«Что, мол, я не специально. Что так получилось. Прастити. Извинити!»

И, возможно, Френки поступила бы именно так, а когда это не сработало, впала бы в истерику, стала бы давить на жалость, а когда и это не сработало бы, пригрозила пожаловаться тому, по чьей протекции она и оказалась в академии. И попала бы в цель, ведь если бы ректор мог, он бы давно избавился от нее, а раз до сих пор этого не сделал, значит, что-то, а точнее, кто-то ему мешает это сделать.

Но уровень усталости в моей крови и желание смыть с себя все это ночное приключение были настолько сильными, что абсолютно атрофировали у меня чувство страха перед этим злобным ящером. Поэтому я подняла на него абсолютно безэмоциональный взгляд и совершенно спокойным тоном, медленно, произнесла:

— Если верить все тому же отчету профессора Хейнрота, частичное забытие является одним из симптомов отката после использования Истероидного Копья, так что я имею на него полное право!

В яблочко! Секундное удивление вспыхнуло в ледяных глазах. Я увидела его! Хвала моей профессиональной наблюдательности. Но радоваться было рано.

— На забытие или на Копье? — ехидно вскинув бровь, нашелся рычун.

Проигнорировав его вопрос с подвохом, я, так же спокойно, продолжила:

— Господин, ректор, давайте без прелюдий?! Если вы хотите меня в чем-то обвинить — обвиняйте! Нет — отпустите! — я понимала, что сую голову в пасть ко льву, то есть, дракону, но меня уже было не остановить.

Я жутко не люблю, когда меня необоснованно в чем-то обвиняют, а еще у меня аллергия на рычание.

Горнел еще какое-то время продолжал пристально смотреть мне в глаза, словно пытался в моем мозгу найти именно то место, которое отвечало за адекватность, потому что, скорее всего, в его драконьей голове, ни прошлое мое поведение, ни нынешнее, не обозначалось, как адекватное и разумное.

И, видимо, не найдя искомое, его взгляд поплыл вниз по моему лицу, едва уловимо задержался на губах, которые именно в этот момент пересохли, и я решила их облизать. Не сказала бы, что сделала это соблазнительно, скорее просто по привычке, но странный огонек в глазах Рычуна, все же заметила.

— Без прелюдий, значит, хотите, госпожа Юнггер? — дракон вальяжно откинулся на спинку своего могучего кресла, продолжая спускаться взглядом по мне и когда его глаза достигли зоны декольте, которое, к слову сказать, после отката и падения в лесу было, мягко говоря, потрепанное, и частично открывало обзор того, что должно было скрывать, потянулся рукой под стол.

От двусмысленности ситуации, моя правая бровь не смогла удержаться и поползла вверх, но взгляд я не отвела.

— К чему эти игры? — спросила я, спокойно глядя, как он что-то достает из ящика стола. В эти гляделки я не проиграю, дракон!

— Игры, говорите? — так же спокойно спросил ректор в ответ, вставая из-за стола.

Он обошел стол, встал рядом со мной и протянув мне кусок газетной вырезки, уперся своими бедрами, которые оказались как раз на уровне моих глаз, о столешницу, как бы показывая, что хозяин тут он (а то было непонятно до этого?).

— Это я у вас, Франческа, хотел спросить, что за игру вы затеяли?

Я с трудом нашла в себе силы оторвать взгляд от бедер ректора и посмотреть на листок, что он мне дал. Это была вырезка из газеты, в которой говорилось, что Франческа Юнггер непроходимая тупица, потому что повелась на то, что пишут в бульварной газетенке и чуть не принесла в жертву двадцать молодых душ ради того, чтобы получить магическую силу

“Господи, или кто тут у них, избавь нас от тех, кто думает, что исполняет твою волю!” — горестно подумала я про себя.

И все бы ничего, если бы в ее теле сейчас не была я и это именно меня Рычун обвиняет в покушении на убийство. Не нужно быть очень умной, чтобы понять, чем мне все это грозит.

Видимо, пауза затянулась, а терпение не самая сильная сторона ректора, поэтому он навис надо мной с рычащим:

— Нууу! — от которого стекла задребезжали.

А я что? У меня этот, как его? Экзистенциальный кризис, переоценка ценностей и смыслов жизни. Мне нужно время подумать, поэтому я упала в обморок!

И в этот же момент, со словами:

— Гор, ты опять своим рычанием пугаешь первокурсниц? — в кабинет Его Рычащего Величества зашел мой сладкий дружочек лекарь.

Отчитал негодяя за инквизиторские методы запугивания несчастных, потерявших память, девушек и унес меня в лазарет подальше от Рычуна.

И думала я наивно, что спаслась, пока не открыла глаза и не увидела сидящего рядом Дэмиана, который пристально и очень изучающе на меня смотрел:

— Ну, привет, красавица! Рассказывай, кто ты? И откуда?

Глава 5

Горнел Харташ.

В полнейшем отрицании действительности.

Этот наглый анимаморф утащил мой шанс на то, чтобы побыстрее избавиться от ходячей катастрофы, а я остался у себя в кабинете в полнейшем смятении.

Чувстве, которое мне было не свойственно. Родилось оно из-за того, что я не почувствовал страха, исходящего от Юнггер. Страх всегда ее сопровождал. Если бы я сам лично не проверял ее на отсутствие магии, я бы решил, что страх — это ее эмоция застревания. Но нет. В ней не было магии. А страх был. Даже когда она пыталась мне дерзить и угрожать тем, что пожалуется на мое отвратительное поведение своему отцу — она все равно меня боялась. Я называл это состояние «слабоумие и отвага».

А сегодня, сейчас, когда она сидела напротив меня в кресле и предлагала обойтись без прелюдий — страха не было. Была усталость, была некоторая нервозность, больше похожая на раздражительность невыспавшейся женщины, в какой-то момент я даже уловил нотку легкого возбуждения, на которое очень странно отреагировал мой дракон. Но страха не было! И это было очень странно и непривычно.

Еще более странно было то, что я сегодня позволил себе разглядывать ее, как женщину. В ней явно что-то изменилось после этой прогулки: голос потерял истеричные нотки, стал более спокойным, уверенным, грудным. Взгляд перестал бегать, сегодня она дважды выдержала мой прямой взгляд, чего раньше не было. И эти двусмысленные фразы. Она никогда раньше не пыталась со мной флиртовать. И надо быть честным, это вызвало внутри меня интерес. По крайней мере, мой дракон был точно не против такой смены позиций.

Ядреный дрыш! Горнел, чем ты думаешь? Вроде откатом приложило ее, а