она занималась сексом с ними обоими.

Одновременно.

Нет.

Ну, возможно. В смысле… почему бы и нет?

Если бы я была Лией, я бы использовала каждую возможность, которая мне предоставлялась. Подождите…

Я — Лия.

Одинокая. Условно.

Молодая.

Свободная.

Рисковая.

А мой муж влюблен в воспоминания. И с этими воспоминаниями я не могу конкурировать.

— Привет. — Я улыбаюсь, выпрыгивая из терпящего крушение поезда мыслей в моей голове.

Ной представляет всех друг другу. Питер и Мартин уделяют мне равное внимание, что и Лии. Может, не важно, спала ли она с одним из них или даже с обоими.

В течение следующих двух часов я позволяю Заку исчезнуть из моих мыслей с помощью милого Зинфанделя (прим.: Зинфандель, или Примитиво — сорт черного винограда, используемый для производства красных вин).

Большого количества Зинфанделя. Слишком большого, если честно.

— Привет, — говорит Питер, когда я натыкаюсь на него после второго похода в дамскую комнату.

Вроде бы, это Питер. Почему они должны быть так похожи? Вероятно, это все Зинфандель.

— Привет, — отвечаю я, когда мой взгляд вяло скользит по его лицу.

— Я живу недалеко отсюда. — Он кладет руки мне на бедра.

Физическая потребность заставляет меня прильнуть к нему; это некрасиво. Он не скрывает своих намерений, не предлагает прогуляться (не то чтобы я была способна на прогулку).

Или выпить кофе, чтобы протрезветь.

Или выпить чай и поделиться жизненными целями.

Мой разум хочет вернуться к Заку, но я не позволяю ему снова скатиться в яму саморазрушения.

— Мне нужно предупредить Лию, что я ухожу.

Он кивает, изображая торжествующую ухмылку.

Попрощавшись с Лией и всеми остальными за столом, я позволяю Питеру… или Мартину… взять меня за руку и повести к выходу.

К его машине.

В его квартиру.

В его спальню.

И я позволяю остальному миру исчезнуть на некоторое время.

— Мне не помешал бы завтрак перед следующим раундом. А тебе? — Он с голой задницей неторопливо удаляется из спальни.

— Конечно, — бормочу я перед тем, как заснуть.

Мне никакого завтрака не надо.

ГЛАВА 25

Малайзия. #приключение #обожаю

Я знаю, что Зак увидит мой пост в Инстаграм, поэтому позволяю публикации сообщить ему о прибытии в новое место.

С момента нашей встречи прошло три недели. Три недели с тех пор, как мы разговаривали или переписывались. Он комментирует мои публикации в социальных сетях, но больше никаких личных контактов.

Не то чтобы я надеялась, что он здесь, в Куала-Лумпуре, но я бы не стала жаловаться. Его нелегко забыть… не то чтобы я этого хотела. Просто было бы здорово провести больше нескольких часов без мыслей о нем.

Когда Зак не сразу отвечает на мой последний пост, предполагаю, что он в полете или спит.

— Зак? — спрашивает Лия, пока мы тащимся с чемоданами в метро.

— Ага. Нет. — Я смеюсь. — Инстаграм. А косвенно — Зак. Подумала, что с моей стороны было бы любезно известить его, что я больше не в Австралии. Он попросил сообщать ему, куда я направляюсь.

— Как мило с твоей стороны.

— Что ты этим хочешь сказать?

Смотрю на нее, сузив глаза, когда мы находим место рядом с пожилой парой, которая обменивается с нами приветливыми улыбками.

Лия пожимает плечами.

— Только то, что ты ужасно мила с парнем, который не испытывает к тебе тех же чувств.

— Я не знаю, что он испытывает. — Я отвожу взгляд к окну. — И ты не знаешь, что испытываю я. У меня не возникло проблем в общении с Мартином.

— Питером, — поправляет она меня.

Я вздрагиваю. Питером Мартином.

— Хочу сказать… что проявляю дружелюбие. Я важна ему по-своему, а когда люди тебе важны, тебе бы хотелось знать, что они в безопасности. К сожалению, Зак единственный, кого волнует мое местонахождение. Вот почему я дала тебе его данные в качестве контактного лица на случай чрезвычайной ситуации.

— Говоришь так, будто мне на тебя плевать.

Я закатываю глаза.

— Прости. Присутствующая компания исключена. И я всего лишь запостила фото о своем прибытии в Малайзию. — Я показываю ей экран телефона, чтобы она могла увидеть пост. — Я не поставила #СкучаюПоЗаку. Не отправила ему сообщение о том, что не могу перестать думать о том, каково было бы ощущать на себе его обнаженное тело.

Джентльмен рядом с нами откашливается. Должно быть, он понимает по-английски. Я посылаю ему извиняющуюся улыбку.

Лия ухмыляется и понижает голос.

— Бог мой. — Ее идеально накрашенные брови скользят вверх по лбу. — Ты такого не говорила, но ты об этом думаешь.

— Нет.

— Да, — настаивает она.

Я хихикаю.

— Нет. А даже если бы и думала, то это должно быть… — Мой здравый смысл берет власть над болтливым языком.

— Что должно быть?

— Ничего. — Я качаю головой.

— Не ничего. Ты чего-то не договариваешь. Но что именно? — Лия наклоняется вперед, оказываясь со мной лицом к лицу. Взгляд отводить больше некуда.

Сжав губы, я вступаю в безмолвную игру, кто моргнет первым. Обычно я в ней хороша. Вот как мне удавалось так долго хранить свой секрет о статусе бездомной. Но я, правда, не хочу скрывать это от Лии. Кроме Зака, у меня нет других друзей. Но ему я такого сказать не могу, а мне нужно выговориться хоть кому-то, прежде чем я сойду с ума.

Поэтому я моргаю первой.

— Для меня должно быть нормально думать о Заке все, что угодно.

Глаза Лии слегка сужаются, любопытство проявляет морщинки на ее лбу.

— Потому что он мой муж.

Морщинки со лба исчезают, и ее замешательство сменяется пустым выражением, будто ее сердце перестало биться… будто от моих слов все эмоции и связные мысли пропали.

— Что, прости? — шепчет она.

— По закону. — Я испытываю необходимость дополнить новость.

— А бывает как-то по-другому? — Ее замешательство возвращается, и она склоняет голову в сторону.

Я хмурюсь.

— К сожалению, да.

— Эм… я запуталась.

Мы доезжаем до нашей остановки, и я киваю в сторону выхода. Я бы предпочла не признаваться в своем правовом проступке в присутствии англоязычных людей, вроде той пожилой пары.

— Он женился на мне, чтобы я могла получить его медицинскую страховку.

Лия смеется.

— Это безумие, Эмерсин.

— Вовсе нет, — бормочу я. — Мне она нужна.

— Эм, я несколько лет жила без страховки. Если ты молода и здорова, шансы на то, что она тебе понадобится, невелики, если только с тобой не случится несчастный случай. А тогда ты, вероятно, все равно умрешь. Так что, к черту больницы.

Мы вливаемся в поток