«А что если Эзоп прогонит меня сразу, как узнает, что я не собираюсь оставаться с ним?» – подумала Саломея.

Лошади недовольно зафыркали и тронулись в путь, неспешно таща перегруженные товарами повозки. Деревянные колеса заскрипели, поднимая пыль.

«Ох, и долгой будет эта дорога!» – подумала Саломея, неловко пытаясь принимать участие в разговорах погонщиков, чтобы скоротать время.

«Что-то не так», – понял Арк-Ми еще до того, как очнулся в новой игровой реальности. Согласно плану, ему надлежало стать демоном, пройти обучение у мудрых лоранов и отыскать Саломею. Ни демоны, ни ангелы, появляющиеся за стенами города Новые Фивы, не имеют имен. Эти существа – тени. Они выбирают себе игроков-марионеток, управляют ими. И если игрок-персонаж потерпит неудачу, то для демона или ангела за его плечами это будет означать конец. Три богини: Клото, Лахесис и Атропос, наблюдающие за развитием и личным прогрессом игрока в комнате достижений, оборвут нить процесса, выбросив неудачника обратно в реальный мир. Выбирать в качестве персонажа демона или ангела было все равно что отказываться от нейронных разработок и садиться за обычный стол, чтобы сыграть в созданные тысячелетия назад, но не вышедшие из моды шахматы. Желавшие стать демоном или ангелом игроки считались эстетами, гурманами тайн, интриг в игровом мире «Фивы». Иногда ключи этих персонажей покупали бывшие игроки, которых система вышибла из игры, когда они зазевались, увлеченные дворцовыми интригами или гонкой за богатством торгового сословия вымышленного города. Иногда ключи приобретали поклонники аркад и сложных алгоритмов развития, учитывая, что прогресс позволял демонам и ангелам по достижении определенного уровня покидать закрытый для остального игрового мира город, созданный, согласно легенде, безумной правительницей Сфинкс, и становиться зоргулами или фемитами – вечными врагами на игровой площадке Аид.

«Главное, чтобы адаптивные алгоритмы не почувствовали подвоха», – думал Арк-Ми, забираясь в капсулу игрового терминала «Фивы». Старший брат лично предлагал руководителям проекта снизить возможность сговора, обязав систему анализировать приобретенные в один период ключи игрока. Проследить связь, по словам Прай-Ми, было несложно – достаточно сравнить главные цели, и если они пересекаются у игрока, решившего стать человеком, и того, кто пожелал стать ангелом или демоном, то можно смело говорить о сговоре. В качестве наказания Прай-Ми предлагал ссылать незадачливых игроков на территории Далеких Земель или на берег Мертвого Озера. Разработчики оценили основные системы, взвесили сложность необходимых изменений и решили отложить проект до лучших времен.

Перенос извлеченного сознания на игровую площадку Подпространства показался Арк-Ми неприлично долгим. «Что-то определенно не так», – нервничал он, ожидая, когда завершится компиляция точки сборки нового игрового образа. Последнее было особенно странным, потому что схемы ангелов и демонов не имели отличительных черт – мрачные тени, преследовавшие игроков закрытого города Новые Фивы. Не было даже имен – только победы над собратьями да перечень проектов и завершенных целей в комнате личных достижений, куда попадал ежедневно каждый игрок во время перезагрузок и отладки системы. «Но почему приходится ждать так долго?» – думал Арк-Ми, прислушиваясь к далеким отзвукам ожидавшего нового игрока мира. – Разве в мире теней, созданном для демонов и ангелов, не царит тишина, которую на первых этапах прерывает лишь скрипучий голос мудрых наставников лоранов?»

Неожиданно холод обнял тело, принес боль, а затем также внезапно отступил, позволив игроку открыть глаза. Арк-Ми увидел высокие горы, отделявшие основной мир Аида от Далеких Земель, и выругался, надеясь лишь на то, что оказался на нужной стороне. Если система, вычислив сговор, отправила его к диким племенам телебов, то шансы перебраться через горы, преодолеть выжженные долгой войной земли Аида, проникнуть в закрытый город Новые Фивы и помочь Саломее будут равняться почти нулю.

Брошенный из метательной пращи камень просвистел в опасной близости и, ударившись о старый, вросший в темную землю валун, разлетелся на части, окутав Арк-Ми едкой пылью, набившейся в рот, не позволяя дышать. Арк-Ми не видел напавшего на него – пыль от камня превратилась в пленку, облепила лицо. Арк-Ми захрипел, упал на колени. Он знал, что сопротивляться нет смысла. Пращи были одним из самых страшных орудий диких племен Далеких Земель. Протоколы игры были устроены таким образом, что любой камень в руках телебов превращался в чудовищный инструмент смерти.

Арк-Ми услышал радостный победный клич. Подросток с длинными, спутанными волосами подбежал к нему, напоминая в своем ликовании дикое животное. Весело улюлюкая, молодой пращник обыскал Арк-Ми, не нашел ничего полезного и помрачнел.

– Ты новенький, что ли? – разочарованно спросил подросток, чудесным образом превращаясь из дикого и безумного в цивилизованного и образованного. – Какого черта Алгоритмы стали отправлять в Долину Цестус новеньких?

Арк-Ми замычал, пытаясь ответить. Подросток растерянно смотрел на него несколько долгих секунд, затем помог избавиться от удушающей пленки, в которую превратился брошенный камень. Под пальцами молодого игрока-телеба пленка снова превратилась в пыль.

– Говори! – потребовал пращник, прижимая к горлу Арк-Ми зажатый в руке крохотный обломок копья с железным наконечником. Эмблема на наконечнике была знакома Арк-Ми.

– Это что, принадлежало воину из армии Ареса? – растерялся бывший инженер игрового проекта «Фивы».

– Воины Ареса сильны, когда их много. Поодиночке – грош им цена.

– Так это был воин-беглец?

– А ты думал, Арес нарушил границы Голиафских гор? – смех подростка напомнил собачий лай. – Хотя, думаю, с этими шутами Аида смогло бы справиться любое из пяти местных племен.

Арк-Ми не спорил. Когда-то давно старший брат предлагал на совете директоров «Фив» разнообразить игровой процесс, создав расу Горного Народа – многонациональный город, построенный в Голиафских горах, где соберутся представители каждой площадки, образовав независимые территории. Идея была не самой лучшей для раздутой гениальности Прай-Ми, но сутью были не новые игровые ключи, а возможность провести небольшую армию через неприступные Голиафские горы. Прай-Ми уверял, что конфликт Дальних Земель и центра Аида, где находится Дворец Сфинкс, назревает давно, и шанс сразиться только повысит рейтинг игры. Арк-Ми помнил ту встречу совета разработчиков так, словно она была вчера. Особенно хорошо в памяти отпечатался образ телеба, которого брат демонстрировал в качестве примера – один в один молодой пращник, пленивший Арк-Ми сейчас. Словно прошлое превратилось в змею, догнало свой хвост и теперь заглатывало его, не понимая, что уничтожает само себя.

«Я никогда не выберусь отсюда, – подумал Арк-Ми. – Не смогу попасть в Новые Фивы и помочь Саломее». Страха не было – он слишком долго работал над играми каждой из двух реальностей. Схемы Восприятия давно изучены. Большинство чувств сейчас заложены в точку сборки. Они никогда не принадлежали игроку в действительности. Арк-Ми чувствовал, как наконечник сломанного копья, зажатый в руке молодого пращника, прижимается к его горлу. Если повезет, то смерть будет быстрой, если нет… Телебы обычно забавляются с жертвами перед тем, как забрать их жизнь. Мысль о племенах и охоте на чужаков заложена в точку сборки, рождая страх. Но страх – это фальшивка.