– Я просто хочу немного согреться, – сказала Саломея, подходя к костру.

Пламя, извиваясь, тянулось к небу, вспарывая ночную мглу. Саломея протянула к огню замерзшие руки. Разговоры стихли – все смотрели на одинокую женщину в дорогом платье.

– Путешествуешь одна или отбилась от других торговцев? – спросил коренастый торговец, поглядывая то на незнакомку, то на вертел и жарившееся мясо. – Нужно быть очень смелой, чтобы идти по торговым дорогам ночью.

– Я не шла одна, – соврала Саломея, решив, что пришло время принимать правила игры. – Я недавно появилась здесь, познакомилась с землепашцем по имени Джорджиос, работала на его мельнице, чтобы добраться до города… А сегодня в дороге… мы поругались с Джорджиосом. Он остановился недалеко от вашего лагеря, но… эту ночь я не хочу проводить с ним.

Торговцы и охранники молчали, оценивая правдивость услышанной истории. Алые языки костра лизали мясо на вертеле. Запах был сладким, манящим. Саломея заставляла себя не смотреть на вертел, но не могла противиться чувству голода.

– Твой Джорджиос полный дурак, если ссорится с такой женщиной, как ты! – решил принять ложь главный торговец у вертела с аппетитным мясом. – Ты ведь из благородных, верно? Из класса гелеонтов?

– Верно.

– Тогда этот Джорджиос дважды дурак, потому что такими женщинами нужно любоваться и хвастаться перед соседями, а не заставлять их работать на мельнице! – торговец широко улыбнулся. – Как тебя зовут?

– Саломея.

– А меня Эзоп. Моей матерью была благородная, а отцом воин, – торговец на мгновение склонил седую голову. – Почту за честь, если ты присоединишься к нашему каравану, став украшением долгого пути.

– А что взамен? – недоверчиво спросила Саломея.

– Взамен? – Эзоп недобро нахмурился. – Ничего не надо взамен. Я же сказал: моя мать была из класса гелеонтов, а отец из гоплитов. Во мне течет благородная кровь. Это значит, что и поступки мои должны быть благородными. Не такими, как у ергадеев, коим был твой Джорджиос. Понимаешь?

– Боюсь, мне придется многому учиться, – честно призналась Саломея.

– Тогда учись быстрее, – посоветовал торговец. – В наших краях не все благородных кровей… – он проследил за мимолетным взглядом Саломеи, устремленным к жарившемуся мясу и пообещал, что ужин скоро будет готов.

Долгий путь утомил, и едва успев утолить голод, Саломея заснула. В качестве кровати торговцы выделили ей край груженой дорогой тканью повозки.

Протоколы Схем Восприятия активировали программу снов, связанную с легендами о трех богинях судьбы. Предустановки, заложенные в точку сборки, позволили Саломее увидеть себя со стороны, окруженную тремя полуобнаженными богинями по имени Клото, Лахесис и Атропос, которые пряли нить игрового процесса для каждого игрока и для всей площадки в целом, являясь основными адаптивными алгоритмами центра корректировки. Саломея никогда не слышала об этом месте прежде, но необходимые знания были заложены в ТС. Она знала, что игрок имеет доступ к личной нити судьбы, выходившей из прялки Клото. Знала, что для детального изучения собственных достижений нужно занять место Лахезис, наблюдавшей за жизнью людей согласно древним легендам. И нет никого страшнее Атропос – неумолимой третьей мойры, готовой перерезать нить судьбы игрока, выбросив его сознание с игровой площадки.

Таким был сон каждого игрока, и для выхода нужно было занять место Клото, уцепившись за свою нить, которая сплетается в один общий ковер игрового мира. Потом наступит тьма. Основные протоколы восприятия установят блоки до окончания общей ночи проекта. Саломея долго смотрела на Атропос, понимая, что может выйти из игры в любой момент. Для этого достаточно занять место Атропос и оборвать нить своей игровой судьбы. Где-то далеко, фоном, маячила нечеткая карта закрытого города Новые Фивы с обозначенной на ней целью – театром Торсия. Лахесис показывала достижения и главные посылы к выполнению первичного задания – отказ от предложения крестьянина, знакомство с торговцем, поиск попутчиков. К удивлению Саломеи, каждая графа была отмечена как удачная.

«Ненавижу все эти игрушки», – подумала она, понимая, что ей придется научиться здесь очень многому, прежде чем можно будет действительно строить планы о выигрыше.

Неожиданно проектируемая картина Лахезис обновилась новой целью – стать женой торговца по имени Эзоп, построить дом. Коэффициент развития персонажа и сложность достижения был примерно равен задаче попасть в театр Торсия. Молчаливая Лахесис, полуобнаженная богиня судьбы игрового процесса, смотрела в сторону новой задачи, помогая новому персонажу сделать выбор.

– Да не хочу я замуж! – заупрямилась Саломея.

Вместо ответа Лахесис показала длинный список достижений торговца по имени Эзоп.

– Я сказала: нет! – начала злиться Саломея.

Игровые схемы разорвали связь с личной комнатой центра игровой корректировки. На мгновение темнота и тишина стали абсолютными – система отключила Схемы Восприятия, дожидаясь, когда остальные игроки покинут свои персональные комнаты достижений и анализа, а также закончатся основные корректировки и настройки нового игрового дня. Для Саломеи все это заняло не больше пары мгновений, потребовавшихся на переключение Схем Восприятия. Мир-Пустота-Мир. Единственное неудобство – сознание, не привыкшее к таким переключениям, попыталось взбунтоваться, и в первые мгновения, когда Саломея вернулась в игру, чувства и восприятия были обострены до предела.

– Успокойся! – торговец Эзоп встряхнул ее за плечи, затем налил в глиняную чашку холодной воды и велел выпить.

– На кой черт мне пить воду? – растерялась Саломея, забыв, что находится не в Размерности, где тело подключено к нейронным сетям, а жизненно важные процессы контролирует интегрированный в Репродукционном центре жидкий чип.

– Ты привыкнешь, – пообещал торговец, когда Саломея наконец-то успокоилась.

Утро только начиналось, прогоревшие за ночь костры дымились. Погонщики суетились, запрягая лошадей, проверяя надежность креплений, фиксирующих товар на повозках. На высокой траве висели крупные, похожие на кристаллы капли росы. Низкое молочное небо пульсировало алыми и сиреневыми прожилками подобно кровеносной системе. Основные протоколы перенастроились, усталость осталась в минувшем дне. Остывший недоеденный ужин превратился в завтрак, сдобренный горячим отваром из трав, о целебных свойствах которых торговцы наперебой рассказывали легенды. Саломея наблюдала за ними и удивлялась: неужели все они игроки? Перед тем, как оплатить ключ игрока, Арк-Ми рассказывал, что некоторые персонажи могут оказаться подделкой, предупреждая Саломею держаться на расстоянии от сомнительных личностей. «Да они все мне кажутся подозрительными!» – думала Саломея, пытаясь вникнуть в суть разговоров торговцев, погонщиков, охранников.

– Переживаешь, что оставила своего землепашца? – спросил Эзоп, когда караван тронулся в путь.

– К черту землепашца, – сказала Саломея, вспомнила комнату личных достижений и едва не рассказала о предложенных системой целях стать женой торговца.