– И это платье, – весело продолжала Ди-Ди. – Хотя мне кажется, Харпер выглядела бы изумительно и в мешковине. – Женщина оглянулась, и, как только Кормак попал в ее поле зрения, она тут же сказала: – Кормак, разве Харпер не выглядела бы прекрасно, даже в мешковине?

Он окинул Харпер внимательным взглядом. Она все еще не могла привыкнуть к тому, что до боли знакомые карие глаза смотрят прямо на нее.

Затем он отвел взгляд и согласился с Ди-Ди, сказав о том, что Харпер выглядела бы прекрасно в любой одежде.

Но она заметила странный блеск в его глазах и то, как нервно вздымалась его грудь. Ему определенно понравилось то, что он увидел. Заметив этот блеск в глазах любого другого мужчины, Харпер испытала бы удовлетворение. Но внимание Кормака было угрозой для нее.

– Я бы хотел увидеть Харпер в мешковине, – сказал Кормак и улыбнулся.

Грэй расхохотался, но быстро сник, когда его мать бросила на него предупреждающий взгляд.

– Вы все меня разочаровали, – указала она на мужчин, стоявших вокруг. – Харпер будет думать, что мы приехали из деревни и совсем лишены манер.

– Вовсе нет, – ответила она, надеясь, что все скоро разойдутся.

У нее не было проблем с тем, чтобы находиться в центре внимания, но только тогда, когда она заранее настраивалась на встречу.

Лола откашлялась:

– Прощу прощения, что нарушаю веселье, но после всех дел, связанных с подготовкой к свадьбе, я очень голодна.

– Конечно, дорогая, – сказала Ди-Ди, – пойдемте ужинать.

Она взяла мужа под руку, и они вместе вышли из комнаты. Затем Лола с Грэем направились им вслед.

– Мисс Эддисон?

Харпер повернулась и увидела Кормака: он стоял, глядя перед собой, заложив одну руку за спину, другую же предложил ей. Неужели прочитал ее мысли?

Харпер засмеялась и медленно вышла из комнаты. Но он быстро догнал ее, и теперь она набрала темп. Тогда он ускорился, она последовала его примеру. И вскоре они уже почти бежали.

Когда Харпер случайно споткнулась ногой об ковер и ухватилась за Кормака, он бросил на нее самодовольный взгляд.

«Сдаешься?»

«Никогда».

И все же они заключили негласное перемирие. Теперь оба двигались в умеренном темпе. И, шагая рядом с ним, Харпер ощущала тепло его руки под своей ладонью, чувствовала, как ее пульс учащается от его дыхания.

Но все это было не важно. Все, что сейчас по-настоящему имело значение, – это Лола. Нужно было убедиться, что она счастлива. И останется в этом состоянии, когда Харпер уедет. Значит, она должна добраться до сути загадочной шутки Кормака, пока у нее есть такая возможность.

Харпер облизнула губы.

– Кормак?

Он посмотрел на нее сверху вниз своими карими глазами, и она, хоть убей, не могла вспомнить, что собиралась сказать. Он приподнял бровь и улыбнулся, и, чтобы нарушить неловкую тишину, она поинтересовалась:

– Как далеко столовая?

– В главном доме. – Ямочка появилась на щеке Кормака.

Харпер глубоко вздохнула. Затем его взгляд переместился вниз, на шею, и остановился на платье.

– Ты ведь не собираешься и правда надеть мешковину? – спросил он низким голосом.

Харпер бросила на него жгучий взгляд, который испепелил бы любого. Но не Кормака. Он только ухмыльнулся. Но ее бросило в жар от его усмешки, и сердце бешено забилось.

– Это хорошо. А то я уже подумал, что мне тоже придется найти мешковину – в знак солидарности с подружкой невесты.

– Нет необходимости, – сказала она.

– Вот как?

– Все просто: ты поддерживаешь Грэя. Я – Лолу.

– А я думал, что мы заодно… но у тебя явно другое мнение на этот счет.

Кормак растерянно потер шею. Знак разочарования, без сомнения. Но ее совершенно не должно волновать его поведение. Она здесь лишь из-за сестры.

– На этой неделе у тебя не будет со мной проблем, – уверенно произнес Кормак.

– Я тоже к этому не стремлюсь, поверь.

Приблизившись к столовой, они услышали гул голосов. Через приоткрытые двери был виден длинный стол, который уже был сервирован изысканным фарфором и украшен огромными цветочными композициями.

– Придет кто-то еще?

– Только мы.

Харпер замедлила шаг. Мысль о том, что придется мило щебетать с Чедвиками, тщательно анализируя каждое слово, превращала ее ноги в желе. Возможно, она даже крепче сжала руку Кормака. Она почувствовала, как по ней скользнул его взгляд, а потом до нее донесся его голос:

– Харпер?

– М-м-м?

– Ди-Ди была права. Ты выглядишь невероятно красивой сегодня вечером.

Она изучающе посмотрела на него, помня, что Кормак всегда говорил то, что думал. Он никогда не старался соблюдать приличия. Да, лет в шестнадцать она бы растаяла от этих слов и от этой улыбки. Но не сейчас.

Харпер промолчала, и он продолжил:

– Кажется, будто ты хочешь ослепить всех своей красотой. Почему у меня такое чувство, что ты ведешь грязную игру?

«Потому что ты слишком умен».

Харпер думала, что нашла союзника, но ошиблась. За Кормаком Уортоном нужно наблюдать и общаться с ним очень осторожно.

Она подняла руку и разгладила невидимую складку на лацкане пиджака Кормака.

– Для мальчика из маленького городка ты неплохо выглядишь.

После небольшой паузы он пробормотал:

– Смотри-ка, мы уже неплохо ладим.

И он наклонился к ней. Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы она положила руку ему на грудь. Почувствовала сильный стук его сердца, когда они стояли так невероятно близко, пытаясь разгадать, кто сдастся порыву чувств первым?

– Эй вы, двое, быстрее! – крикнула Лола из столовой.

Харпер отдернула руку, а Кормак откинулся назад. Ничья!

Вновь какая-то непонятная эмоция промелькнула на лице Кормака, прежде чем он успел изобразить милую улыбку. Затем он в полупоклоне вытянул руку вперед:

– После вас, миледи!

Харпер ничего не могла с собой поделать, она присела в реверансе, а потом они вместе вошли в столовую.

Харпер плохо спала в эту ночь.

Кровать была замечательная, простыни мягкие и гладкие, матрас идеального уровня жесткости.

Но сны, которые она видела всю ночь, заставили ее беспокойно ворочаться.

Сны о Лоле: о том, как ее приковывают цепью к полу, а Чедвики вокруг стоят и смеются, попутно наслаждаясь экзотической едой. Сны о том, как она просыпается и не может понять, в каком она городе, в каком часовом поясе и что это за дом, в котором она находится.