— Санта Клауса вызывали? — Марк тихонько подошел и обнял меня сзади, обхватывая руками выпирающий живот. Положила ладони поверх его красивых кистей и замерла, прислушиваясь к ощущениям.

— Вот здесь. Правее. Да. — Подтолкнула ладонь мужа на то место, где только что шевелился малыш. — Футболист.

— Или футболистка.

Застонала, обреченно прикрывая глаза.

— Будет мальчик!

— Ты же просила доктора не называть пол будущего ребенка.

— Знаю. — Неспешно обернулась в кольце его рук и посмотрела в зеленые глаза любимого мужчины. — Но мне хочется, чтобы в этот раз был мальчик.

Марк прекрасно понял, о чем я, и сжал губы, пытаясь сдержать улыбку.

— Поэтому синие игрушки на елке?

Опустила взгляд и кивнула.

— Но у тебя прекрасное умение рожать самых чудесных дочерей на свете. И я не против, если у нас появится еще одна. С такими же светлыми волосами и голубыми глазами, как у тебя.

— Ты уверен? Когда Лиза вырезала на твоей рубашке сердечки, ты не был так очарован…

Марк тихо рассмеялся, и в зеленых глазах заплясали искорки озорства.

— Это был подарок на день рождения.

— Это она так сказала, а на самом деле просто вырезала лоскутки для купальника Бесси. — Любимая кукла младшей дочери — это отдельная тема. — Или когда Мэри постелила твою любимую футболку в корзину для бродячего котенка, которого они нашли на заднем дворе.

— Она же хотела, как лучше. Тем более эта футболка была старой. — Попытался оправдать поступок дочерей Марк, но этим только возмутил меня.

— Мне ты не дал выбросить ее, когда я наводила ревизию в шкафу.

— Ты — совершенно другой разговор, милая.

Закатила глаза и, театрально вздохнув, прижалась к груди Аполлона. Сделать это было немного проблематично из-за моего живота, но я уже привыкла.

— Ты это слышала? — Муж затаил дыхание, и я невольно последовала его примеру. Он уже уложил дочерей, но показалось, что со стороны лестницы донесся какой-то звук.

— Думаешь это…

— Мам, Санта Клаус уже приходил? — Из-за двери показалась маленькая мордашка, а ниже еще одна. — Мы слышали звон бубенчиков за окном.

Лиза выступила из-за угла и, поняв, что все равно спалились, прошла в гостиную, заглядывая под елку. То, что на часах начало одиннадцатого вечера, ее по-видимому не волновало.

— Это точно был Санта. Его упряска. — Тоненький голосок заставил улыбнуться, и мы с Марком заговорщически улыбнулись.

— Упряжжжка. — Поправила дочь по привычке и тут же перевела взгляд на застенчивую Мэри, которая по-прежнему пряталась от нас за углом. — Вам давно пора спать, иначе Санта не заедет к нам с подарками. Решит, что вы плохо себя вели весь год.

— Но это не правда. — Лиза, хоть и возмутилась, все же начала отступать к двери. — Мы были хорошими девоськами. Я так и не сдала бабуске дедускин секрет про новую удоську. А значит, я — молоток.

— И я. И я! — Мэри, робко выглянула из-за угла и, сдвинув бровки, заговорила. — Я так и не рассказала никому, кто у тебя в животике. Папа сказал, это секрет.

— Мэри… — Марк прикрыл глаза, а я, ужаснувшись, открыла рот, с упреком глядя на мужа.

— Ты не сказал!

Ткнула его в грудь, как всегда делала, когда злилась на этого невыносимо красивого мужчину.

— Я читал заключение врача после ультразвукового исследования. — Он пожал плечами и, бросив наигранно суровый взгляд в сторону дочерей, заговорил. — Если вы сейчас вернетесь в постельки, мы не расскажем Санте, что вы поздно легли.

Дочерей сдуло ветром, и по лестнице затопали маленькие ножки.

— Ты знаешь? — Было немного обидно, и я надула губы и тут же заметила, как потемнел взгляд Аполлона.

— Я не специально, детка. Просто хотел убедиться, что все нормально, и заметил отметку. Не хотел тебя расстраивать.

Марк коснулся моего виска губами, скользнул ниже, по скуле, и наконец замер у самых губ.

— Ты даже не спросишь, кто?

Помотала головой, борясь с искушением поцеловать его первой.

— Будет мальчик.

Нотка сожаления скользнула во взгляде мужа, но я не обратила внимания на его виноватый взгляд. Мысли материальны, я в этом уверена. Если верить, что будет сынок, значит, будет сынок.

— Это твое желание на рождество? Хочешь мальчика? — Мой личный Санта заглянул в глаза и согрел меня теплом своей улыбки.

Кивнула, теснее прижимаясь к Аполлону, и ощутила удивительное умиротворение.

— Тогда давай мечтать вместе. — Марк улыбнулся, и я тут же вздрогнула от болезненного укола внизу живота.

Поморщилась, и Аполлон встревожился.

— В чем дело?

Обхватила руками живот, когда еще один неприятный спазм заставил затаить дыхание.

— Дыши. — Марк был прав, но чертовски непросто следовать плану, когда тебя скручивает боль.

— Все в порядке, просто… — Перевела дыхание, чувствуя себя лучше. — Тренировочные схватки.

Но Марк уже не слушал, схватил с дивана телефон и набрал номер знакомого врача, который должен будет принимать у меня роды.

Мужчины такие паникеры…

Хотела закатить глаза, но новая схватка заставила поморщиться.

Чёрт, кажется, он прав.

Через несколько минут в дверь позвонила Эдна, наша пожилая соседка.

Она согласилась посидеть с малышками, пока Аполлон отвозит меня в больницу.

Пять лет со дня свадьбы прошло, а я все никак не могу перестать называть Марка прозвищем, которое дала ему при нашей первой встрече. Поправочка. Лжепервой встрече.

— Езжайте спокойно, я побуду с девочками столько, сколько будет необходимо. — Соседка встревоженно наблюдала за мной, а я смогла лишь кивнуть, торопливо ступая по подъездной дорожке к машине. Марк помог мне усесться, и тут же, прыгнув за руль, рванул с места.

Доехали довольно быстро, медперсонал встретил у крыльца. Меня тут же уложили на каталку и доставили в палату, где уже ждал врач.

Категорически запретила мужу присутствовать на родах, хотя он предлагал мне совместные.

Не хотелось убивать его, ведь я непременно сорвалась бы во время особо сильных схваток. А он все-таки мне дорог…

…Коридор больницы был украшен серпантином и мишурой. В комнате для посетителей стояла искусственная елочка со сверкающими синими шариками, а рядом с ней из угла в угол ходил мой беспокойный супруг и не замечал, что за окном, кружась в свете фонарей, падали хлопья первого снега.

Сочельник.