Император, не пожелавший скрываться под маской, восседал на троне, Аназис крутилась рядом. Ее платье было украшено павлиньими перьями, в ушах звенели серьги-колокольчики.

Теренис тяжело поднялся, и все придворные замерли, как послушные псы.

— Рад приветствовать своих верных слуг на этом празднике. По правилам маскарада ровно в полночь все должны снять маски. Я надеюсь как можно скорее увидеть своего дорогого сына и его прекрасную невесту Мари.

Последние слова императора прозвучали угрожающе. Первым желанием было подойти к трону и разоблачить себя, но что-то заставило меня не шелохнуться. Странное чувство, что стоит подождать с раскрытием личности. И еще это предостережение в письме принца… Куда он подевался со своими алыми перчатками?

Заиграла музыка, однако никто не спешил танцевать. Все чинно скользили по мраморным плитам, уложенным в танцевальной зоне, чтобы дамы не увязали в траве каблуками. Люди улыбались незнакомцам в масках, выискивая друзей по повадкам и жестам. Я занялась тем же самым, пытаясь найти жениха, но он как сквозь землю провалился. Даже по силуэтам мужчин, не обращая внимания на руки, видела, что не он.

Опустилась на лавочку и вздохнула. Ножны на бедрах, к которым крепились кинжалы, натирали кожу под платьем. Я смотрела на великолепие цветов, деревьев и танцующих фонтанов и вспомнила нашу первую встречу с принцем. Тогда я едва не задохнулась, пораженная красотой его лица. Потом мое падение в лабиринте и наш поцелуй. Сердце сладко заныло. Мне в тот миг хотелось узнать, каково это, касаться губами такого совершенного лица. Каждый совместный день был испытанием на прочность моей силы воли. Тавр не пытался сломать, как Роах, он искушал, словно мифический змей, предлагал мне запретное. А граф был несокрушимой стеной, казался не способным на подлость, был откровенным в своих чувствах и эмоциях, которых у него прибавилось за последнее время. Он не переносил Тавра, делая ставку на Терениса-младшего. К сожалению, тот оказался ненадежным и сбежал покорять моря. Роах был верен императору и, несмотря на контракт, не презирал его, готовый незамедлительно выполнять любой безумный приказ. Драконий контракт. Самая жестокая вещь, которую один человек может сотворить с другим. И из-за этого контракта я не могу полностью ему доверять. Вновь тяжело вздохнула.

А Тавр… Он познакомил меня со своей семьей, тем самым вложив в руки ключи от жизней — его, Гораны, девочек — уверенный, что я никогда не причиню им вреда. Это подкупало. Как принц относился к своему отцу? Любил ли его? Ненавидел? Я знала, что принц любил мать и стремился вернуть наследие ведьм в мир. Видела, что он искренне стремится к власти. Но зачем? Чтобы исправить несправедливость или стать причиной еще большей несправедливости? Тавр никогда не рассказывал о своих планах после того, как примет бразды правления.

Мне бы сейчас танцевать и смеяться, а не думать о тайнах, покушениях и загадочных мужчинах. Но, как говорит Горана, каждому в жизни выпадает та доля, с которой он может справиться. Ни больше ни меньше. Я тоже так считала. Я найду неопровержимые доказательства измены клана Черного ветра, ведь что, если не измена, покушение на убийство? Сейчас-то понятно, что Аназис ничего о нем не знала, иначе бы не стала рассыпаться глупыми пошлыми шуточками, она была бы шокирована. Но ее реакция на мою угрозу рассказать Теренису о ней и ее брате давала повод думать, что они скрывают от императора куда больше, чем кажется на первый взгляд.

Разозлившись на свою неспособность справиться с врагами, громко фыркнула. Прелестная златовласая дама, величественно проплывавшая мимо, кинула на меня взгляд из-под густо накрашенных ресниц, улыбнулась каким-то своим мыслям и присела рядом. Проговорив глубоким контральто «У вас изумительный цвет волос», дама коснулась лежащих на плече локонов. Я еле сдержалась, чтобы не дернуться, — терпеть не могу, когда трогают незнакомцы, и, скрывая неприязнь, выдавила улыбку.

— Спасибо за комплимент. Ваше платье просто восхитительно.

На самом деле в незнакомке было поразительно все — рост, осанка, узкая талия и большая грудь, скрытая кружевным воротом алого платья, закрывающего плечи и руки и плавно переходящего в… перчатки! Теперь уже я взяла ее за руку, словно любуясь тканью.

— И ваши алые перчатки! Один знакомый обещал надеть на маскарад такие же!

Наши пальцы переплелись. Тавр снял с лица золотую маску. Оказалось, на нем был парик, а макияж придал лицу необыкновенную чувственность. Он улыбнулся, и я поразилась, как не узнала его раньше. Женское платье кого угодно собьет с толку.

— Наконец-то я тебя нашел! — проговорил он своим обычным низким голосом, от которого по спине побежал стройный отряд мурашек. — Как ты смогла изменить цвет глаз?

— Одна из моих стражниц несет в себе кровь ведьм, она помогла, — сказала без утайки.

— Шара? — Я кивнула. — У меня возникало ощущение, что она понимает куда больше, чем желает показать. Мари, тебе удалось одурачить всех?

— Думаю, меня не узнали.

— Прекрасно. — Тавр надел маску и элегантно забросил ногу на ногу, когда мимо прошествовал небольшой отряд королевской стражи, будто ищущих кого-то. — Отец пригласил на сегодняшний вечер предсказательницу. Она обещала поведать о великом правителе, что будет присутствовать на сегодняшнем вечере. Мари, я думаю, она будет говорить о тебе.

— Ты же сам сказал — о правителе, не правительнице. Возможно, речь пойдет о тебе. Это нас с тобой ищет стража?

Тавр кивнул.

— Есть у нас с отцом уговор, которому с моего детства мы следуем каждый год… — Принц задумался о чем-то своем, но затем перевел свои ясные глаза на меня. — Как бы то ни было, император жаждет, чтобы предсказание было о нем, почти верит в это. Искра совести, которую пробудила в нем болезнь, погасла. Отец грезит о величии, сколько себя помню.

Я вся подобралась, оправила лацканы мужского костюма. То, что принц нарядился женщиной, а я мужчиной, забавляло.

— Не понимаю его… Находит молодую невесту, когда его час уже близок, ищет каких-то предсказательниц…

В отличие от меня Тавр своего отца понимал прекрасно.

— Моя дорогая Мари, о чем может мечтать умирающий?

— Чтобы пожить дольше… — предположила, чувствуя себя неловко под взглядом золотистых глаз.

— Человек мечтает о бессмертии. Официальным наследником отец меня сделал до того, как понял — он может попытаться жить вечно.

— Никто не может жить вечно.

На мой взгляд, лучшее, что было в Теренисе, — это вероятность его скорой смерти. Я понимала, что думать так — отвратительно, но император принес горе многим семьям, и было бы неплохо, чтобы этот старый жук наконец помер. Словно осуждая мои мысли, птицы в императорских садах умолкли.

— Маги земли могут, что мешает отцу найти собственный путь к бессмертию? Он пытался вымолить секрет долголетия у Сигурда, когда тот отказал, начал искать преемника. А сейчас отец снова похож на себя, каким был пять, десять лет назад. Он ведет себя так, будто собирается жить вечно, и это как-то связано с кланом Черного ветра.