– вы чего?

– Наверно здесь глубоко, чтобы не испачкать лошадей, да и тебя тоже, давай лесом пойдем в обход. Крюк будет небольшой. – Сказал мне Алан.

Я подняла брови и перевела взгляд на лужу. Мдааа. Вот это смелые и отважные мужчины! А лужи испугались. Ну да, большая. Но вряд ли глубокая. Метров на десять точно всю дорогу перекрывает. Но ё-мае! Это же просто лужа, что мы, советские дети, луж, что ли не видели.

– Пфф. Слабаки. Ладно, уж, смотрите как надо! – и я, дернув плечом, пришпорила коня и понеслась галопом в воду, подняв кучу брызг.

Скоро бежать стало Глубокова-то, ноги лошади почти полностью погрузились в лужу. «Наверно середина! Самое глубокое место» – подумала я, и вывела коня поближе к краю, чтобы пройти не так далеко.

Конь шел теперь только по колено в воде (у лошадей же есть колени?). Я победно повернулась к ребятам и помахала им рукой.

А вот этого делать не следовало, видимо мои манипуляции поменяли центр тяжести, и лошадь подо мной поскользнулась и припала на колено на одну ногу.

Мое седло совершенно не к месту развязалось и скользнуло в бок, под брюхо лошади и я, все еще смотря на парней, как в замедленно съемке с громким шлепком погрузилась с головой прямо в середину лужи.

В следующую секунду меня из воды вытащили на землю по другую сторону лужи крепкие птичьи лапы Берка, а алан с лошадьми буквально в пять минут оказались рядом, обойдя лужу в обход.

И вот сижу я такая мокрая, красивая посерди дороги, с меня длинными струями капает грязная вода, а эти два засранца даже сделать ничего не могут, потому что ржут.

Ржут громко, заливаясь и чуть не падая на землю. Несколько раз они пытались что-то мне сказать, но каждый раз заходились в новом приступе хохота.

В конце концов, мне это надоело, и я пошла пешком дальше к границе, на ходу выжимая волосы.

– Карина, погоди – простонал Алан. – Давай хотя бы высушим тебя сначала, что тебе в таком виде идти.

– не надо. – Хмуро бросила я, через плечо, – обойдемся без сопливых.

Сзади опять послышался взрыв смеха, а я гордо подняв голову, прошествовала к самой границе, благо тут было совсем не далеко.

Там нас уже ждал небольшой отряд Гайдона Уриллы. Увидев меня, он в ужасе воскликнул:

– что произошло?

– ничего – я пожала плечами. – Там вашим войнам, – Я кивнула назад. – Плохо. Может, им успокоительного дать?

Сразу за мной протолкались оба альдера, все еще глупо скалясь, весь наш отряд попрощался с эльфами на границе и поскакал к лагерю. Меня все же высушили и клятвенно заверили больше не ржать. Ага, так я им и поверила.

Похоже, наше приключение закончилось. Действительно все позади. И вздохнула с облегчением.

Если коротко, то путешествие действительно закончилось. До сих пор я не так много что помню о возвращении в лагерь. Усталость навалилась на меня, перетряхивая все внутренности. Только сейчас я поняла, как сильно перепугалась. И в первую очередь не за себя.

Поэтому, как только мы приехали, я побежала в медицинскую палатку к лекарям и моим доблестным защитникам. Гарольд уже совсем полностью оправился и мрачно ждал, когда же ему разрешат, наконец, встать и уйти. Но увидев меня, а следом за мной и принца, лицо его прояснилось, и тяжелый груз ответственности практически физически ощутимо упал с его плеч. Он заулыбался. Я впервые видела наш шкаф таким счастливым, почти, что с отеческой нежностью и гордостью взирающим на своего воспитанника. Естественно, они с принцем делали вид, что не знают друг друга. Но мне было отчетливо видно, что они оба рады встрече и оба вздохнули с облегчением, узнав, что друг с другом все в порядке. Когда я посмотрела на гари, то по лукавой улыбке, поняла что не только мне это заметно.

Какой бы ни был Алан настоящий будущий король, но вот притворятся у него не очень получалось. Если он переживал за кого-то или заботился о ком-то, то просто было ниже его достоинства обдавать человека холодом и презрением. Вообще, что удивительно в нем вообще не было презрения к людям. Не призрения, ни равнодушия. У меня промелькнула мысль, что именно такой должен быть настоящий король. А не равнодушный и жестокий, как его любят изображать в женских романах.

Он благодарно пожал Гари руку и, поинтересовавшись его самочувствием, попросил разрешение военного лекаря влить в зельевара немного целительной магии.

– Конечно – Ответил тот. – Мы ждали вас. Паренек почти поправился, а моих сил, к сожалению, не хватит, чтобы восстановить его полностью. И, к сожалению, шрам между ребрами останется.

– Ничего – Гордо заявил зельевар – Шрамы украшают настоящих мужчин. Карина, не плачь. Хочешь, я тебе покажу рану – она теперь почти полностью зажила, так что тебе даже бояться не надо.

И он с готовностью начал стягивать футболку, видимо пытаясь меня подбодрить и уверить, что он в порядке. Потому что я стояла, обливаясь слезами, и с сочувствием смотрела на друзей. Но не успел он стянуть с себя одежду, как получил удар тяжелой лапой по плечу.

– Давай-ка, я тебя полечу лучше – Обманчиво заботливый голос Алана быстро заставил Гари натягивать все обратно и не оголяться передо мной. А меня эта интонация в голосе так позабавила, что я даже плакать перестала.

– Гари, миленький, я верю тебе, не переживай. Поправляйся скорее!

Мы пробыли у раненых еще примерно полчаса, а когда собрались уходить, Пандора забралась на колени зельевару и, свернувшись калачиком, приготовилась уснуть.

– Пандора! – Ошарашено проговорила я. – Ты что, не собираешься идти со мной? Ты с Гари останешься?

Зверек в мою сторону даже головой не повел. И я, обиженно прошептав «Предательница», потопала на встречу с Гайдоном, где меня и парней то ругали, то хвалили, то снова ругали. И так по кругу. Но в итоге, взяв с нас клятвенные обещания больше не попадать в переделки до конца практики, отпустили с миром.

Действительно, до конца практики мы вели спокойную жизнь. Парни ежедневно объезжали границу, следили за порядком в окрестных деревнях, а я целыми днями пропадала в лесу где лечила деревья и кустарники, за что мне были благодарны местные жители, потому что около границы уже давно не росли фруктовые деревья из-за того что все силы из всех растений высасывала граница. Теперь, с моей помощью, у местных жителей зацвели сады и огороды, а в лесу появились опять птицы и пчелы. И каждый день в благодарность нам на границу отправляли такое большое количество пирогов и прочей выпечки, что все местные мужики меня чуть ли не на руках носили. Все же путь к сердцу воинов идет точно через желудок, теперь я это увидела воочию.

Все чаще я видела как Алан и Берк вместе уходят на задания и все больше общаются. Похоже, эти двое спелись. И если не подружились, то, по крайней мере, зауважали друг друга. Принц бесконечно таскал сына регента по самым заброшенным деревням и там они насколько возможно помогали населению – магией чинили заборы и сараи, лечили больных, ставили магические отпугиватели хищников. Я только улыбалась, смотря на их крепнущую дружбу. Нет, они, конечно, постоянно ругались, иногда даже дело доходило до драк, но совершенно точно уже приняли друг друга.