— Мой сир, я не понимаю, чем вызван такой гнев! — эмоционально, с нотками кротости сказала Элеонора, опустив свой взгляд в рисунок на ковре.

— Не понимаешь? Да разве что, только последний конюх нынче не говорит о тебе. Ты позор всего света, и при этом посмела явиться вот так ко мне, да еще на ночь глядя. Это сверх наглости. — казалось гневу короля не было предела.

— Меня оговорили, ваше высочество! — посмотрев прямо в глаза королю сказала Элеонора.

— Да ты никто, тебя и оговаривать не нужно. Принесла в подоле мужу чужого ребенка, обманом вынудила его жениться, за что он тебя и выгнал. Так где именно тебя оговорили? — спросил король, так же пристально глядя на Элеонору.

Графиня никак не рассчитывала на такой прием, она думала, что об этом никому не известно, ведь год назад покидая замок Марамолли, она потеряла все связи со светом, и совсем не знала, что там творится. И теперь она понимала, что ее план рушиться на глазах, а потому, нужно было импровизировать по ходу действий.

— Мой сир, вы правы лишь отчасти. Я действительно от рождения не обладаю никаким титулом, или властью, я всего лишь бедная дочь прислуги. — стала говорить Элеонора.

— Ну хоть с чем-то ты согласна. — перебил ее король.

— Да мой сир, но на этом правда заканчивается. Все остальное что говорят люди ложь. Девятнадцать лет над граф Марамолли объезжал свои владения, и заметив меня работающей в поле, воспользовался своим физическим превосходством, и обесчестил меня силой. — тут графиня пустила слезу, да еще такую, что сложно было не поверить в правоту ее слов.

— Продолжай. — сказал король.

— Через какое-то время, я поняла, что была беременна, и собрав всю свою храбрость я пошла к графу сказать об этом, мне больше ничего не оставалось. Вы ведь понимаете, что меня ждало, ребенок вне брака, меня выгнали бы из деревни, мне некуда было бы идти, а потому я пошла просить помощи. Хоть и понимала, что ждать мне ее особо не с чего, что мне может дать человек, так подло со мной поступивший. Но тем не менее я пришла к нему в замок, и все рассказала. — продолжала сочинять Элеонора, а ее мать стояла рядом и делала вид, будто бы все что она говорит, чистая правда, хоть и знала, что все сказанное с первого по последнее слово ложь.

— Что же было дальше? — спросил его высочество, когда графиня сделала паузу.

— Дальше он выслушал меня, и испугавшись, что я начну болтать об этом, ради сохранения своей собственной репутации, а никак не моей, он сказал, что жениться на мне. Мы поженились очень быстро, так как на служанок из полей никто не обращает внимания, он сказал в свете, что я из другого графства, и что я графиня. Меня обучили этикету, поведению, манерам — так я стала леди Марамолли. Со временем у нас родился еще один ребенок, наш сын Джозеф. — закончила свой лживый рассказ Элеонора.

— Но почему же он тогда тебя выгнал сейчас? — недоумевал король.

— Об этом я могу лишь догадываться сир, но предполагаю, что ему просто надоело терпеть рядом ненавистную ему женщину. Теперь, когда предмет нашего с ним конфликта, а именно наша с ним дочь Энджин, покинула стены родового замка Марамолли, и стала принадлежать к королевской семье, и находиться под ее защитой, все что бы я не сказала не имело бы больше никакого смысла или силы. И исходя из этих мыслей, он просто нагло и бесцеремонно выставил меня ни с чем на улицу. Мой сир, — Элеонора упала на колени, и продолжила вновь, пустив слезу. — Мне совсем некуда пойти, весь этот год я скиталась от двора ко двору, кто бы меня приютил, Сибилла тому свидетельница, но нет у меня больше терпения чувствовать себя столь униженной и оскорблённой, ведь человек столь меня опозоривший дважды, продолжает жить в достатке и уюте, не зная бед. Я все делала для этого замка, воспитывала наших с ним детей…

— Я никогда не думал, что Питер, настолько жестокий человек, он всегда был на хорошем счету в свете. — король поверил Элеоноре, чему та была безумно счастлива.

— Накажите его мой сир, пусть справедливость восторжествует, ведь я отдала ему все свои лучшие годы… — продолжая стоять на коленях, без тени зазрения совести лепетала лживая графиня.

Король вышел из-за стола и обошел по кругу графиню, после чего остановился перед ней, и слегка подавшись вперед взял ее за подбородок и произнес:

— Ты и сейчас выглядишь на удивление неплохо, даже получше иных придворных фавориток.

Графиня улыбнулась, поняв, что произвела на короля положительное впечатление. Сегодня она принципиально надела одно из самых роскошных платьев, предварительно выменянного у портнихи на изумрудный перстень, одно из немногих украшений, оставшихся у нее, в день, когда она покидала замок Марамолли.

— Выйди. — приказал король Сибилле, и вновь обратив свой взгляд на Элеонору.

Его высочество Зимак Энерей не отличался особым честолюбием, или благочестием. У него было множество фавориток, и при этом он был не прочь одарить свой милостью других дам, а тут уж сами драконы благоволили ему, приютить и утешить бедную страдающую графиню.

Дармен и Энджин стояли на берегу острова Машалак в ожидании торгового судна, которое должно было забрать их с острова. На Энджин вновь было надето простенькое серое дамское платье, в котором она чувствовала себя гораздо увереннее, чем в местном традиционном одеянии. А вот Дармен напротив, был разочарован, что отражалось на его лице.

— Что? — спросила Энджин смотря на недовольно ухмыляющегося Дармена.

— Раньше мне нравилось больше. — хитро улыбаясь ответил мужчина.

— Ну ты… — сказала девушка, легонько ударив своим кулачком его по предплечью.

— Смотреть было приятней. — сказал Дармен, и под ее укорительным взглядом добавил смеясь. — Я такой какой есть, другим не стать.

Энджин отвернулась от него, встав к нему боком, и устремив свой взгляд в море. Чародей же щёлкнул пальцами, в миг увеличив вырез на платье девушки, но оставив его при этом достаточно невинным.

Юная графиня оторвала свой взгляд от моря и уже было приготовилась высказать своему любимому мужчине все, что она сейчас о нем думает, как услышала крики местных жителей. Вдалеке показался корабль, и он стремительно приближался к острову, а потому слова так и остались не высказанными.

— Наше судно. — сказал Дармен, смотря на девушку, которая уже не выглядела столь решительно, как несколько минут назад.

По правде говоря, Энджин очень боялась этого путешествия, а именно плавания по морю. В детстве ей часто рассказывали истории о дальних кораблях, как они попадали в шторм и разбивались в щепки. Тогда, она видела корабли лишь на картинках, впрочем, как и море, ведь в окрестностях королевства Энерей не было морей. А проживя на острове некоторое время, девушка быстро поняла, что детские сказки не врут, и море действительно очень опасно, оно коварно, обманчиво и сильно. Юная графиня не раз видела шторм, а потому сейчас очень боялась, что он может застигнуть их во время плавания.