Администратор затрудненно кивнул и вдруг бросился на пол, тут же откатываясь к сейфу.

Николай еще не сообразил толком, что произошло, а уже падал и кричал:

– Ложись!

Никто из находившихся в комнате не промешкал – упали, как кегли при страйке.

В ту же секунду задолбили очереди, прошивавшие домик насквозь – на уровне пояса.

Ползком добравшись до порога, Воронин переметнулся в тамбур и ушел в кувырок.

Пули ушли поверху выцеливая бегущего, но не задевая лежащего, а вот Николай не промахнулся, скосив очередью пару автоматчиков – молодчиков в аккуратных комбинезончиках, тщательно причесанных и побритых.

Заметив тело проходчика из бригады Вальцева, неподвижно лежавшего на крошечном газоне, невидящими глазами уставившегося в небо за куполом, Воронин вскочил и бросился вокруг дома.

Там стоял еще один стрелок, тоже чистенький и весь наглаженный.

Николай снял его, истратив пару патронов.

– Какая сволочь Ваську убила?! – донесся рев Льва Кузьмича. – Ах, вы, твари…

Со стороны теплиц, короткими перебежками, двигались трое с карабинами в руках.

Вальцев тотчас же открыл огонь на поражение.

С лязгом и звоном вылетело окно, в проем высунулся Андреев и выпустил очередь, дырявя и оранжереи, и купол, и «карабинеров».

– Не стрелять! – гаркнул Воронин.

– Они Ваську убили!

– Знаю.

Николай вернулся в офис и поглядел на Джереско.

Айвен сжался в углу, тиская сейф, и щерился, как загнанная в угол крыса.

– Это он подмогу вызвал! – зло выкрикнул Леха.

– Знаю, – повторил Николай.

Администратор заверещал, прикрываясь руками.

Воронин поднял «Дюрандаль» и нажал на спуск.

Верещанье сменилось бульканьем и смолкло.

– Пошли отсюда, – ровным голосом сказал Николай. – Нам еще работать и работать.

Из расколоченной теплицы принеслась пуля, и сразу послышался выстрел.

Воронин тотчас же ответил короткой очередью и двинулся короткими перебежками.

Прятаться было особенно негде, а хлипкие домишки пуля пробивала насквозь.

Пустив пару очередей, упреждая противника, Николай оказался у дверей, ведущих в теплицу.

За зелеными плетьми огурцов и помидоров мелькнула тень, но Воронин не стал открывать огонь, справедливо полагая, что не все, что движется, обязательно враг.

Так и оказалось – за аккуратными грядками обнаружилась плоскогрудая девица с хвостом волос, зверски стянутых на затылке.

Она усердно тянула руки вверх и тряслась так, словно не в душной теплице находилась, а в морозильной камере.

Николай повел стволом – сгинь, дескать.

Девица встала с места, а в углу парника поднялся бородатый тип с «Дюрандалем».

Выстрелить он не успел, Воронин опередил его.

Поспешно выбравшись на свежий воздух, Николай облегченно вздохнул.

– Чисто? – спросил он.

– Вроде чисто, – ответил Андреев.

Забрав с собою убитого товарища, «партизаны» вернулись в Первый купол.

Воронин не шибко расслаблялся – «патриотов» тут, готовых стрелять в «русских террористов», хватало.

Вон, какие-то хлипкие фигурки за домиками перебегают…

Но не облаву же на них устраивать?

– Семен Семеныч и ты, Леха, – сказал Николай. – Дуйте в гараж и выводите марсоход. Я видел, один, по крайней мере, там стоял. И на склад – вон, в конце улицы. Мы будем там.

– Есть! – браво ответил Горбунков.

– И бдите.

– Так точно!

Воронин поспешил к покатому складу, похожему на половину бочки, разрезанной вдоль.

Вдоль выпуклой стены крался на цыпочках абориген.

Он был без оружия и, вероятно, трижды проклял тот день, когда согласился лететь на Марс.

– Шустрее! – прикрикнул Николай, и туземца как ветром сдуло.

Приблизившись к стене-крыше, он оперся на ее теплый гофрированный бок.

Ворота хранилища были на замке, но пуля 45-го калибра «подошла», как ключ.

– Запасливые, – оценил Вальцев стеллажи, забитые всякой всячиной.

– Лев Кузьмич, выставь парочку ребятишек поглазастее, пущай посматривают кругом.

– Пра-ально… Антоха и ты, Сашок, будете в дозоре.

Названные козырнули и разошлись бдеть.

– Вот это ничего себе… – пробормотал Николай, оглядывая полку, на которой лежали трубы гранатометов. – «Панцерфауст»…

– Берем? – деловито спросил Вальцев.

– Спрашиваешь! А вон патроны! Леха! Грузи.

Пройдя пару шагов, Воронин опять остановился.

На полке лежали аккуратно сложенные боекостюмы.

Николай даже думать не стал – живо стащил с себя скафандр и примерил БК.

Жесткая «кираса» защищала туловище, рукава и штанины были сделаны из многослойного кевлара, плюс наколенники, налокотники и прочие усиления.

Ранец был стандартным, как и шейный вырез – «родной» гермошлем подошел идеально.

– А вы чего ждете? – буркнул Воронин. – Заголяйтесь, и вперед.

– Тут только десять комплектов, – сосчитал Вальцев. – А это что за размерчик? Совсем маленький…

– Зайцу подойдет, – оценил на глаз Андреев, спешно менявший форму гражданскую на военно-полевую.

– Командир! – сказал Антон по рации. – Тут какой-то краулер поспешает к нам. Уж больно шибко мчится, аж подскакивает…

В следующую секунду автоматная очередь ударила, прошибая ворота.

Пригибаясь, Воронин бросился к выходу, прихватив «трубу».

С «Панцерфаустом» он был знаком…

Четверо «патриотов» неслись на краулере вдоль кольцевого фундамента Первого купола.

Резко затормозив, «патриоты» попадали под защиту танкетки, а водитель развернул в сторону русских пулемет.

Дав короткую очередь, он закричал срывающимся голосом:

– Рашен, сдаваться!

«Патриоты» залегли почти у самой кромки купола, и у Воронина просто руки чесались опробовать чудо-оружие.

– Держись, ребята, – сказал он, показываясь из дверей и приседая на колено.

Руки сами по себе возложили «трубу» на плечо, навели…

С грохотом, выпустив хвост пламени, граната вылетела и ударила в купол на уровне человеческого роста.

Рванула, прорывая тройную прозрачную оболочку, и та лопнула, разошлась лепестками.