Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я вдруг вспомнил тихий Полинин голосок, когда она прошептала в трубку: «Конечно, понимаю».
А ведь она наверняка долго копила на эту книгу. Откладывала каждую копейку со своей мизерной зарплаты. Я-то мог позволить себе не работать — родители помогали, — а Полина не могла. И тем не менее она всегда делала мне такие подарки. Не обязательно дорогие, но всегда ценные.
— Поля, — сказал я глухо, уткнувшись губами ей в шею, — прости меня.
— За что?
Мне показалось, что говорит не она, а кто-то другой — таким звенящим, напряжённым был её голос.
— За всё…
Я хотел поцеловать её в щёку, но Полина вырвалась.
— Андрюш, — произнесла она строго, глядя на меня, как дикий волчонок на охотника — мрачно и настороженно. — Я не понимаю, что происходит. Ты являешься ко мне ночью, утверждаешь, что ничего не случилось, но ведёшь себя странно. Ещё и извиняешься ни за что. Это… настораживает. Пожалуйста, если что-то случилось, не нужно обманывать…
— Я тебя никогда не обманывал.
Полина отвела взгляд, и я напрягся.
— Или ты думаешь, что я когда-либо тебя обманывал? — ухватился я за эту мысль, и меня даже затрясло — я неожиданно почувствовал, что близок к разгадке. Вот оно! Наверняка это оно. То, из-за чего Полина…
И тут меня осенило второй раз за вечер.
Получается, что Полина сделала это с собой… из-за меня?!
— Поль, — я сделал резкий шаг вперёд, взял девушку за руку и почти впечатал в себя. Это было немного грубо, но действенно — Полина моментально вновь посмотрела мне в глаза. И отчего-то её щёки вдруг начали алеть. Даже несмотря на то, что свет вокруг был тусклым — горели только настольная лампа и торшер, — я заметил, как Полина медленно краснеет. — Скажи мне правду. Ты думаешь, я обманывал тебя? Когда?
Она неожиданно облизнула губы, и меня тут же самого бросило в жар. Но не от стеснения, отнюдь. Я почувствовал, что желаю попробовать эти мягкие губы на вкус, — и замер от этой своей мысли.
Такое уже бывало. И не один раз. Было бы глупо утверждать, что я, будучи человеком противоположного пола, никогда не представлял, каково это — быть с Полиной. Представлял, конечно. Но каждый раз, когда на меня накатывало подобное настроение, становилось стыдно и страшно. Стыдно представлять Полину на коленях перед собой — всё же я слишком сильно её уважал для подобных фантазий, — и страшно, что после любого минимального физического контакта, выходящего за рамки дружеских отношений, я потеряю Полину. Она обидится, и, даже если не перестанет со мной общаться, это будет уже совсем не то…
Но сейчас… Сейчас-то чего бояться?
Я ведь её и так уже потерял. Потерял навсегда. И это гораздо страшнее, чем какой-то дурацкий поцелуй, о котором я отчаянно мечтал лет с двенадцати, если не раньше.
Поэтому, отогнав в сторону свой страх, что Полина меня не поймёт и выгонит, я наклонился и наконец сделал то, о чём давно втайне мечтал, — поцеловал её.
Кажется, с моих губ сорвался стон, когда я ощутил прикосновение к губам Полины. Или это был её стон? Я так и не понял. Но это было и неважно.
Я обхватил обеими ладонями её лицо, опасаясь, что иначе Полина отпрянет от меня, и целовал её с жадностью, будто странник, нашедший наконец озеро, полное ключевой воды. Да, я почти пил Полину — глотал её дыхание, сходя с ума от малейшего движения полных и мягких губ, обнимал ладонями щёки и гладил их, дурея от ощущения бархатистой кожи под пальцами, сплетал наши языки, дрожа от откровенности подобной ласки, и мечтал, безумно мечтал о большем…
— Андрей! — Она всё-таки вырвалась и, тяжело дыша, отпрыгнула в сторону. Чёрт! Я всё испортил! Или нет?.. — Зачем ты… Я ничего не понимаю!
Я и сам себя мало понимал, но мне это и не нужно было. Я хотел понять Полину.
— Давай сядем и поговорим, Поль? — предложил я слегка хриплым голосом. Волна желания ещё не схлынула, я до сих пор был сильно возбуждён, но старался справиться с собой. Сейчас не время, не время для подобного! Чем я занимаюсь вместо того, чтобы узнавать правду?..
Полина вздохнула и закусила губу. Я тут же едва вновь не шагнул навстречу, стремясь заполучить новый поцелуй, но сдержался, сжав ладони в кулаки.
— Может, отложим это на утро? Я безумно хочу спать. Я собиралась умываться и ложиться, когда ты позвонил. Давай ты сейчас пойдёшь домой? И уже утром…
Домой? Ну уж нет.
— А можно остаться?
— Остаться? — пробормотала Полина удивлённо. — Но…
— Я могу хоть на полу лечь, Поль. Где скажешь, там и лягу.
— Зачем же на полу? Вон бабушкин диван. Если… тебе нормально…
— Нормально.
На самом деле я не собирался спать. Думал, что сейчас мы оба немного успокоимся, ляжем, и минут через пятнадцать я встану, пойду к Полине на кухню и всё-таки заставлю её поговорить.
При этом я даже толком не знал, что именно собираюсь обсуждать.
Однако стоило мне лечь, а голове коснуться подушки, как я уснул — сказалась бессонница, принесённая сюда из другой реальности. И проспал до самого утра, забыв о времени и о том, что у меня его ничтожно мало.
6
Мне ничего не снилось. Вообще ничего. Более того, когда я открыл глаза, мне показалось, что прошло не больше пяти минут — а оказалось, что около пяти часов. И на мобильном телефоне, который я засунул под подушку перед сном, часы показывали пятнадцать минут седьмого.
Стало страшно. Время было неумолимо… И почти четверть минут, отведённых мне для того, чтобы узнать правду, прошла. А я толком и не продвинулся, ничего не выяснил. Про Полину — точно нет. Если только про себя…
Глупо, но я, кажется, уже давно отрицал очевидное. Я осознал это по-настоящему лишь несколько часов назад, когда целовал Полину и сжимал её в объятиях, понимая, что поступаю как вор, но не мог иначе. Ведь там, куда я непременно вернусь, Полины не будет. И я уже не смогу признаться ей в том, что влюблён в неё. С детства влюблён. Просто боялся отпугнуть, потерять нашу крепкую
