— В музей, — без колебаний отвечает она. — Мэтт всегда считал, что это неинтересно, поэтому мы никогда туда не ходили.

Возможно, я никогда и не хотел заводить отношения, но не понимаю, зачем кому-то заводить их, если этот кто-то не собирается прилагать усилий или планирует изменять. Это кажется бессмысленной тратой времени.

— Музей?

Я рассеянно хмыкаю, опуская взгляд на ее подбородок.

— Забудь об этом.

— Нет, дело не в этом. У тебя здесь высохшая краска, — провожу подушечкой пальца у нее под подбородком, там, где засохло оранжевое пятно, ощущая ее ровный пульс.

Ее глаза расширяются.

— Я думала, что уже все смыла. Сегодня утром подруги отвели меня на урок рисования в честь дня рождения.

Персик улыбается, но эта улыбка не вымученная, а искренняя, которая кажется ярче, чем гребаная луна.

— Не волнуйся, уверен, что я единственный, кто это заметил.

Я сглатываю, чувствуя, как учащается ее пульс, когда взгляд опускается к моим губам. Внезапно возникает сильное искушение притянуть ее к себе и поцеловать, но она выпила, и я тоже.

— Музей, понял, — я опускаю руку.

— А как насчет пятницы?

— Я сам выберу дату.

Я подмигиваю ей, наблюдая, как ее глаза наполняются любопытством.

— Обещаю, тебе это понравится.

— Хорошо.

Лола улыбается и опускает взгляд на телефон, который вибрирует у нее сбоку. Ее глаза увеличиваются, и она вскакивает на ноги.

— Мне нужно идти.

Я собираюсь сказать ей о лестнице, но она легко подтягивается и смотрит на меня сверху вниз.

— Где…

— Увидимся завтра на пляже, где тебя встретили мои друзья.

— Хорошо.

— Лола, подожди.

Я включил камеру, до этого момента практически забыв, что она на мне.

— Я могу тебя сфотографировать? Как я должен быть одержим тобой, если не смогу на тебя смотреть.

Думаю, она покраснела, но не уверен в этом.

— Используй свое воображение.

— Да ладно тебе, Персик. Не заставляй меня умолять.

Она приподнимает бровь, давая понять, что хочет сделать именно это.

— Умоляй.

Существует множество вещей, которые я не делаю, и умолять кого-либо — одна из них, но для нее я собираюсь сделать именно это.

— Прошу тебя Лола, пожалуйста, позволь сфотографировать тебя.

— Сделай так, чтобы я хорошо получилась.

Лола сияет, баюкая бутылочку, как ребенка.

Я тихо смеюсь, готовя камеру.

— Ты уже это делаешь.

Я делаю снимок.

— С днем рождения.

Лола протягивает мне бутылку. Она убегает трусцой, но перед тем, как полностью исчезнуть, оглядывается через плечо и кричит:

— Спокойной ночи, парень!

— С днем рождения и спокойной ночи, девушка!

Я смеюсь, качая головой.

Даже после того, как она ушла, я смотрю ей вслед, как тупица, с широкой улыбкой на лице. Пока не подношу бутылку к губам и понимаю, что она пуста.

Глава 3

Лола

— Клянусь, я больше никогда не буду пить столько же, — стонет Дейзи, морща нос от отвращения. — Если я когда-нибудь возьму в руки еще одну бутылку текилы, разрешаю вам обеим выбить из меня все дерьмо.

Кара хихикает, качая головой.

— Я пыталась остановить тебя, но ты не хотела слушать. Вот, — она роется в холодильнике и достает упаковку кокосового сока. — Перестань ныть и пей.

Дейзи сдвигает солнцезащитные очки на переносицу и сердито смотрит на меня, когда я смеюсь.

— Я бы так не напилась, если бы ты не исчезла с именинником.

— Какое отношение мое исчезновение с ним имеет к тому, что ты напилась? — язвительно замечаю я, переводя взгляд на голубую воду, простирающуюся на многие мили.

— Мне пришлось за тебя принять все удары.

Она откручивает крышку и выпивает половину.

— О, бедняжка.

Дейзи отмахивается от меня, поправляя солнцезащитные очки, чтобы прикрыть усталые карие глаза.

— В любом случае, ты собираешься рассказать нам, о чем вы говорили с тем парнем? Раз уж ты сказала, что вы, ребята, абсолютно ничего не делали.

Они выжидающе смотрят, ожидая и надеясь услышать, что я спряталась за кустом или пошла с ним в домик у бассейна и сделала что-то дикое. Ничего безумного не приходило мне в голову, но мысль о том, чтобы поцеловать его раз или два была.

— Клянусь, ничего не произошло, — повторяю я то же самое, что говорила прошлой ночью, раз двадцать. — Мы только поговорили.

— О чем? — спрашивают они обе, наклоняясь ближе ко мне, как будто это поможет вытянуть из меня информацию.

— Ничего интересного…

Я замолкаю, роясь рукой в песке, и зачерпываю пригоршню. Пропускаю песок между пальцами, разум кричит, что это было нечто большее, чем просто ничего. Я не могу перестать прокручивать эти воспоминания в голове. Некоторые фрагменты расплывчаты, но я помню практически все.

Дерзкая улыбка ТиДжея, бутылка персикового сока, его рука на моей щеке и предложение стать его девушкой.

Ничего особенного не произошло. Мы разговаривали, смеялись и пили сок. Это было так просто, и ничего больше. Я просто хочу, чтобы мозг принял это и не переоценивал то, как ТиДжей смотрел на меня и как он это сказал. И больше всего на свете я хотела бы перестать прокручивать в голове ту часть, где он сделал предложение, чтобы показать, каким должен быть настоящий парень.

— Ничего особенного.

Голос Дейзи прерывает мои размышления, и когда поднимаю голову, она понимающе улыбается, как и Кара.

— Эта улыбка говорит об обратном. Давай, расскажи нам.

— Он подслушал мой разговор…

Вздыхаю и рассказываю им все. Девочки слушают, улыбки становятся шире, а про похмелье они давно забыли.

— Он сказал, что встретит меня здесь, — говорю наконец, и моя улыбка увядает.

Мы пробыли на пляже уже три часа, а я все еще не видела его. Мне неловко оттого, что продолжаю оглядываться в надежде, что он появится. Я ни за что не пропущу его. Такого человека, как ТиДжей, трудно не заметить, и это никак не связано с тем, насколько он безумно привлекателен. В нем больше шести футов роста2. Такой высокий человек не может остаться незамеченным.

— Вау.

Кара первой нарушает молчание, но, похоже, она потеряла дар речи, как и Дейзи.

Я пожимаю плечами, надеясь выглядеть безразличной.

— Впрочем, это не имеет значения. Мы больше никогда не увидимся.

Было бы лучше, если бы мы договорились о времени, но все произошло слишком быстро. Я не подумала. Я была возбуждена и зациклена на ощущении его пальцев на своей щеке.

— Персик.

Знакомый голос застает меня врасплох, из-за чего остатки песка быстро просачиваются сквозь пальцы.

— Наконец-то я нашел тебя.

В его голосе слышится явное облегчение.

Девушки приоткрывают рты, их ошеломленные глаза смотрят поверх моей головы.

— Слава, блять, Богу, — говорит