От волнения глаза стали влажными. В прошлом я не была рёвой и плаксой, но в этом теле всё было иначе. Даже мои реакции на сильное волнение отличались.

— Успокойтесь, дорогая, — Леопольда грациозно присела рядом со мной на край постели и накрыла своей ладонью мою руку. – Здесь вам ничего не угрожает. Отдыхайте, а потом, когда сможете собраться духом и рассказать, что произошло, мы и поговорим. Я приложу все усилия, чтобы мерзавцы понесли заслуженное наказание. Ах, совсем забыла. Вы, наверно, голодны. Сейчас подадут бульон с травами!

Она протянула руку, взяла со столика колокольчик и позвонила в него…

Леопольда оказалась очень приятной в общении. Как истинная аристократка, она умела поддерживать лёгкую беседу, не касаясь ничего серьезного. А если замечала, что я не желаю отвечать, ловко меняла тему.

Я опасалась, что хозяйка замка — болтливая особа. Однако едва зевнула, она улыбнулась и встала с кресла, поправляя полосатое домашнее платье с коротким шлейфом.

— Вам следует набираться сил. Тогда мы сможем пройтись по моему любимому саду, и вы, любуясь безмятежной красотой, вспомните, как вас зовут.

По её улыбке стало ясно, что Леопольда догадывалась о моем нежелании рассказывать о себе, потому и не настаивала. Если только мягко пыталась успокоить:

— Мы здесь одни, вам ничего не угрожает. В замке верные слуги да я. И если вы не желаете распространяться о себе, обещаю: никто об этом происшествии не узнает.

Стараясь изображать смущенную, робкую аристократку и не вызывать лишних подозрений, я улыбнулась. Вот только мой прежний жизненный опыт все-таки пробился в ироничном взгляде.

Леопольда удивленно взметнула подкрашенные брови, склонила голову и, выдержав паузу, объяснила причину своего ангельского терпения:

— Я лишь надеюсь, что Светлая зачтет мои добрые дела и будет благоволить мне и моим родным. Отдыхайте.

Уходя, она положила серебряный колокольчик на столик у изголовья кровати, чтобы в случае необходимости я могла позвать служанку.

Оставшись в тишине, я осмотрела комнату. Когда наберусь сил, обязательно выгляну в приоткрытое окно, через которое доносилось птичье щебетание. А пока занялась размышлениями, что делать дальше, как назваться, однако сон быстро сморил меня.

Спала я крепко и безмятежно. Зато утром чувствовала себя гораздо лучше. И куда только делись приступы?

***

Проснувшись, я не стала звать горничную, чтобы освоиться и осмотреться. Откинула одеяло, опустила ноги и медленно посеменила к окну, которое манило еще с вечера.

Проходя мимо камина с зеркалом, остановилась, разглядывая своё отражение, которое шокировало меня.

Надо сказать, я красавица! Бледнокожая, с тоненькой девичьей фигуркой, косой почти до пояса и точеными, идеальными чертами лица. Вот только мой взгляд, присущей мне, сорокалетней даме, которой всего в жизни приходилось добиваться самостоятельно, через препоны и неприятности, никак не вязался с нежной, аристократичной внешностью.

У меня даже ножки были маленькими, почти детскими. Пальчики тоненькими, а глаза большими, синими, но смотревшими взглядом взрослой женщины… При этом в чертах нового лица проступало что-то неуловимое от моей прошлой внешности.

В раздумьях я дошла до окна с широченным подоконником… И получила второй шок, потому что оказалась в самом настоящем замке, возвышавшемся над ущельем.

Внизу до горизонта раскинулся густой лес. Река змеей пересекала его в некоторых местах, но мне казалось, что замок окружен непроходимой чащей, из которой не выбраться, если только ты не прирожденный следопыт или опытный охотник.

Сбежать будет очень трудно. Если только бежать наугад и угодить в пасть к диким зверям, которых тут наверняка водится в изобилии.

Я долго стояла, прислонившись плечом к каменной кладке, и вглядывалась в даль, пока не вздрогнула от негромкого стука.

В комнату вошла Леопольда.

Хозяйка замка тоже чувствовала себя прекрасно. Карие глаза Леопольды сияли, подкрашенные губы лучезарно улыбались, и даже движения её были легкими, изящными, как будто она, а не я была юной красоткой.

— Доброго утра, госпожа Розалия. Рада, что вы чувствуете себя лучше.

Она подошла ко мне и взяла под руку, как лучшую подругу.

— Почему Розалия? – спросила я растерянно. Что-что, но как меня звали в прошлой жизни и как звали в этой, я помнила.

— Потому что вы очаровательны и прекрасны, как юная роза. Поэтому я буду называть вас Розалией. Вы не против?

Я покачала головой.

— Тогда позвольте мне, дорогая, помочь вам привести себя в порядок. Ведь легкий завтрак в приятной компании – это лучше, чем завтрак в одиночестве. Но если желаете провести утро в тишине…

Щебеча о всяких слухах, шутя о моей стройности, Леопольда помогла надеть мне приятное светлое платье. Также она лично выбрала удобные домашние туфельки.

А потом повела по светлой галерее.

Миновав стеклянные витражные двери, мы вышли на чудесную площадку, окруженную кустами цветущих роз, от душистого, упоительного запаха которых у меня закружилась голова. Как и от невероятного вида на ущелье. Неописуемая красота, которую в прежней жизни я видела только на картинках.

— Не смущайтесь, — Леопольда указала на накрытый столик в тени. – Я решила отпустить слуг, чтобы мы могли без стеснения общаться.

И вправду, вокруг никого не было. В тишине лишь гудел теплый ветерок, приятно лаская кожу.

Новая знакомая, как радушная хозяйка, старалась накормить меня, но я ела мало. Новое тело привыкло обходиться малым количеством еды. Я даже заподозрила, что Каррину морили голодом, иначе объяснить миниатюрность нового тела, переходившего в болезненную худобу, не могла.

— Вам не нравится? – расстроилась Леопольда. – Какую кухню вы предпочитаете? Миритийскую, алеванскую или более изысканную тинарскую?

— Все очень вкусно. У вас замечательный повар, — поспешила заверить я хозяйку замка. – Передайте ему мою благодарность.

Леопольда довольно улыбнулась.

После завтрака она пожелала показать красоты своего любимого сада, который покорил меня с первого взгляда красотой и изяществом. Созерцать идеальный зеленый газон, зеркальные фигуры из фигурных кустов и мощеные дорожки под успокаивающее журчание фонтанов – невероятное, успокаивающее удовольствие.

Я внимательно слушала рассказ Леопольды о том, как расширялся ее сад, какие садовники работали над ним; как ее любимое детище доводили много лет до совершенства, пока, воспользовавшись паузой, не спросила:

— Почему вы относитесь ко мне как к ровне? Может быть, моё происхождение отнюдь не благородное?

Леопольда затихла, закусила губу, встав серьезной.

— Моя интуиция твердит об этом. Я доверяю ей, — ответила после коротких раздумий. – Кроме того, это абсолютно не