Лоррейн глубоко вздохнула, собираясь с духом.

– Ты помнишь, как я сказала, что не хочу знать подробности? – Она не могла поверить, что произнесла это. Ей стало дурно.

Адам замер, пиджак наполовину сполз с его широких плеч. Он не обернулся, словно прекрасно знал, что за этим последует.

– Ну так вот: я передумала. Я хочу знать все. Кто она. Чем занимается. Где вы познакомились. Как это случилось. – Лоррейн сглотнула вставший в горле комок. – Где это происходило. Как часто.

Она даже не знала, насколько серьезно это было. Просто связь на одну ночь или нечто более глубокое и значимое?

Повисло молчание. В опустившейся тишине буквально разгоралось невысказанное негодование. Лоррейн подумала о том, что это может обернуться отвратительной сценой. Неужели она действительно хотела узнать все прямо сейчас?

Лоррейн вздохнула:

– Ладно, если не теперь, так в самое ближайшее время, Адам.

Услышав это, муж ожил прямо на глазах. Надел пиджак, схватил ключи от своей машины и снова застыл на месте.

– Нам нужно поговорить с социальным работником, который занимался случаем Карлы Дэвис, – продолжила Лоррейн, пытаясь вести себя так, будто ничего не случилось.

– Пошли Барретта и Эйнсли, – последовал ровный ответ.

– Ничего страшного, – тихо ответила она. – Я съезжу туда сама.

Адам посмотрел на часы и нахмурился. Она знала, о чем думает муж. Он уже сказал, что именно Лоррейн следует быть дома, когда Грейс вернется из школы, – если она вообще вернется из школы. Адам явно надеялся, что к моменту его прихода домой мать с дочерью сами разберутся во всей этой ерунде с намечавшейся свадьбой. Оба супруга понимали, что тянуть с обсуждением этого не стоит, только вот Адам, похоже, не желал в этом участвовать.

– Грейс недавно прислала мне сообщение, – заметила Лоррейн, ожидая реакции. – У нее матч по нетболу, она вернется после семи.

– По крайней мере, это звучит так, будто она действительно придет домой. – Адам скривился, что означало еще одну неприятность, добавившуюся к остальным неурядицам. Для Лоррейн же это был буквально крик о том, что она должна лучше ладить с дочерью, словно все произошло по ее вине.

Мгновение спустя Адам ушел, выключив свет, хотя Лоррейн еще сидела в комнате.

* * *

К счастью, она успела застать двух социальных работников перед тем, как они закрыли отдел. Охранник нехотя впустил Лоррейн в здание и долго глядел ей вслед, наблюдая, как она углубляется в коридор, попадая в серую «кишку» унылых однотипных контор. У помещения отдела социальной защиты была своя собственная, защищенная кодовым замком дверь, но кто-то оставил ее открытой, втиснув в распорку мусорную корзину и тем самым дав Лоррейн возможность войти. Инспектор очутилась в еще одной приемной – хотя не создавалось ощущения, что здесь радушно принимают посетителей, – и, услышав доносящиеся из какой-то комнаты голоса, пошла прямо на них.

– Здравствуйте, дверь была открыта, – сказала Лоррейн, чтобы привлечь внимание присутствующих.

Мужчина и женщина, оба лет тридцати – тридцати пяти, о чем-то болтали, передвигая коробки с бумагами. Происходящее выглядело так, словно или ураган пронесся по этому помещению открытой планировки, или люди переезжали в другой офис.

– Надеюсь, вы не возражаете.

Лоррейн быстро показала им свое удостоверение и представилась.

– Извините за беспорядок. Обычно здесь все не так. – Во рту у женщины оказалось печенье, но она вытащила его прежде, чем заговорить. Ее шея была обмотана огромным связанным вручную шарфом, и оба сотрудника отдела пыхтели в пальто: она – в темно-фиолетовом, он – в сером, твидовом. Оба выглядели донельзя уставшими, но полными решимости. Если они планировали перетащить все коробки, громоздившиеся вокруг столов, им потребовалась бы еще пара часов работы. – Мы бегаем вверх-вниз между отделом и архивом. Поэтому и оставили дверь открытой. И поэтому мы в пальто. Внизу холодно.

– У нас – ежегодная генеральная уборка, – подхватил мужчина. – И вдобавок у нас не хватает сотрудников, так что приходится все таскать вдвоем.

Он откашлялся. Мужчина был бледным, гладко выбритым и казался довольно хлипким. Лоррейн подумалось, что женщине наверняка пришлось взять на себя основную работу по подъему тяжестей.

– Чем мы можем помочь? – спросил он.

– Я пришла по поводу Карлы Дэвис. Насколько я знаю, она значится в вашей картотеке. – Лоррейн сочла нужным улыбнуться. Это никогда не помешает.

Социальные работники переглянулись.

– Я – Марк Данн, – профессиональным тоном представился мужчина. – Социальный работник, органы опеки, – добавил он и прервался, пытаясь уравновесить количество информации, известное собеседникам друг о друге. В конце концов, Лоррейн ведь назвала свою должность – инспектор уголовной полиции.

– С ней все в порядке? – поинтересовалась женщина, подтверждая, что хотя бы она точно знала, о ком идет речь. – Да, кстати, я – Тина Кент. Социальный работник и по совместительству девушка-грузчик. – И она улыбнулась.

– К несчастью, на Карлу напали этим утром. Именно поэтому я здесь. – Черты Лоррейн исказились тем же страдальческим выражением, что внезапно появилось на лицах сотрудников органов опеки, и она кивнула в сторону пары офисных кресел.

Марк и Тина тут же рухнули в них, а Лоррейн уселась на угол стола.

– Она?.. – нерешительно произнесла Тина.

– Карла жива, но в тяжелом состоянии. К несчастью, ребенок умер.

– Боже мой… – Тина потрясенно закрыла рот ладонью.

Марк вздохнул и уронил голову на руки.

– На Карлу напали в ее квартире. Тревогу подняла подруга. Собственно, она спасла ей жизнь.

– Господи… – тихо вымолвил Марк. – Мы давно не виделись с Карлой, потому что некоторое время назад ей исполнилось восемнадцать.

Лоррейн почувствовала, что он очень тонко, деликатно умывает руки.

– А раньше Карла действительно была одной из наших подопечных, – добавил Марк. – То попадала в поле нашего зрения, то исчезала, жила в приемных семьях, что-то в этом роде.

– Но ведь она снова привлекла к себе наше внимание, вспомни, Марк. Несколько месяцев назад. – Тина говорила тихо, словно пытаясь исключить Лоррейн из обсуждения конфиденциальной информации. – Когда забеременела.

Последние слова Тина произнесла почти беззвучно, одними губами, обращаясь только к коллеге.

– Учитывая подноготную Карлы, могу предположить, что ваши усилия были сосредоточены на ее будущем ребенке, – вклинилась Лоррейн.

Тина кивнула, все еще свыкаясь с ужасным известием:

– Да, ее образ жизни явно не способствовал воспитанию ребенка. Мы работали с ней, чтобы наладить ее жизнь, подготовив к рождению малыша. Если бы Карле не удалось исправиться, нам пришлось бы вмешаться.