и органические миры проходят в пространстве подобный же ряд изменений и, верно, по таким же незыблемым законам духа, как незыблемы законы астрономические.

3) В течение своей земной жизни каждая отдельная личность должна непременно прогрессировать. Для этого каждому человеку необходимо быть в полном и безграничном общении с природой и себе подобными.

Грехопадение Адама и все символическое изображение истории человечества в Библии – это история преступного разъединения людей, эгоистического отделения себя от общения и единства с человечеством.

Все, что является преградой для полного общения с природой или людьми – зло. Человек должен беспрепятственно входить в общение со всем миром... Все, что его порабощает, закрепляет в известные рамки – зло.

Человек не может жить без общества, семьи, собственности; но общество – когда оно давит его кастовыми стеснениями, семья – когда узурпирует всю его деятельность в свою пользу, собственность – когда мешает ему свободно выполнять свое человеческое призвание, – являются злом, и с этим злом надо бороться. Все зло на земле именно от ложно понятых обязанностей, налагаемых этими тремя институциями, долженствовавшими по природе своей служить лишь ко благу человечества. Бороться надо со злоупотреблениями этих трех институций, а не с ними самими, но и ни с чем иным, и тогда человечество будет совершенствоваться.

4) Прогресс человечества бесконечен и непрерывен. Прогресс человечества является результатом усилий, трудов и побед всех его составных элементов, потому всякий человек обязан трудиться по мере сил и способностей, и развивать всякую из них до предела, ему возможного. Ибо, таким образом, он не только в течение своей жизни будет полезным и хорошим членом общества, а его дети в силу сродства душ будут тоже хорошие, развитые люди с высоким душевным строем,[15] но, кроме того, возродившись в человечестве к новому существованию, он будет уже лучшим, ступенью выше, чем в первое свое существование, а следовательно, и более полезным членом нового, лучшего человеческого общества. Таким образом, он и сам возвышается непрестанно, и возвышает в себе человечество. Поэтому всякий человек, стремясь к совершенству, прогрессируя, исполняет свой долг и перед самим собой, и перед всем человечеством.

Надо отдать справедливость Леру, он, с необыкновенной последовательностью и часто с почти гениальною глубиной и широтой исторического взгляда, умел в своих статьях и отдельных трактатах провести эту, в сущности Лейбницевскую, идею «непрестанного прогресса». Он сумел с удивительной доказательностью проследить и передать, как разные великие идеи развивались, видоизменялись, но сохранялись и проносились даже через такие эпохи, которые теперь нам кажутся сплошным мраком или варварством, как они жили в такие времена и вырождались в таких лицах и учреждениях, которые многим кажутся учреждениями, по самой природе своей будто бы обреченными на смерть и застой, но которые в известные эпохи переворотов или глухого и слепого могущества грубой силы являлись истинными сокровищницами, очагами духовной жизни всего человечества. В этом отношении чрезвычайно интересны и симпатичны такие статьи Леру, как например: «Св. Афанасий Великий», «Бл. Августин», «Св. Бенедикт», «Беггарды», не говоря уже о таких статьях, как: «Христианство», «Созерцание», «Крещение», брошюра «О равенстве», «Аристотели», «Арианство», «Арминианизм» и т. д.

5) Прежние вероучения были односторонни, они разделяли тело и душу, дух и материю, и видели зло в материальном мире. Но Бог во всем, – в духе, как и в материи. Он первопричина и источник всего, он все наполняет и проникает, поэтому и отдельный человек, и все человечество обретет спасение тогда, когда поймет, что не следует бороться с плотью, не следует также ждать царствия Божьего «не от мира сего», или видеть его в отрицании жизни, а следует стараться возвысить и освятить всю жизнь телесную и всякую работу земную.

Если материю признавать лишь за объект зла, с которым должно непрестанно бороться, а все благо видеть лишь в победе духа над нею, – тогда надо либо допустить существование двух начал: Ормузда и Аримапа, либо допустить, что Всеблагой, Всемогущий и Всезнающий мог сделать зло.

Раз мы не допускаем этой равноправности двух начал, раз все в мире произошло от Бога, – значит, все благо. А то, что мы называем злом, – зависит от нашего незнания или дурного пользования добром.[16]

Немудрено, что наряду с Сократом, Платоном, Пифагором и Христом, по мнению Леру, в Пантеоне будущего воздвигнут статую и Сен-Симону, провозгласившему в наш век святость материи и равноправность ее с духом перед лицом Божьим. Немудрено также, что, заимствуя эту часть своего учения от Сен-Симона, Леру обратился с особенным интересом к тем древним и средневековым учениям и сектам, в которых проявилось более или менее ясно выраженным признание божественности за физическим миром, за тем, что, в силу христианского аскетизма, считалось подвластным злому началу, дьяволу, вследствие чего в этих сектах, в виде символического протеста против дуалистических теорий, явилось и «поклонение дьяволу» в той или иной форме. Особенное внимание Леру в этом отношении заслужили средневековые виклефисты, лолларды, табориты, анабаптисты, а наипаче табориты – эти средневековые социалисты и совершеннейшие христиане, с одной стороны стремившиеся к абсолютному проведению в жизнь христианства в его чистейшей форме, и в то же время не признававшие спиритуалистического проклятия над всем материальным миром, а наоборот признававшие присутствие Бога во всем, в материи, как и в духе, и поэтому символически протестовавшие, между прочим, и против того, чтобы все грехи людской природы приписывались «бедному дьяволу», как бы несправедливо оклеветанному, вследствие чего в некоторых группах таборитов и было распространено курьезное приветствие, заменившее им обычное «Grüss Gott» и «A-Dieu» и сделавшееся популярным, благодаря жорж-сандовской «Консуэло»: «Que celui a qui on a fait tort te selue». – «Да приветствует тебя тот, кому сделали напраслину, оказали несправедливость» или «Да будет прощен предвечно наказанный». Предвечно наказанный, т. е. дьявол, будет прощен, когда все зло в мире будет уничтожено, когда наступит Царствие Божье на земле, и люди-братья не будут в состоянии делать друг другу никакого зла. Другими словами, это приветствие равнялось: «да придет царствие Божье», скорейшему наступлению которого табориты не задумывались помогать «огнем и мечем».

Только что упомянутый роман Жорж Санд «Консуэло» является и наиболее сильно проникнутым идеями Леру произведением ее. Это мы покажем, когда приступим к разбору его, его продолжения – «Графини Рудольштадт», тесно связанных с ним исторических статеек: «Ян Жижка» и «Прокоп Великий», а также и «Спиридиона» – романа, часть которого написана самим Леру, о чем, кажется, еще не было говорено в печати, и в котором сосредоточились, как в фокусе, и освободительные