class="p1">Для марта погода на улице ужасная. Температура держится на уровне трех градусов тепла. Этого достаточно, чтобы под ногами была постоянно слякоть, а осадки были в виде мокрого снега. Ко всему этому на улице постоянно ветрено, и кажется, будто на улице не плюсовая температура, а все минус десять.

Николь не любит такую погоду. Она, в принципе, не очень любит холод. Но когда к холоду добавляется еще слякоть и непонятные осадки, ей хочется закрыться дома, укутаться в одеяло и лежать в кровати за просмотром фильмов с кружечкой горячего чая с лимоном.

Александру же просто нет дела до погоды. Ему абсолютно все равно, что происходит вокруг. Для него важно, чтобы ничего не отражалось на работе. За погодой он следит только для того, чтобы вовремя сменить резину на своей машине.

— Николь, завтра мы подписываем документы по слиянию, — напомнил девушке Алексей Михайлович, зная, что она и так это помнит.

— Может все-таки передумаете? — спросила она с улыбкой на лице и с надеждой в голосе.

— Нет, моя дорогая, — улыбнулся он в ответ. — Я хочу уже как все, проводить время с женой на даче, заниматься садом и огородом.

— Не представляю вас в резиновых калошах и в теплице с помидорами, — усмехнулась девушка.

— А мы с женой обязательно пригласим тебя в гости, как приведем все в порядок. Из-за моей работы там все в запущенном состоянии. Приедешь к нам?

— Спрашиваете. Конечно, приеду. Вы же мне за эти годы стали, как отец.

Однажды Алексей Михайлович пригласил свою помощницу на обед. Там он рассказал свою печальную историю, как они с женой обивали пороги всех клиник, но везде врачи говорили одно и тоже: «Шансов нет». Со временем они смирились с бездетной участью. Взять ребенка из дома малютки не рискнули. Испугались, что не смогут полюбить малыша.

Тогда Николь поделилась небольшой историей своей жизни, как она росла в детском доме. Ее мать была алкоголичкой и умерла от цирроза печени, когда девушке было пять лет. Имя отца неизвестно. Другие родственники не объявились. Девушка не уверена, что они вообще есть. Так ее забрали в не самое приятное место. Хорошо хоть, что в таких случаях государство не забирает квартиру и отдает ее ребенку по достижению восемнадцати лет.

— А ты мне стала, как дочь, — улыбнулся он девушке. — Так что, будем ждать тебя в гости. Может и Сашу с собой прихватишь. Ему пойдет на пользу выбраться из городской суеты.

— Тут увольте, — засмеялась Николь. — Его вечно недовольный вид забирает у меня слишком много энергии.

В этот момент в кабинет зашел Александр и не смог удержаться от комментария:

— А у меня твой вечно счастливый, но я же не жалуюсь.

— А я и не жалуюсь. Просто объясняю Алексею Михайловичу, что приеду к нему с женой в гости без вас. Вы ведь вряд ли захотите составить мне компанию, — ответила девушка вновь с улыбкой.

Шеф за последние месяцы уже привык к их перепалкам и наблюдает за ними с умилением. Ему нравится, как противостоят эти двое. В его голове даже мелькали мысли, что они могут стать неплохой парой. Вечно хмурый парень и всегда веселая девушка будут прекрасно дополнять друг друга. Но он не учел одного, что за улыбкой девушки и угрюмостью парня стоят свои истории. Алексей не мог этого учесть, просто потому что не знает об этом.

Ему известно только про детство Николь и тирана-отца Саши, который никогда не любил сына. Но это не то, из-за чего эти люди сейчас те, кто они есть.

— Саш, я надеюсь сейчас не услышу, что ты не собираешься приезжать ко мне с Инной на дачу. Она, кстати, постоянно о тебе спрашивает. Боится, что теперь ты точно не женишься.

— Я обязательно к вам приеду, — сразу же отозвался Александр. — И передавайте супруге привет. Но мне кажется, что Николь будет приятнее приехать к вам со своим мужчиной.

— С кем? Она такой же трудоголик, как и ты. Откуда у нее появится мужчина? — усмехнулся шеф. — А путь до нашей дачи не близкий. Вдруг у нее машина, например, сломается?

Александр вспомнил слова девушки о ее личной жизни, ту встречу в клубе и сопоставил со словами Алексея Михайловича. Он понял, что девушка просто не нуждается в мужчине и не ищет его. Его это более, чем устраивает. Молодой и толковый специалист, который не уйдет в декретный отпуск. Это не могло его не обрадовать.

А вот Николь не обрадовали слова шефа. Она не хотела, чтобы Александру были известны хоть какие-то подробности ее личной жизни. Он уже однажды задавал ей вопросы об этом, и ей совершенно не хочется, чтобы это повторялось.

— Шеф, вы решили на пенсии стать помощником Ларисы Гузеевой*? — засмеялась Николь.

*Лариса Гузеева — ведущая телешоу «Давай поженимся!» (свадебное ток — шоу, выходившее на «Первом канале» с 28 июля 2008 года по 22 февраля 2022 года. Герой программы поочередно встречается с тремя невестами или женихами, а в конце программы делает выбор: с кем из них он хотел бы продолжить отношения.)

— Нет, — ответил мужчина. — Просто мне не нравится, что ты такая молодая и вся в работе. Ладно этот, — Алексей махнул головой в сторону Александра. — Я уже смирился с его холостяцким выбором. А насчет тебя не перестаю надеяться, что ты выйдешь замуж и родишь детишек. Я бы с удовольствием с ними нянчился.

Ни от кого не укрылась печаль в голосе мужчины. Николь решила, что лучше сразу разрушить его надежды, чтобы тот не жил лишний раз несбыточными мечтами.

— Я однажды сходила замуж, и мне там не понравилось. Извините, — произнесла девушка с улыбкой, после чего незаметно для всех сделала глубокий вдох. Даже сейчас, спустя несколько лет, ей тяжело об этом вспоминать. Но всю жизнь ей не удастся скрывать эту часть своей биографии. Иногда проще сказать, что разведена. Тогда люди, как правило, перестают надоедать с темой замужества.

— Ты была замужем? — мужчины задали вопрос в один голос. Они оба удивлены.

— А чего вы удивляетесь? Мне уже тридцать лет, а не восемнадцать, — Николь постаралась ответить спокойно и с улыбкой. — Так что, Алексей Михайлович, извините, но насчет понянчить малышей, это к Александру.

Теперь настала очередь Александра делать глубокий вдох. Он отвернулся в другую сторону, чтобы этого никто не заметил.

Какое-то время в кабинете стояла тишина, пока шеф не решил ее прервать:

— Что ж… Мечтать мне никто не запретит, — произнес он с грустной улыбкой. — И все равно, Саш, ты