скрыть своё изумление, но это вышло слабо. Никто не понимал, что происходит и для чего это требуется, но выполняли приказы беспрекословно. Кот же, прищурив глаза, смотрел глубже. Он наблюдал странные метаморфозы, происходившие с Орголиусом. Он искал подвох, опасаясь за жизнь Аделины. Что-то было не так, но с другой стороны, было неясно, зачем ему притворяться.

Действие эмоций завершалось, и Орголиус вновь ощущал пустоту внутри себя. Ему не терпелось вновь ощутить яркий прилив, но требовалось время на подготовку. Сидя на своём троне в ожидании, он цокал металлическим наконечником перчатки по холодному подлокотнику. Перед ним кружился пентеракт, полный живых искр. Их тюрьма, из которой нет выхода. Гелиодора это зрелище приводило в ужас и отвращение. Он понял, что ошибся, посчитав, что Орголиус изменился. Надежда растаяла, и состояние настороженности колючей проволокой окутало его сознание.

— Всё готово, повелитель! — отчитались вернувшиеся мастера, что с трепещущим видом ожидали ответа.

Пентеракт наводил ужас на каждое живое существо. Никто не хотел оказаться в этой тюрьме.

Тёмный молча исчез, чтобы оценить работу. Осмотрев новые покои для пленницы, остался доволен. Всё соответствовало его пожеланиям, которые он мысленно внушил мастерам. Осталось добавить несколько штрихов для безопасности и можно приглашать светоча в уютную обитель. Самому же это место было чуждо, но для человека было подходящим, как ему казалось. Он прекрасно знал, как живут в городе Мира, и какие потребности у живых существ. С людьми представление было сложнее, но, тем не менее, он остался доволен.

Решив отправиться к светочу, отчего-то остановился. Впервые, ему стало не по себе. Скоро вернётся Сирин и нельзя, чтобы она знала о присутствии светоча. Пока…

С другой стороны, какая разница, будет она знать или нет. Это уже не её дело. Пророчества… они менялись тысячу раз. Он сам себе пророчество. Всё перевернулось вверх дном. Феникс тоже толковал ему о пророчестве, и что? Никто ему не указ.

Решив вернуться в тронный зал, дождался там Сирин. Молча забрал принесенную добычу и приказал не тревожить его.

Птице-дева в отчаянии смотрела ему вслед, а после, встретилась с хитрыми глазами кота. Ох, как же он её злил. Она не забыла его нападок в коридоре миров. Подвернётся случай, и ему несдобровать. Сирин послала Гелиодору мысль о сдираемой шкуре, а тот в ответ беззвучно оскалился и зашипел.

— Я сказал не беспокоить. Убирайся прочь, пока я не призову тебя! — грозно молвил Орголиус, и Сирин пришлось удалиться.

Щёлкнув перчаткой, клетка с котом поднялась в воздух. Тёмный пристально посмотрел на него.

— Ты дорог светочу. Поэтому я оставил тебя в живых. Но имей в виду, если ты решишь мне мешать, вы больше никогда не увидитесь. Ясно?

Кот выдержал его взгляд, не желая соглашаться, но всё же моргнул в ответ. Выбор не велик. Увидеть светоча и находиться рядом, его главная задача.

Орголиус вновь щёлкнул перчаткой и кот оказался в новом зале, скрытом от чужих глаз, в особенности от Сирин. Теперь осталось самое важное, что больше всего волновало тёмного. Нужно вернуться к светочу и сопроводить в новые покои. Сделать это лично или просто перенести её сквозь пространство? Не слишком ли он добр, устраивая такой приём пленнице? Он остановился, задумавшись над происходящим.

* * *

Светоч

Вздрогнув, резко очнулась. Мне снился яркий сон, но всё время ощущалось чужое присутствие. Пока я не стала искать наблюдателя, что в конце встретилась с ярко-зелеными глазами. Меня буквально вышвырнуло из сонного царства.

Присев на кровати, смутно оглядела зал вновь. Всё также темно, разве что теплее стало, а может быть, я уже привыкла. Неважно. Сколько он собирается меня тут держать?

Глубоко вздохнув, по залу разлетелся громкий визг моего живота. Голодный желудок вопил, точно монстр. Ужасно. Сжав руками ребра, втянула живот, пытаясь утихомирить урчание. Не время думать о еде.

Как вдруг, в этой тьме, не считая камина, возникла полоска света. Она расширялась, расстилаясь по темному камню пола, и вела к стене. Сердце подпрыгнуло не понятно от чего, то ли от страха, то ли от радости, что я наконец-то выйду из этого мрака. Но, в тот же миг, на этом светлом пути образовался силуэт Орголиуса. Он направлялся ко мне.

Гордо выпрямив спину, я смотрела прямо, чтобы не думал, что я его боюсь или устала. Пусть не мнит себе власть надо мной. Я верну своих друзей и сбегу отсюда. Нужно только продержаться. Не сдаваться.

Орголиус подошёл ко мне и молча протянул руку в пригласительном жесте. Глядя на его когтистую перчатку, не возникло желания прикасаться и даже передёрнуло. Он это заметил, а я заметила, как вспыхнули его глаза под капюшоном. Рука его опустилась.

— Почему ты носишь перчатки? — решила начать диалог первой, не дожидаясь непонятно чего.

— Хороший вопрос. Обсудим его за ужином, — ответил он и жестом пригласил меня на выход.

Я не ожидала, что он так ответит, и просто машинально поднялась и зашагала вперёд по световой дорожке. Оказавшись в ярко-освещённом коридоре, прищурила глаза. Орголиус щёлкнул перчаткой, и свет стал мягче. Это были светящиеся сферы, что парили в воздухе. Они двигались за нами и перед нами, пока мы шли к месту назначения.

Ужин с Орголиусом… серьёзно?

Он вновь щёлкнул перчаткой, и в стене вырисовались высокие каменные двери, что распахнувшись, приглашали войти внутрь.

Мы оказались в широком зале с овальным столом по центру, на котором стояли различные угощения. По бокам стояли два стула с высокими спинками. И много свечей вокруг. Они были на столе и на стенах.

И к моему стыду, в этой тишине, от аппетитных запахов блюд мой живот издал громкий рёв. Капюшон Орголиуса обернулся в мою сторону, а я сделала равнодушный вид.

— Уютно? — какого-то чёрта спросил он, словно это был не вопрос, а насмешка.

— Более чем, — ответила я, пытаясь держаться от голодного обморока при виде еды. Это какой-то позор. Есть в плену последнее дело.

Он сопроводил меня до моего места за столом, а затем и сам сел напротив, внимательно наблюдая за реакцией. А я что? Так же молча смотрела на него через стол, игнорируя еду.

— Почему ты не ешь? — раздался его вопрос в тишине.

— Не хочу.

— Еда не отравлена, если ты думаешь.

— Я сыта твоим гостеприимством по горло, — горько выпалила я.

— Сезар! — рявкнул Орголиус и на его призыв выбежал прислужник, совсем как человек, только с маленькими рожками на голове.

— Да, господин! — с ужасом в больших глазах молвил тот.

— Ты плохо выполнил свою работу. Гостье не нравится