать без согласования.

Фёдор грустно усмехнулся. По этой загадочной улыбке стало видно, что он серьёзно озадачен.

– В вашем случае самое верное – познакомиться с протоколами геологического комитета, – посоветовал начальник. – Если такая экспедиция действительно когда-то организовывалась и тем более пропала, значит, должны остаться какие-нибудь документы. Такой факт не мог пройти, потому что экспедицию снаряжали люди, которые несли за неё ответственность. Кроме пропавших геологов следовало списать материальные ценности. Вы же знаете, за потерю целой экспедиции можно было пришить несколько статей одновременно и посадить целый геологический комитет. Посмотрите ещё в разделе «Документы».

На недоумённый взгляд Фёдора Замков сказал, что картотека с канцелярскими документами находится в другом зале.

– Если ничего не найдёте, придётся идти в областной архив, – бросил он при прощании.

День упорного труда не прошёл бесследно. В областном архиве нашлись бумаги, подтверждающие слова старика Попова. В папке с приказами Читинского РайГРУ несколько строчек были посвящены пропавшей экспедиции – приказ о командировке геологов на полевые работы. Алданская экспедиция, как значилось там, направлялась для обследования бассейна верхнего течения реки Кыллах на предмет её золотоносности. В составе экспедиции числилось семнадцать человек, включая трёх коллекторов, прораба, завхоза и двух каюров. Руководил экспедицией горный инженер-геолог А. И. Кравцов.

Ни схемы работ экспедиции, ни, тем более, координат площади проводимых ею поисков и даже имени и отчества начальника там не указывалось. И всё-таки полученными результатами Закатов остался доволен: теперь он точно знал – экспедиция существовала, и музейное золото как-то с ней связано.

В конце декабря в Верхоянье наступили сильные морозы. Собираясь на работу, Брукс не поверил своим глазам: градусник показывал минус пятьдесят пять. Таких холодов он ещё не видел и со страхом думал, как их пережить. Но оказалось, не всё так страшно, как он представлял. Утепленная войлоком палатка неплохо держала тепло, а на улице стоял полнейший штиль, поэтому выручала тёплая одежда.

Приказом начальника экспедиции Брукса перевели вначале на должность геолога, а потом назначили начальником новой партии. Самой партии ещё не существовало, но уже вышел приказ о её создании.

– Леонид Михайлович, а почему именно меня? – узнав о новом назначении, стал он выяснять у главного геолога. – Я только разобрался с геологическим строением Адычанского района, а меня уже перебрасывают на новую площадь. Так можно до пенсии бегать по всей Колыме.

– Ты и станешь бегать до пенсии, – усмехнулся Кустов. – Ты ещё молодой, так что разберёшься и с новой площадью, и со всем остальным. В твои годы разве это трудно?

Трудовая деятельность Брукса только начиналась, а на его плечи уже ложилась непомерная ответственность.

– А вдруг я не справлюсь? – не выдержав, сказал он главному геологу.

– Ты мне это брось. Как это не справишься? – ответил тот строго. – Я уверен, у тебя всё получится, а не справишься – накажем. Так что дурные мысли выброси из головы. Не для того тебя учили, чтобы ты прятался за чужими спинами, самому пора торить дорогу. Туда как раз нужен молодой, сильный начальник – такой, как ты. Надо радоваться, что тебе доверили серьёзную работу, а ты тут разнюнился, как пацан.

После Нового года в экспедиции стали планировать площади будущих геологоразведочных работ. Определяли их перспективность на открытие полезных ископаемых, масштаб и виды возможных исследований. По названию местности, где предстояло работать, партию Брукса назвали Среднеянской. Расстановкой кадров вновь создаваемых партий занимался главный геолог. В его задачу входило распределение всех специалистов по партиям. Когда Иван зашёл к нему в кабинет, перед ним лежал лист ватмана, расчерченный, как шахматная доска. По горизонтали листа были написаны названия партий, а сверху – штатные должности. Каждого специалиста он вписывал в соответствующую кадровую ячейку.

– Ты вовремя пришёл, как раз занимаюсь твоей партией. Вот смотри, – показал Кустов на таблицу.

В строке, где значилась его партия, оказалось записано двадцать пять человек. Из них – пять инженерно-технических работников. Числился там прораб-поисковик, техник-оператор, два старших коллектора и завхоз. Остальные – рабочие. Среди них – промывальщики, маршрутные рабочие и даже два конюха.

– Большая партия получилась! – невольно вырвалось у вновь испечённого начальника. – Всех же надо будет чем-то занять.

– Насчёт этого ты не переживай – мы и задачи поставим большие. Так что готовься.

* * *

После того как партию полностью сформировали, Бруксу дали место в общежитии и выделили отдельный кабинет. Вскоре он провёл собрание.

– Товарищи, приветствую вас в нашей новой партии, – начал он уверенно, как обычно отвечал на занятиях в институте. – Представляться я не буду, вы и так меня знаете, так же, как я знаю каждого из вас. Где-нибудь мы обязательно пересекались, а теперь волею случая оказались в одном коллективе. Я уверен, у нас всё получится, таким мужикам всё под силу.

Вокруг зашумели, все словно ждали от него именно этих слов, которых им сейчас не хватало. До этого каждый из них трудился в каком-то другом коллективе, с которым связывал своё ближайшее будущее, а тут «волею случая», как сказал Брукс, оказался в новой партии, руководимой вчерашним выпускником института, ещё не нюхавшим пороха. Правда, в экстремальной ситуации тот показал себя с лучшей стороны – сумел выйти из тайги, о чём все хорошо знали. В глазах геологов этот штрих из его биографии заслуживал особой похвалы. И всё-таки каждый подсознательно переживал, думая о том, как ему здесь будет. Когда успокоились, окинув всех взглядом, Брукс сказал: