— Дык кто ж его знает! Вона сколько народу понаехало-то. Все в Серебряном доме жили, вместе ели-пили. Кто хош мог втихую яду насыпать.

Альрик досадливо мотнул головой.

— Плохо. Эрн, сейчас ты никак не сможешь доказать, что именно Хрейн убил твоего ярла. Понятно, что ему одному выгодно. С другой стороны, отец Сигарра изрядно по морям помотался. Может, кто отомстить решил? Или дальний родственник решил место ярла занять. Вот если бы отравителя поймали и его на конунгов суд притащили, вот тогда бы сам Рагнвальд казнил бы Хрейна. Из ваших кто-нибудь мог желать зла Сигарру?

Сакравор тяжело задумался.

— Нет. Не припомню таких. Все живем в одном доме, едим за одним столом.

— Ну, может, бабу какую подговорили. За серебро либо за другую корысть. Может, в отместку за мужа или сына.

— Так Сигарра за что? Он больше всех о людях пекся! При нем бабу ударить не моги! Он всё говорил, что негоже подымать руку на ту, в чьём чреве дитя растет.

Остальные ульверы тоже внимательно прислушивались к разговору. Я, как и сакравор, не мог представить, чтоб хоть кто-то в Сторбаше попытался бы убить моего отца. Не нравится жить под его началом? Море широкое — плыви, куда хочешь. Все же не трэли, а свободные карлы. Зло затаил? Так приди, вызови на бой. Пусть боги рассудят, кто прав. Если кто и мог строить козни, так соседний ярл, который хочет под себя новые земли загрести. Ну или как Скирре Пивохлеб, что за мной отдельную ватагу отправил.

— А если не ваши, значит, кто-то из пришлых дружин. Моих ты знаешь, да мы раньше всех уплыли. К тому же мы случайно к твоему ярлу нанялись, когда за любую работу хватались. У Сигурда много девок в дружине, а девки чаще ядом травят.

— Не думаю, что так, — вмешался я. — Там такие девки, что им прирезать легче, чем отравить.

— Тебе, конечно, виднее, — протянул хёвдинг.

Ульверы рассмеялись. Помнили про мои приключения с твариной девкой Хельгой.

— У Орма дружина тоже справная, слаженная. Получается, Хрейн должен был сразу после решения конунга насчет острова найти человечка подходящего, впихнуть его в чужую ватагу, да не в любую. А в такую, которая бы нанялась к Сигарру. Так-то вроде и несложно. Но и удачи изрядно нужно. А Хрейн не похож на того, кто долгие планы строит. Отравить сразу после поединка! Нет бы годик выждать. Ярл Сигарр здоровьем хлипкий. Через год конунг бы и ухом не повел. Но даже если и так. Чего ж не отравить до схватки на острове?

Хвит наклонился поближе и сказал:

— Нет, Альрик. До острова бы не получилось. Дружины собирали, считай, на улице. Стол у ярла и хёвдингов был отдельный. Да и не знал никто тогда, что ярл Сигарр особый настой пьет.

— Значит, Хрейн заранее задумал убить Сигарра? — не понял я.

Не похож Хрейн на такого тонкого мыслителя, тут я был полностью согласен с Альриком. Он перед конунговым наблюдателем вел себя, как слабоумный.

— Отравитель мог быть и не из дружин Сигурда или Орма, — внезапно сказал Тулле. — Он мог быть и человеком Хрейна.

— Как так? Все же друг друга зна… — осекся я на полуслове.

— Вот-вот. Мы знаем только ульверов, Сигурдовы — сигурдовых ватажников, Ормова дружина — ормовых. А местные — своих. Если бы влез кто лишний, каждый бы подумал, что это из чужой ватаги человек. По мне, так отравителя подослали, когда уже было понятно, что Хрейн проиграет спор. Когда они все вломились в поместье, выслушали наблюдателя и ушли, один человек остался внутри. А если его еще и подранили так, что лицо распухло…

— Там много таких было, — прохрипел Вепрь, вспоминая.

— Думаю, во время пиров он поговорил с местными, вызнал про питье, всыпал яд и убежал, примерно когда вторая ватага уходила. И яд подобрал такой, чтоб не сразу умерщвлял.

— Сейчас его уже не отыскать… — вздохнул Ослепитель.

— Отыскать-то можно. Только не на землях Сигарра.

Сакравор оживился, глянул на нас с надеждой.

— Тогда плывем сразу к Хрейну! Ярла и без меня похоронят честь по чести. Только как его узнать?

Альрик обернулся к Хвиту.

— Снежный, ты же всё запоминаешь раз и навсегда, верно? Любую песню с одного раза спеть можешь. Сможешь найти знакомое лицо? Не из таких, с кем рубились, а из тех, с кем пили.

— Если он подраненный был сильно, могу и не угадать, — дернул плечом Хвит.

— Вместе вспомним. Никого из Сигурдовой или Ормовой дружины на землях Хрейна быть не должно. А если местный кто-то сбежал, так его Эрн узнает.

— Узнаю, — прорычал сакравор, стискивая кулаки. — Узнаю и убью.

Хёвдинг положил руку на плечо десятирунному.

— Нет. Не убьёшь. Ты привезёшь его на суд Рагнвальда. Думается мне, что конунг сумеет придумать наказание потяжелее, чем ты. Чтоб Хрейн даже червям подземным после смерти завидовал.

Мы повернули Волчару к чужим землям и снова взялись за весла.

Медленно и неотвратимо на нас надвигались огромные поросшие лесом горы. Из неприметных голубоватых теней на горизонте они разрослись до небесных гигантов. Побережье исчерчено утесами, испятнано одиночными скалами. Высоко над нами, распахнув широкие крылья, парил орел.

Боги не знали, одобряют ли они нашу поездку или нет. Солнце то обжигало кожу последними летними лучами, то пряталось за пухлые тучи, и сразу же налетал ледяной ветер. Пару раз даже начинал накрапывать дождик, но быстро передумывал.

Сакравор стоял рядом с Арне Кормчим и показывал, куда вести корабль.

— Тут на дни пути что туда, что обратно — нет толкового берега. Одни скалы. Так дед Хрейна и выбился в ярлы: поставил свое поместье возле единственного места, где можно высадиться. Остальные поместья разбросаны так, что Фомрир ногу сломает. От одного до другого по несколько дней идти. Даже не идти, а ползти. То вверх, то вниз. Любую ровную площадку, где почва наросла хотя бы в половину ладони, тут же вспахивают.

Мы вошли во фьорд, прямой, точно стрела. На дальнем его конце виднелись постройки. Завидев нас, там забегали мелкие черточки — люди.

— Врасплох их не застать, — отметил Альрик.

— Да и застанешь, толку никакого. Тут только пара домов да сарай. Товары почти сразу увозят вглубь леса.

— Ты много знаешь о землях Хрейна.

— Не первый год враждуем.

Когда Волчара мягко коснулся бортом деревянного причала, там уже стояли пятеро хускарлов. Без оружия и щитов. Мы же наоборот приготовились к бою. Альрик поднял руку, давая знак остановиться. Сакравор легко запрыгнул на доски с секирой наперевес.

— Хрейн. Где он?

— Как вернулся с боя, больше не видели, — низко кланяясь, ответил один из местных. С виду вылитый трэль — выбритый наголо, в худой одежонке, босой.