успел додумать до конца эту мысль, как меня одолел сон. Однако пребывать в объятиях Морфея пришлось недолго, и вскоре будильник мелодично пропел подъем. Проклиная все на свете, с закрытыми глазами я поплелся к умывальнику. Пора уже завязывать с ночными бдениями: в последнее время мне совершенно не удается выспаться.

То не могу уснуть от горя и страха, то разговариваю с Томасом — лично или мысленно. Или вот, как сегодня, ломаю дядюшкину технику. А утром приходится вставать в школу. Но ничего, надо потерпеть еще немного. Сегодня мне вроде бы не надо чем-то заниматься ночью, а завтра мы улетим на Нибиру и там никто не помешает выспаться как следует.

Однако организм не хотел терпеть — он мечтал лишь о том, чтобы снова оказаться в постели и задержаться там примерно до полудня. Конечно, можно было бы попросить родителей снова оставить меня дома отсыпаться. Но нельзя постоянно так делать, да и отставать в школе мне бы не хотелось. Тем более папа и мама обязательно заинтересовались бы, почему их ребенок не спит по ночам. А им такая информация ни к чему.

Поэтому я быстро привел себя в порядок, и вышел к столу, за которым уже собралась вся семья. Отец спешно завтракал, да и сестра подгоняла меня. Обычно мы ходим в школу вместе, но сегодня мне надо было от нее отвязаться, чтобы проследить за тем, как Томас заманит в ловушку Евгения. Поэтому я придумал, что хочу зайти записаться в фотокружок. А он находится в другой стороне от школы. Александра поверила и улетучилась следом за папой. Я же подумал, как мне повезло, что сегодня у меня уроки начинаются позднее. Иначе сестра бы меня пинками в класс загнала. Да я и сам прогуливать не люблю.

Но все удачно сложилось. Поэтому вскоре я уже прощался с мамой до обеда, поправляя на плече школьную сумку. Для конспирации, выйдя из дома, я прошел метров двести в сторону, где находится досуговый центр. Но оказавшись в кустах, тут же свернул на другую дорожку и вскоре уже встретился с Томасом. Тот поздоровался со мной кивком головы, и велел следовать за ним.

Мы пришли обратно к дому и заняли наблюдательную позицию. Мужчина закрыл глаза и я понял, что ему сейчас лучше не мешать. Примерно через десять минут на крыльце показался Евгений, и последовал по направлению к главной улице. В этот же момент Том открыл глаза, и мы вместе последовали за дядюшкой.

Парень уверенно двигался к окраине, а мы перебежками двигались за ним. К счастью, Женя не оглядывался, иначе мог бы нас увидеть: не только Томас не обладает навыками разведчика. Хотя дедушка Антей учил меня основам маскировки, я не слишком далеко ушел в их освоении от своего подельника.

Наконец, город остался позади, и тут нам пришлось сложнее. Все-таки в открытом поле особо негде спрятаться. Пришлось падать в пшеницу и преследовать Евгешу таким образом. К счастью, продолжалось это недолго, а то колосья мне уже весь нос исщекотили и я едва сдерживался, чтобы не чихнуть.

Парень вдруг взмахнул руками и провалился под землю. Я было рванулся к нему, но Томас, явно ожидавший подобной реакции, схватил меня за воротник. Я оглянулся и кивнул, после чего он убрал руку. Итак, шалость удалась.

Глава двадцать девятая. Ты можешь мне все рассказать

Передвигаться ползком теперь не было никакой необходимости, поэтому мы встали в полный рост. Я подошел чуть ближе и увидел края ямы, из которой доносилась брань. Томас усмехнулся, а я озабоченно глянул на него.

— Ты уверен, что с ним все будет в порядке? — уточнил я на всякий случай.

— Да. Завтра я его вытащу. — кивнул мужчина.

Я хотел задать еще один вопрос, но тут нас бесцеремонно перебили.

— Эй! Оксинт! — заорал дядюшка. — Помоги мне!

Том приложил палец к губам, и мы на цыпочках отошли от ямы. Однако какой у Евгения хороший слух! Мы ведь не кричали на все поле, просто беседовали, а он все равно нас услышал. Так что молчали мы, пока не вернулись в город.

— Ты уверен, что он ничего себе не сломал? — все-таки поинтересовался я.

— Поверь, мой дорогой, тогда бы он орал иначе. Но теперь мне пора пойти отдохнуть — я всю ночь не спал, карауля эту яму. А тебе пора все-таки записаться в кружок фотографии, чтобы подтвердить свое алиби в случае необходимости.

Я, если честно, уже и забыл о том, что соврал за завтраком. Однако предусмотрительный Томас помнит все за нас двоих, за что ему спасибо. Поэтому я отправился в досуговый центр, посмеиваясь по пути. Просто представил себе, как мой напарник всю ночь сидит у ямы, в которую никто и не собирается падать. Забавное, должно быть, зрелище!

В кружок я записался, и довольный поспешил в школу. Если честно, давно уже хотел освоить фотографию. Может быть, успею побольше фото мамы сделать, прежде чем… Как всегда, вспомнив о том, что случится, я помрачнел. Мне сложно, практически невозможно представить, что все это произойдет на самом деле. Пока мама бодра и весела, кажется, что эта страшная болезнь, в результате которой мы ее потеряем, никогда не проявится. И я бы все отдал, чтобы так оно и было!

Но с другой стороны я понимаю, что это неизбежно. И не представляю жизни без нее, даже невзирая на то, что я видел эту будущую жизнь. Так странно одновременно понимать, что все случится, но и не ощущать реальность происходящего до конца. Вероятно, это какая-то психозащита? Однако если честно от такой двойственности собственных чувств, я уже иногда думаю, что схожу с ума. Не хотелось бы, чтобы так оно и было! Хотя говорят же, что умалишенные — самые счастливые люди, не знающие скорбей этого мира.

Погруженный в столь мрачные раздумья, я отсидел все уроки, а потом с сестрой отправился домой. Родители, занятые сборами, не сразу обратили внимание на то, что от Евгения нет никаких вестей. Мы уже и пообедали, и собрали свои вещи, а парня все не было. Впрочем, мне удивляться нечему. Томас молодец, хорошо постарался.

Но вот папа через пару часов стал проявлять беспокойство. Он попытался позвонить дядюшке, но тот, конечно же, не ответил ему. Хотя почему «конечно же»? Честно говоря, я немного опасался, что Женя починит арновуд. В конце концов, если я отключил прием сети, значит, его и включить можно. Но парень оправдал мои