К счастью более юный Голгарийский Формирователь Разума избежал покраснения, которое было бы видно на тёмном базальте, который он выбрал для своей истинной кожи.

Третий член Троицы, Торрина Лакшан, тихо стояла, переводя дух. Напряжение работы их группы было видно на её лице.

«Не торопись, восстанови свои силы, Лакшан,» сказал ей Ниум, «другим Троицам потребуется больше времени, чтобы как следует укротить нашу цель.»

Измотанная Формировательница Разума оглянулась на своего старшего и утвердительно кивнула. Ниум не мог не фыркнуть. Его самый младший ученик не использовала много слов. Ощущая свой возраст, он почесал свои покрытые гранитом руки и громко застонал, садясь на ближайший выступающий камень.

Головная боль уже начала тереться о камни в его старой голове и этого нельзя было избежать. Сегодня он заплатил высокую цену за произведённое им формирование. В некотором роде он не мог дождаться, чтобы взглянуть на монстра, который потребовал всю Троицу Формирователей Разума, чтобы вырубить его, и сумел избежать захвата от двух троиц знаменитых воинов Голгари.

«Надеюсь это существо будет ключом, необходимым нам,» пробормотал он про себя.

В течении следующих десяти минут он и его товарищи по троице отдыхали и восстанавливали силы, пока каждый старался подавить боль, расцветающую в их головах. Разговор завершился, так как никто из них не смог бы хорошо разговаривать в процессе своих страданий. Может у них и каменная кожа, однако разумы были не каменными!

Неподалёку раздавались крики и лязг продолжающейся битвы, пока другие троицы отбивались от мириад существ, приманенных изобретательным зовом их добычи. К счастью Формирователей не привлекли к этому. Когда прошло ещё пять минут, шум наконец поутих и Гранин ощутил над собой достаточно контроля, чтобы призвать свою команду и выдвинуться на встречу с существом, которое он помогал захватить.

Будучи всё ещё уставшим, он изо всех сил старался скрыть это, плетясь к остальным.

Он быстро столкнулся со злой парой глаз, принадлежащих лидеру этой экспедиции, опытному путешественнику в глубины с могущественной рукой с мечом и сильными навыками. Гранину он не нравился. Он избрал известняк с серебряными прожилками в качестве своей истинной кожи, какое смехотворное потакание тщеславию. Это заставляло Голгари сиять цветом и отражать свет будто вылитый металл, однако сам камень был хрупким и слабым.

«Самое время для тебя приползти сюда. Некоторые из нас тут работали.»

Гранин не обратил на шкета никакого внимания. Его взгляд предназначался лишь для монстра, следующего кандидата для попытки понести Красную Правду.

Глава 452. Лицом к ... чему-то

Гранин ощущал надежду в своём сердце, приближаясь к монстру. Он ждал этого с того момента, как его проинформировали об определении нового кандидата в древние. Даже более того, о том, в курсе кого не был Глубинный Легион. Ему пришлось приложить немало усилий вместе с другими членами культа для организации нескольких поисковых походов во Второй Слой под руинами Лирии и каким-то чудом они нашли его.

Голгари стояли троицами вокруг монстра, с обнажённым оружием и внимательными взглядами. Некоторые имели внешние повреждения их истинной кожи, что было свидетельством сложности пережитого ими, однако Гранин сосредотачивал своё внимание на существе. Оно было большим, больше, чем он ожидал. Шесть тонких, тёмных ног прорастали со второй из его частей тела, прежде чем изгибаться к земле. Мандибулы выглядели варварски. Длинные и зазубренные, с шипами для хватания, с зубьями для сдавливания и разрывания, а судя по широкой голове, за ними располагалась масса мышц. Подозрительно цветастый для муравья, тело монстра имело ржаво-красный оттенок, однако отблеск света от этого панциря демонстрировал, что пропитан панцирь другой субстанцией. Больше всего сбивали с толку глаза. Многогранные и не моргающие, эти глаза смотрели одновременно во все стороны, наблюдая за всеми ими. Он был уверен, что в них располагался неистовый интеллект и могучая воля к выживанию.

Окружённый шестью воинами с обнажёнными клинками и прижатый грузной сетью, монстр, Гранин не сомневался ни на секунду, отчаянно желал сбежать. Ему нужно пообщаться с ним, и как можно скорее, чтобы предотвратить трагедию.

«Ты меня слушаешь?» Прервал мысли Формирователя разъярённый голос.

Старый Формирователь подавил вдох и развернулся от своей великолепной поимки, чтобы обратиться к более молодому Голгари. Он напоминал себе, что нужно быть терпеливым, что в Подземелье не он принимает решения. Один неверный шаг мог свести на нет всю работу, проделанную культом до этого момента. Он не позволит этому произойти.

«Извиняюсь, Воин Бальта. Я был отвлечён монстром, которого ты и твои храбрые мужчины и женщины сумели захватить. Твоя семья очевидно заслуживает своей репутации.»

Никто бы не стал Старшим Формирователем без практики убалтывания век-другой. Его сладкие слова произвели желаемый эффект, пока он наблюдал, как этот надутый отпрыск богатого дома проглатывал свой гнев за игнорирование и позволял своему ребяческому нраву быть подавленным похвалой в сторону его семьи.

«Пока ты понимаешь, кто лидер этой экспедиции.»

«Вы, конечно же,» слова легко слетали с губ формирователя, «будучи самым высокоуровневым воином среди нас, ответственность вся на вас.»

Формирователь сгладил грубый камень и успокоил молодого воина, в мыслях бормоча насколько же нелепа эта необходимость. С продемонстрированным почтением, теперь спокойный Кориинам Бальта махнул одной блестящей рукой в сторону удерживаемого монстра.

«Я не пойму, почему это так важно, чтобы я удерживал… это. Стоит ли мне извлечь ядро?»

«Нет!» Воскликнул Гранин, прежде чем умерить свой тон. «Нет,» повторил он. «Формирователи просили захватить это существо не ради ядра. Теперь, когда оно у нас, нам нужно транспортировать его за врата в полевую академию под Огриннором.»

Серебряные черты Кориинама скривились от нелепой природы этих инструкций.

«Транспортировать существо? Твоя истинная кожа превратила твой мозг в гранит? Нам было непросто захватить этого монстра! Как мы должны пройти по пространству и провести его с нами? Просто убьём его и покончим с этим!»

Как будто бы ты мог поймать его без нас, в мыслях проворчал Гранин. Он вмешался, чтобы осадить горячеголового идиота, прежде чем тот поднесёт меч к драгоценному образцу, резко осознав, что всё это время за ними наблюдали не моргающие глаза монстра.

«Пусть я и под твоим командованием в поле, Бальта, должен напомнить тебе, что круг Формирователей обеспечил финансирование для этого похода и установил требования. Вернись мы без живого существа, это наверняка станет пятном позора на тебе.»

Глаза Бальты расширились, пока он ощущал вскипающую внутри него ярость. Пятно позора? На нём?! Немыслимо!

«Ладно!» Выпалил он. «Мы приведём существо, живым! Однако я удостоверюсь, что на время путешествия он будет покалеченным. Я не приму споров на этот счёт. Безопасность троиц мой высочайший приоритет.»

Быть маленькой мстительной задницей, вот твой высочайший приоритет. Гранин взял себя в руки и удержал слова при себе. Пока они могут привести монстра кандидата в культ, всё будет нормально. Надеюсь, оно не будет слишком разозлено из-за выходок известняковых идиотов.

«Если вы позволите мне, лидер, я бы хотел сотворить своё искусство над существом. Возможно я смогу напугать или доминировать над ним для сотрудничества.»

Бальта фыркнул и развернулся, продемонстрировав презрение к Формирователям, которое было так распространено среди его класса. Это устраивало Гранина. Чем меньше глаз в данный момент следят за ним, тем лучше. Он вздохнул и закрыл глаза, чтобы сконцентрироваться. Его голова всё ещё гудела от прежних усилий и это был риск. Если монстр его атакует, то ему в его ослабленном состоянии будет тяжело отбиться. Тот факт, что муравей был способен на магию разума, было одной из нескольких вещей, известных о нём культу.

Гранин выравнял дыхание и сосредоточился, прежде чем начать сплетать связь разума между собой и существом. Он не пытался скрыть то, что делает, и гигантский муравей всего в десяти метров от него наблюдал за ним, будучи абсолютно и волнующе неподвижным.

Для старого и опытного Формирователя с невероятно высокими уровнями Навыков не потребовалось много времени, чтобы сформировать связь. Он не решался упрочить её, однако он не мог сомневаться слишком долго, кто